Что из себя представляла деревня накануне октября 1917 года
Период, когда Советская власть утвердилась в деревне, был временем воплощения вековой мечты мужика: в деревне не осталось практически никакой власти. Есть источники, где говорится, что крестьяне могли брать лес бесплатно, захватывать земли, растаскивать поместья – они сами были большевиками. Погромы помещичьих имений начались летом 1917 года. При этом надо понимать, что даже в начале 1918 года большевиков в деревне было всего 0,065 % от населения.
Помните фильм «Чапаев»? Там звучит вопрос: «Ты за большевиков или за коммунистов?» Это может восприняться как анекдот, но это реальность. В массе источников зафиксировано, что крестьяне сами говорили: «Большевики за нас. Они помогают деревне. А коммунисты – против. Они нас только угнетают, все берут и ничего не дают».
А вот документа о том, что в Тверской губернии между революциями работали какие-то продовольственные отряды, я не встречал. Продразверстка возникла ещё при Временном правительстве. Но в основном это касалось сибирских губерний, где были большие запасы хлеба. Это были очень богатые края: в стране начинался кризис продовольствия, и это было крестьянину только на руку.
Февральская революция привнесла идею всесословного земства вплоть до волости, но эти земства еще надо было избрать. И выборы земств и городских дум прошли уже в августе-сентябре 1917 года. Но они не успели толком начать работать. А потом оказались просто ненужными. Большевики в первую очередь старались уничтожить волостные земства. До губернских, волостных, городских дум дело дошло гораздо позже – к зиме 1918 года.
В Тверской губернии были свои особенности. В силу ее межстоличного положения жителям деревни сельским хозяйством заниматься было не выгодно совершенно. Был очень большой отход в мегаполисы, где зарабатывать можно было гораздо больше, чем в селе. А когда работы в этих городах не стало, крестьяне были вынуждены вернуться домой. Но большинство из них землю пахать уже не умело. Это важнейшая предпосылка для дальнейшего конфликта с властью.
Первые столкновения
Самое первое столкновение крестьян с властью в Тверской губернии было в декабре 1917 года в Ржевском уезде. Местный совет (все трое членов которого, к слову говоря, были бывшими уголовниками) хотел распродать брошенные помещиками имения, и это вызвало конфликт. Противоречие налицо: с одной стороны, крестьяне сами хотели грабить эти имения, с другой стороны, какая-то часть их понимала, что правильное хозяйство не надо разорять. Фраза «правильное хозяйство» проходит через многие источники. Что это – трудно сказать. Но крестьяне понимали необходимость развития агротехники, например.
Весна – это всегда время голодное и в деревне, и в городе: кончаются запасы. Советская власть создает продотряды. Первый такой отряд был создан в Вышневолоцком уезде. В январе 1918 года он попытался начать проводить реквизиции и наткнулся на сопротивление. Откуда у крестьян были на это силы? Дело в том, что шла демобилизация, и крестьяне провозили с фронта массу оружия.
Одним из лидеров крестьянского движения в Тверской губернии был Василий Данилович Калявин-Вещий. Полтора года он скрывался от власти, потом сдался. Убит при попытке побега. Он писал в своем дневнике, что он привез с фронта 4 винтовки и около тысячи патронов.
Деревня была переполнена оружием. Когда читаешь отчёты, понятно: после подавления каждого восстания шло то, что у нас сейчас называется зачистками. Проверяли каждый дом, каждый двор, каждый сарай. Из волостей выгребали по 300 и по 400 винтовок. Были волости, где находили пулеметы. Оказать сопротивление этим первым продотрядам никакой трудности, в общем-то, не составляло. Но недовольство крестьян той весной вызывала отнюдь не продразверстка, а то, о чем не говорили в советский период, – это маргинализация власти на низовом уровне. В массе источников есть упоминания, что советы подделывали документы и переписывали людям уголовные преступления на политические. В массы проникают уголовники и занимают мелкие, но управляющие посты. Это приводило к конфликтам и восстаниям.
Меры подавления
В подавлении восстания огромную роль играли не столько силовые методы. Понятно: расстреливали. Понятно: и в тюрьмы сажали. Но ещё на волости, как правило, накладывали огромные штрафы в сотни тысяч рублей. Самое крупное восстание за 1918 год было в ноябре в Ржевском уезде. Там на три волости по контрибуции было наложено около 1 миллиона рублей. Это когда средняя зарплата советского работника в уездном городе была 300 рублей. Крестьяне же зарплаты вовсе не получали. Они жили с того, что продадут.
Поэтому весной 1918 года у советской власти ещё не получается изымать из деревни продукты в должном объеме с тем, чтобы обеспечить город. А когда всё же изымали, то не раз случалось, что собранный хлеб просто пропадал. Его складывали в общественный амбар, оставляли, и он там просто сгнивал. С такими случаями в источниках я сталкивался многократно.
В Вышневолоцком уезде первое крупное крестьянское восстание произошло в апреле 1918 года. Некто Журавлёв возвращается летом в родную деревню с удостоверением политического ссыльного после того, как его поймали в 1911 году на краже скота и приговорили к каторге. На основании этого удостоверения он становится председателем совета, создает личную гвардию. Оружия, как я уже сказал, хватало. С декабря 1917-го по апрель 1918-го он умудрился убить практически всех, кто его ловил в 1911 году. Бойцы у него были постоянно пьяные, учиняли побои и так далее. На жалобы в уезд просто не реагировали, и крестьяне решили своими силами уничтожить журавлёвскую гвардию. Сам Журавлёв погиб. Неизвестно, застрелили они его или он утонул, когда пытался уйти от толпы. Но это было восстание против власти. Прислали карательный отряд, и никто там не разбирался, чем занимались местные представители советов. Расстреляли десять человек, а на деревню наложили огромные штрафы.
Перенесение классовой войны в деревню
Ленин выдвигает тезис перенесения классовой войны в деревню. Создаются комитеты бедноты. При этом интересно, что в волостях, если были реальные голодающие из своих, то собирался волостной сход, и люди принимали решение помочь. Если неурожай, если люди не пьяницы, с большой семьей и так далее, то их соглашались снабжать своими силами. Но это было только в пределах своей волости. Ограниченность территориально крестьянского мышления здесь очень ярко проявляется: крестьянин никогда не будет думать за весь уезд, губернию или страну. Это границы его мира и границы его представления. А Советской власти нужно было снабжать города, в которых действительно был страшный голод. Таким образом, лето 1918 года – это время острого продовольственного вопроса. Хотя многочисленные конфликты с кулаками были вызваны целым рядом причин, не только из-за изъятия продуктов.
Создание комитетов бедноты привело к очень известному Чайновскому восстанию в Весьегонском уезде. Оно было описано в книге «Год с винтовкой и плугом» одного советского генерала, который был репрессирован в конце 30-х. Книга была высоко оценена Лениным. Там все описали просто. В Чайновской волости голодающие пришли в уездный совет попросить помощи. Совет выделил отряд, кулаки против него объединились, открыли пальбу, но советские силы были гораздо больше. Восстание подавили, и все стали жить мирно.
А в документах Тверского губернского ревтрибунала, которые основываются на следствии, говорится, что голода в волости как такового не было. Волостное собрание приняло постановление снабжать своих голодающих. Но нашлось несколько человек с уголовным прошлым, которые пришли в уездный совет и попросили помощи, представившись глодающими. Им дали небольшой отряд. И тогда они стали выгребать всё. Людей, по сути, обрекали на голодную смерть. Такое изъятие вызвало протест, и этот отряд разогнали, но никого не убили. Тогда из города пришли отряды с пулеметами. Повстанцев была толпа в несколько сот человек, но вооруженных среди них было всего человек 20–30. Во главе крестьян стояли бывшие офицеры. Понятно, что «белыми» они не могли быть: где Белая армия и где Тверская губерния? Это, как правило, поручики и прапорщики – низовое офицерство, которое получило звания и боевой опыт в ходе Первой мировой войны. То, что произошло, даже перестрелкой назвать нельзя. Буквально по несколько выстрелов с каждой стороны, а потом пулеметы открыли огонь по толпе. За день восстание было подавлено.
В армию не пойдём, но постреляем
Тверская губерния в силу своего положения между столиц довольно часто становилась полигоном для откатки каких-то методов. В частности, продразверстка официально была введена по всей территории, контролируемой большевиками, с января 1918 года, а в Тверской губернии она была введена на четыре месяца раньше. Но не продразверстка и не продовольственные конфликты стали основной причиной столкновений с крестьянами. Самая большая волна восстаний во всей Европейской части России в октябре-ноябре 1918 года была вызвана призывом в армию.
Изначально большевистская идеология говорила, что армия будет заменена всеобщим вооружением населения и добровольной милицией, но разразилась гражданская война, и большевикам добровольческой армии стало не хватать.
Чтобы подготовить крестьянских парней к службе в армии (призывали тогда в 20 лет), повсеместно создаются пункты всевобуча (всеобщего военного обучения). Власть привозит в деревню оружие: винтовки, гранаты, патроны, которые хранятся в волостных советах и не сильно охраняются. В ходе восстаний именно это оружие захватывается и оборачивается против Советской власти.
Всего в губернии в связи с призывом прошло около двадцати восстаний. Они имели серьёзные последствия. Во-первых, были приняты постановления на уровне совнаркома. Это были декреты о помощи семьям. Ведь если парней призвали в армию – кто работать будет? Тогда же решили прекратить комбедовскую политику. Комбеды ликвидировались, а вместо них вновь вернулась система советов.
Формирование «зелёных» воинов
В итоге в Тверской губернии были сформированы несколько тыловых частей, где проходила начальная военная подготовка перед отправкой на фронт. Условий для жизни там не было никаких. Даже проверяющий из ЧК писал: «Солдаты живут хуже скота». Не кормят, формы нет, окна разбиты, живут в сараях и так далее. Началось дезертирство. В Тверской губернии дезертирство в основном было тыловое – бежали не с фронта, а от призывов. Дезертирство весной 1918 года составляло от 70 до 95 % призывников. Начинается стихийное формирование зелёных частей или объединений.
Само название «зелёные» родилось стихийно. Идеологии у них не было никакой, кроме той, что воевать никто не хотел: дескать, пусть коммунисты сами и воюют. Назвать это движение антисоветским, как это делали чекисты и ревтрибунал, с точки зрения историка не совсем корректно. Они не были против Советской власти. Они просто не понимали, за что они воюют, против кого и так далее.
Были созданы комиссии по борьбе с дезертирством. Начались массовые аресты и задержания. Но сил не хватало. Многие арестованные бежали по дороге из Твери и из уездных центров. В уезды направились вооруженные отряды. Началось повсеместное сопротивление. С конца мая по начало июля 1918 года по Тверской губернии прошло около тридцати семи восстаний и выступлений. Это очень большая цифра.
Крупнейшее восстание длилось около двух недель.
Есиновическое восстание – крупнейшее восстание в Тверской губернии того периода. Его отличительная особенность – это высокий уровень военной организации повстанцев. Был выставлен военный кордон, где произошло пять серьёзных боев, шла активная агитационная работа с присоединением к сопротивлению соседних волостей. Против них было сосредоточено свыше двух с половиной тысяч солдат Красной армии – по сути это были каратели ЧК. Нет точных данных о погибших крестьянах в ходе боёв, но судя по всему, их было убито несколько сотен человек. Ещё семьдесят было расстреляно после подавления восстания.
Как менялся крестьянин
Довольно долго сохранялся архетип сознания, что плохая власть – она на местах: воры, казнокрады, бездельники. А там, наверху, есть кто-то или что-то такое безгрешное, которое, если узнает о чаяниях народа, то всё сразу сделает хорошо. Шли очень показательные волны жалоб, где крестьянские собрания требовали самых смелых решений: прекратить преследование дезертиров, прекратить давление на церковь, разрешить свободную торговлю, а также «просить представителей власти напечатать в «Известиях совета красноармейских и крестьянских депутатов» и довести до сведения центральной власти».
Кроме того, в деревне наблюдался высочайший уровень демократии. Практически всегда в ходе восстаний и конфликтов решения единолично не принимались, и это, кстати, погубило многие движения. Чтобы решить, какая будет власть, кто за кого, они назначили собрание нескольких волостей, долго ждали, пока все соберутся, а в это время восстание подавляли. В Есеновическом уезде, например, крестьяне также готовили большое собрание. Практически везде для принятия решений собирались сходы.
Но довольно скоро это прекратилось. В 20-м году началась эпоха так называемого военного коммунизма. Возникла гиперинфляция, и товарно-денежные отношения превратились в исключительно товарные. Деньги перестали играть какую бы то ни было роль. А на деревню помимо продразверстки наложили до двадцати разных сборов. Доходило до того, что крестьяне должны были, например, мёд сдавать, хоть его там никто и не производил.
Потом вводили так называемые повинности - подводную или снегоуборочную, к примеру. Требовалось чистить от снега железную дорогу. А то, что у крестьянина нет лопаты, что упряжь в деревню никто не привозил три года и купить ее просто негде, – никого не интересует. В приговорах 1920 года за всякие мелкие выступления предписывались замечательные наказания. Предлагали на выбор: либо заключение на год, либо заготовка двадцати кубометров дров. Ну, крестьянин, понятно, заготавливал дрова.
Тема революции и крестьянства заканчивается, когда вводится НЭП и продразверстка заменяется продналогом. Первоначально крестьяне не поверили введению продналога. По продразверстке тебе оставляли несчастный пуд еды на пропитание, остальное изымали. Как ты будешь с этим жить – это твоё дело! По продналогу устанавливается объем продовольственный, который он должен сдать, остальное он может оставить себе. Крестьянин мог это продать, перегнать на самогон, хотя чаще перегоняли зерно на пиво, чтобы зерно это не сдавать. Но и налоги были непомерными. Продналог в Тверской губернии был установлен по данным за 1913 год. Даже советские деятели признавались, что объем посевных площадей упал в три раза. А сил сопротивляться уже не было.
Крестьянам выносят приговорПочему крестьяне всё же приняли Советскую власть?
Во-первых, нельзя считать, что деревня полностью игнорировала большевистскую агитацию. Есть отчеты агитаторов, отчеты инструкторов, отчеты агитационных отделов, исполкомов – масса источников. Их, как правило, переставали слушать, если дело касалось чего-то местного, знакомого. Но общим агитационным моментам люди все-таки внимали. Агитмашина большевиков с первых лет была довольно серьёзная. В фонде вышневолоцкого уездного комитета партии мне попался совершенно уникальный документ. Это Символ веры, переделанный на большевистский лад. Люди использовали архетипы сознания, формы, которые воспринимались населением. Другой вопрос, что хороших агитаторов всегда не хватало.
В 1918 году в деревню приезжает агитатор. Его спрашивают: кто с кем воюет и за что? Агитатор отвечает: мы должны помочь германскому пролетариату в борьбе за мировую революцию. По селу пошли слухи, что мужиков будут сажать в запечатанные вагоны и отправлять в Германию, чтобы там за неё воевать.
Второй момент – это, конечно, насилие. Крестьяне не представляли собой единой массы. Организовать их в широких масштабах было невозможно. Я не беру в расчет крестьянские войны – здесь своя специфика, и были они в совершенно другую историческую эпоху. Да и что касается Центральной России, крайне сложно здесь представить что-то подобное. У власти же всегда была возможность сконцентрировать огромные силы против маленького восстания. Так работала и единая система комиссий по борьбе с дезертирством. Беглецов хватали и отправляли воевать. Так что к концу гражданской войны у Троцкого была пятимиллионная армия.
Что мог этому противопоставить крестьянин? У мужика в противостоянии с властью всегда есть «ограничитель». Нигде в документах не встречается лозунг «Убивай коммунистов!». Это бывало только в повстанческих листовках. А у крестьян была формулировка «Бей коммунистов!». Так, по-простому: если в деревне кто-то не прав, то надо ему морду набить, он поймет – и всё будет хорошо. Таким образом, столкнулись два совершенно разных мира, и у крестьян никаких шансов победить не было.
Между Советской и Трехсвятской
Сразу после окончания университета я работал в газете «Тверские ведомости», где занимался вопросами культуры, науки и так далее. Однажды к нам приехали представители московских писательских кругов. После прогулки по городу они приходят в редакцию и говорят: «Вышли мы на улицу, смотрим – надо же! Трехсвятская! Так приятно! Возвращение к корням! Догуляли до перекрестка, а там Советская… Думаем, что вот мы зависли как-то между Трехсвятской и Советской…» Прошло пятнадцать лет. Мне кажется, что мы всё ещё там и висим. Ясно же, ехать вперед, глядя в зеркало заднего обзора, ещё никто так не сумел без печальных последствий.
При этом нельзя сказать, что это влияние революции: тогда, в 1917-м, всё кипело и бурлило. Скорее, это последствие всего советского периода. Сейчас люди не видят какой-то реальной альтернативы и предпочитают ждать. Власть относилась к народу, как к детям: они должны делать, как скажут родители. Уровень личной ответственности был очень снижен. Многие до сих пор считают, что так и должно быть, так правильно. Наверное, это главное.
__________
Хорошо советска власть –
Морковки с чаем напилась,
А был бы худенький царёк,
Пила бы с сахаром чаёк.
Частушка из отчета ГПУ по Тверскому уезду за 1920 год.
Историки Константин Соколов (слева) и Владимир Лавренов (справа) на лекции
