От Нестерова до Летова: итоги культурного года

Про кино

Важнейшим из искусств для нас по-прежнему является кино. Возможно. На «Столе» по крайней мере рецензии на новые фильмы выходили регулярно: как начали с фильма «Мастер и Маргарита» в январе, так и закончили сериалом «100 лет одиночества» в декабре. 

Когда Воланда играет Аугуст Диль, невозможно было выбрать иную статью для дайджеста наших «культурных» изысканий.

«Мастер и Маргарита» – книга, которую пытаются экранизировать снова и снова, словно надеются найти тот самый секрет, о котором Воланд упомянул между делом. Михаил Локшин, режиссёр новой версии, сделал ставку на современный взгляд, но с оглядкой на русскую классику.

В фильме действие переносится в 1930-е. Мастер больше не загадочный писатель в тени, а прямой участник драматического столкновения с цензурой. Его пьеса «Пилат» отменена, он исключён из Союза писателей, а Москва всё так же наполнена тенями, которые шепчут и следят.

Воланд, воплощённый немецким актёром Аугустом Дилем, здесь не столько демоничен, сколько… концептуален. Это не пугающий князь тьмы, а своего рода метафора: зло – это не где-то далеко, оно здесь, рядом, в нас самих.

Но главные вопросы остаются теми же: о свободе, о любви, о цене выбора. Фильм Локшина не пытается заменить Булгакова – он даёт новый ракурс, предлагая взглянуть на вечные темы через призму сегодняшнего дня. И, кажется, это лучшее, что можно сделать с великим текстом.

Что почитать про тех, кого и так все читают

Русские классики Пушкин, Достоевский, Тургенев, Ахматова, Гиппиус и даже Пелевин – обо всех них Стол писал в минувшем году. Равно как и об англоговорящих Толкине или Честертоне. Но из «литературных» текстов с нашего стола позволю себе остановиться на статье про своего любимого Владимира Владимировича всех времён. Про Набокова, конечно.

Владимир Набоков – это такой писатель, которому только диву даёшься. Вот сидишь, читаешь его – и вдруг понимаешь: этот человек жил не в конкретной стране, а в мире чистого искусства. В статье «Если сказать коротко, то Набоков – “рекордсмен стиля”» профессор Александр Леденёв рассказывает, почему этого автора нельзя не любить, хотя он и сложный.

Набоков пережил эмиграцию, потерю Родины, но сделал из этого не трагедию, а материал для творчества. Его стиль – это такая ювелирная работа, что кажется, будто он лепил каждую строчку, как скульптор. Его манеру письма не сразу приняли в кругах русской эмиграции. Слишком эгоистично, слишком много «я» – говорили некоторые критики. Но разве можно упрекать человека за то, что он пишет не о чужих истинах, а о своих собственных чувствах?

Интересно, что Набоков, при всей своей «русскости», всегда оставался гражданином мира – подчёркивал свою «экстратерриториальность». 

А ещё он смело шёл против течения. Например, мог себе позволить критиковать Достоевского. 

Конечно, у Набокова были противники, порой его упрекали в отсутствии духовности, но это похоже на то, как винить вино за то, что оно не вода. Набоков просто другой. Его тексты – уверен Леденёв – это праздник для ума, где даже самая маленькая деталь не случайна.

Летов: крик души и шёпот анархии

Если бы Егор Летов был жив, он бы, наверное, только начинал задумываться о пенсии. Но ощущение такое, что его песни звучат уже целую вечность. Вот парадокс: человек, которого когда-то пытались заткнуть всеми возможными способами, стал классиком.

Владимир Тихомиров в своей статье задаётся вопросом: почему песни Летова до сих пор находят отклик у молодёжи? Ответ кроется в его абсолютной искренности. Этот человек не пытался понравиться – он творил, потому что иначе бы сошёл с ума. Для него искусство было не просто выражением себя, а способом выжить в мире, который старался его задавить.

Летов словно Прометей, который неустанно несёт огонь простым смертным. И этот огонь не погас до сих пор. Молодёжь включает его записи в наушниках, как только чувствует давление системы. А что уж говорить о текстах? Они звучат как гимн свободе, слегка приправленный меланхолией. Впрочем, меланхолия для русской культуры – не недостаток, а необходимость.

Ирония судьбы в том, что человек, который не вписывался в своё время, оказался удивительно актуален для нашего. Летов продолжает будоражить умы, вдохновляя на сопротивление всему, что пытается лишить нас самих себя.

Мультяшные проблемы и чаяния

Суздаль. Древние храмы, уютные улочки, тишина. А теперь представьте, что это всё превращается в эпицентр анимационного безумия. Именно так выглядит «Суздальфест», ежегодный фестиваль, который доказывает: мультфильмы – это далеко не только для детей.

В 2024 году темой фестиваля стал «Город мастеров». Что обсуждали? Всё: от ремесла до того, куда катится современная анимация. Мэтры вроде Константина Бронзита переживали, что молодёжь слишком увлечена собой, а Юрий Норштейн философски заметил: «Вкус к режиссуре – это загадка». Молодёжь, в свою очередь, бодро заявила, что будет делать по-своему.

И, знаете, получается у них здорово. Гран-при достался студенческой работе «Её электрический свет» Насти Лисовец – тонкой музыкальной истории о подростках. Приз зрительских симпатий – у фильма «Ау» Тимофея Шилова. Молодое поколение экспериментирует, спорит, ищет.

«Суздальфест» – это место, где анимация становится больше, чем просто картинка на экране. Это поиск, игра, попытка найти новый язык. А ещё это место, где старшее поколение смотрит на молодёжь с лёгким ворчанием, а те в ответ создают будущее.

Большие истории для маленьких

Дети любят погружаться в мир любимых героев, потому неудивительно, что саги в детской литературе не уступают популярности взрослым, а некоторые герои становятся частью культуры на всю жизнь. Так было с Хоббитом, Гарри Поттером и Алисой Селезнёвой. Из статьи Александры Яблочковой мы узнали о современных книжных сериалах, которые полюбились подросткам.

Представьте: вечер, вы в пледе, открываете книгу – и вот уже драконы, говорящие животные и котёнок в полосатых штанах оживают вокруг. Именно такую магию дарят детские саги, захватывающие не только детей, но и взрослых.

Взять хотя бы серию «Как приручить дракона» Крессиды Коуэлл – двенадцать книг про викингов и их драконов, каждый из которых со своим характером и капризами. Это не просто фэнтези, а пиршество для воображения.

Или «Зверский детектив» Анны Старобинец – лесной экшн с барсуком-сыщиком и его приёмным сыном. Здесь грач-врач и койот Йот распутывают тайны с юмором и лёгкой самоиронией. Неудивительно, что книги стали бестселлерами и даже перекочевали на театральные подмостки.

Не обделены и самые маленькие – для них есть истории о Петсоне и Финдусе из-под пера Свена Нурдквиста. Озорной котёнок и добрый фермер учат ценить простые радости.

Эти истории – не просто книги. Это путешествия в миры, где каждый найдёт что-то своё, родное.

С палочкой против тёмного царства

Если есть материал про Гарри Поттера, то как же можно пройти мимо? Правильно, никак!

Казалось бы, Гарри Поттер – это про магию, шрамы и волшебные палочки. Но в статье «Луч света в тёмном царстве» Наталья Афанасьева предлагает посмотреть глубже: как поттериана Джоан Роулинг стала философским и духовным ориентиром для целого поколения.

Почему Гарри Поттер так популярен? Возможно, потому что он не супергерой, а обычный парень, который вынужден выбирать между лёгким и правильным путём. Его история – это рассказ о взрослении, борьбе с тьмой и принятии смерти. Волан-де-Морт, который боится смерти больше всего, становится её пленником, а Гарри, принимающий неизбежность, побеждает.

Джон Грейнджер, британский исследователь (нет, он не родственник боевой гарриной подруги Гермионы), утверждает, что поттериана – это не просто сказки, а произведение, насыщенное христианскими символами. Вспомните финальную сцену: Гарри, добровольно идущий на смерть, чтобы спасти друзей. Не напоминает ли это жертвенность, знакомую нам по Евангелию?

Книги Роулинг – это не просто волшебство, а целая философия жизни. Они говорят о том, что свет побеждает, если у тебя хватает мужества его зажечь – даже в самой кромешной тьме.

Ну и напоследок…

Текст, который я с удовольствием прочитала

Где искать настоящую русскую культуру? В больших городах – скажете вы. Но Бежецк – тихий провинциальный городок Тверской области – доказывает обратное. Именно здесь проживала семья Николая Гумилёва, сюда приезжала Анна Ахматова, а Лев Гумилёв провёл свои юные годы.

В статье рассказывается, как маленький город превратился в центр литературной памяти. Музей «Дом Гумилёвых», фестивали, лекции – всё это делает Бежецк местом, где прошлое оживает само и оживляет ушедшее. На Гумилёвский фестиваль ежегодно съезжаются поэты, музыканты и любители литературы, чтобы провести три дня, насыщенных творчеством и диалогами.

Но Бежецк – это не только Гумилёвы. Здесь жил Вячеслав Шишков, а неподалёку, в Теблешах, находилась усадьба Павла Плетнёва, издателя Пушкина, здесь гостила русская святая мать Мария (Скобцова). Маленький городок, где каждая улица будто шепчет строки великих поэтов, стал примером того, как малое может быть великим.

И если вам кажется, что русская культура – это про столичные проспекты, попробуйте побывать в Бежецке. Там, где дух времени скрыт за обычными фасадами, оживают истории, которые изменили мир.

Текст, который я с удовольствием написала

Покаяние. Слово, которое звучит как тяжёлый колокол, но в русской культуре оно пронизано светом. В статье рассказывается, как эта тема нашла своё отражение в музыке – от древних духовных стихов до симфоний Альфреда Шнитке.

Русские духовные стихи – это песни, которые пели с лирами и гуслями. Их тексты – разговор души с телом, диалог о грехах, о Страшном суде, о надежде. Там нет безысходности – наоборот, каждое слово говорит: покаяние – это не конец, а возвращение к Богу.

А потом пришёл Альфред Шнитке. Композитор, который в XX веке создал музыку, наполняющую сердца чувством смирения и поиска. Его работы, пронизанные темой духовного очищения, стали отражением вечных исканий человека, который хочет вернуться домой.

Ирония в том, что в современном мире, где всё быстрее, такие произведения заставляют остановиться и задуматься. А может, в этом и есть их миссия – дать время для покаяния и размышлений, даже если вокруг вас мир, полный шума.