Судя по трейлерам, Россия переживает сказочный бум – летом зритель следил, как «Баба-яга спасает мир», а в обозримом будущем переживет просмотр новых версий сказочных сюжетов – «Бременские музыканты», «Летучий корабль», «Волшебник Изумрудного города», «Руслан и Людмила», «Огниво». Пока же прокатчики всматриваются в фольклорное наследие и перетряхивают сюжет о «бессмертном национальном герое» Емелю-дураке. В основе сюжета – знакомая каждому с детства история молодого лентяя, которому несказанно повезло с уловом и исполнением желаний. (Заметим в скобках, что это не единственный извод сказочного сюжета; в дореволюционных «везло» за его добрый и христолюбивый нрав).
Бюджет новинки официально не называется. «Ведомости» в начале лета писали о заявленных на питчинге Фонда кино 980 млн руб. Однако эксперты называют сумму, невозможно большую для такого фильма. По словам режиссера, игровую картину сняли по мотивам сказки «По щучьему велению» и включили в нее разных персонажей русского фольклора. Съемки проходили весной и летом 2022 года в Санкт-Петербурге, Тюменской области, Перми, Тобольске и окрестностях. В павильонах «Ленфильма» были построены декорации царского дворца, а в стенах бывшего завода – Кощеево Царство. Для съемок декораторами были разработаны три печи, одна из которых прошла через весь съемочный период, доехав до Санкт-Петербурга. Сюжет русской сказки перепевается в стилистике диснеевских историй и ужасов Тима Бертона.
Кадр из фильма «По щучьему велению». Фото: Глобус-фильмВ новой старой сказке фольклорный костяк сохранен: слепой отец-кузнец нянчится с великовозрастным сыном Емелей (Никита Кологривый), который обманывает отца, притворяясь ребенком. В инфантильности парень преуспел, как и в самонадеянности. Потому, выловив дивную щуку, тратит желания на ерунду, лишая отцовский дом печки (печка, известное дело, транспортное средство лодырей, желающих из деревни рвануть в город) и ухудшая климатический баланс региона (зима сменилась летом). А вот третье желание приберег, но вздумал жениться на царевне Анфисе (Алина Алексеева). Щука же обернулась Василисой Прекрасной (Мила Ершова), а правильные русские героини должны быть как она: умными, красивыми и непременно влюбленными в дурака, который сватается к посторонней барышне. Василиса убедительно продемонстрировала не то, что и рыбы любить умеют», а то, что модель «она его слепила из того, что было», работает и в отношении мудрых девиц, причем из хорошей семьи. Василиса не чета мужику Емеле – она Кощеева дочь и лицо, обладающее волшебным потенциалом.
Но все это Емеля оценить оказался не горазд, потому воспылал к Анфисе, не рассмотрев ее толком. Но разве могут царские дочки быть не подходящими? Емеля рассудил, что избранницу «подтянет до своего уровня», а то, что царевна млеет от ухаживаний заморского посла лорда Ротмана (Юрий Колокольников), который костюмами денди напоминает Дракулу в фильме Копполы, – так это мелочи. Царевна – не в пример своему отцу, царю Феофану (Роман Мадянов), – оказалась западницей и мечтает, во-первых, выйти замуж за импортного жениха, во-вторых, отжать власть у папеньки. А чтобы Емеля со своим сватовством не путался под ногами, Анфиса дает ему непосильные задачи, которые без волшебной влюбленной помощницы балбесу в одиночку не совершить. Анфиса тоже не лыком шита – ей помогает дух покойной матери-царицы (Агриппина Стеклова), которая за грехи тяжкие наказана голодом в загробном царстве. Сама же царица была из простых, так что зря Анфиса от мужика из народа нос воротит. Ей и папенька твердит: «Посмотри, дескать, дочь, сколько он еды добыть может! И парень видный!» Видимо, столица Феофана, хоть и «похорошела», если верить главному герою, от пуза там есть не привыкли.
Пока Емеля с Василисой совершают подвиги, режиссер сталкивает добро и зло, а точнее, «нас» и «их». Последних воплощает скользкий лорд Ротман, искушающий царевну заморскими гаджетами. Понятное дело, что внутри механического органа спрятан представитель эксплуатируемого народа, которого третирует коварный лорд – колониалист-англосакс. Мы про «англосаксов» давно все поняли. Но на любую вражескую затею у нас должна найтись собственная. У них механический орган, а у нас «боян-самоигран». Если его нет в природе – не беда, главное, утереть нос супостату, чтобы не зазнавался, и снарядить самовыдвиженца из народа искать дивный инструмент. Потому что, заявит царь Феофан, «мы привыкли давать шанс простому гражданину право на самореализацию и карьерный рост». Царь – он же народ, то есть Емелю сердцем чует, любит, но против дочки идти не может, впрочем, готов выдать ее за мужика, если тот окажется героем. А в случае неуспеха не сносить Емеле головы.
Кадр из фильма «По щучьему велению». Фото: Глобус-фильмНа баяне-самоигране играет хищный кот Баюн, после песен которого живыми не возвращаются. Выглядит он гадко – манул с повадками гопника поет блатные куплеты о сиротливом детстве. Зато делает голосом Сергея Бурунова. Емеля реагирует странно – подпевает, потому это в детстве ему пела матушка-покойница. Ну, действительно, почему бы блатным куплетам не пойти в народ? Это стало началом большой дружбы Емели-дурака и голодного кота. Баян царь списал в казну, а Баюна назначил «сторожевым котом» – это почетно.
Сходит Емеля и за скатертью-самобранкой, наведается и в Кощеево царство, после чего зритель узнает о непростых отношениях Василисы с токсичным отцом. А наш герой все на Анфису смотрит и мечтает, как она ему детей нарожает и супца белыми рученьками нальет. Это его заветная амбициозная мечта. На свою подругу-декабристку Василису он и не смотрит, а зря. За ней гоняется морской царь, мечтающий жениться на красавице. Впрочем, влияние умной и жалостливой девушки даром не пропало: до Емели дошло, что сын он отвратительный, – бросил слепого отца, который остался и без помощника, и без печки. Потому третье желание парень потратит с пользой.
А после такого духовного свершения наконец даже незатейливый Емеля сообразит, кого же он на самом деле любит.
Кончится все хорошо – с захватом власти, предательством, попыткой казни, победой над коллективным Западом и двумя свадьбами в финале. А зритель, ошеломленный безжалостным русским эпосом эпохи постмодерна, будет ломать голову: а кому адресована эта сказка? Я на этот вопрос ответа не нашла.
