– Иногда, когда люди глубоко изучают какие-то периоды истории, события и биографии, сквозь эти воспоминания и документы почти «встречаются» с людьми прошлого как с живыми. То есть это уже не текст, не факт, но будто познакомился с человеком лично. Скажите, произошла ли у вас такая встреча со святителем Лукой?
– Вы знаете, у нас в краеведческом музее тоже есть в постоянной экспозиции небольшой раздел, посвящённый святителю Луке. Там чётко показана уникальность этого человека, который скитался 11 лет по лагерям, сосланный советской властью и одновременно получивший от этой власти Сталинскую премию, понимаете? То есть он был унижен и растоптан этой властью – и возблагодарён этой же властью. И это раскрывает в нём главное, самую суть: он всегда был патриотом. И во время гонений, лишений свободы, и во время получения Сталинской премии в 1946 году. Из полученных средств больше половины он отдал жертвам фашизма и сиротам после Великой Отечественной войны.
И даже на допросах в НКВД в первый свой арест на вопрос чекиста, друг он или враг советской власти, он говорил: «..если бы я не был христианином, то, вероятно, стал бы коммунистом. Но Вы возглавили гонение на христианство, и поэтому, конечно, я не друг Ваш». И достижение свободы и равенства возможно лишь христианским путём: «…я тоже полагаю, что очень многое в программе коммунистов соответствует требованиям высшей справедливости и духу Евангелия. Я тоже полагаю, что власть рабочих есть самая лучшая и справедливая форма власти. Но я был бы подлым лжецом перед правдой Христовой, если бы своим епископским авторитетом одобрил бы не только цели революции, но и революционный метод. Мой священный долг учить людей тому, что свобода, равенство и братство священны, но достигнуть их человечество может только по пути Христову – пути любви, кротости, отвержения от себялюбия и нравственного совершенствования. Учение Иисуса Христа и учение Карла Маркса – это два полюса, они совершенно несовместимы…».
Когда началась Великая Отечественная война, он отправил на имя Калинина телеграмму, где просил использовать его огромный опыт как врача и хирурга для помощи фронту и раненым там, где это будет необходимо. Вот это главное.
Святитель Лука (хирург В. Ф. Войно-Ясенецкий) в операционной – крайний слева. Фото: Симферопольская и Крымская Епархия Украинской Православной Церкви Московского Патриархата– Это был патриотизм как любовь к России или любовь к людям?
– И то и другое! Это неразделимо, потому что ещё когда будущий святитель учился, он был прекрасным живописцем. Он был художником и, как писал в своей автобиографии, мог бы пойти по пути Васнецова и Нестерова. Но потом, когда он уже поступил в художественную академию, он понял, что он не имеет права заниматься тем, что ему интересно. Он должен заниматься тем, что необходимо. Вот эта фраза из Евангелия – «жатвы много, а делателей мало» (Мф 9:36) – может послужить эпиграфом к новому музею.
Молодой Валентин поступил в медицинский университет для того, чтобы стать не просто врачом, но «мужицким врачом», земским врачом, то есть лечить сельское население губерний. Эта цель никак не расходится с любовью к России. Опять же мы приходим к единению священника и врача. Он врачевал и души, и тела. Он был патриотом и любил человека. У него не было «клинического случая» (тупиковой, неразрешимой ситуации), у него всегда был страдающий человек. Как педагог он учил своих студентов человечной хирургии, любви и пониманию к пациентам. Много подтверждений этого сохранилось в воспоминаниях о святителе Луке.
– Вы говорили о воспоминаниях, автобиографии, также есть проповеди святителя Луки. Какие ещё источники вы использовали в своей работе над актуальной выставкой и будущим музеем?
– Надо сказать, что мемориальных вещей очень мало сохранилось, их практически нет. Но есть вещи уникальные – например, переписка святителя Луки с врачом, с которым он работал здесь, в Красноярске, в эвакуационных госпиталях, – с Валентиной Зиновьевой. Есть несколько писем, написанных его рукой Валентине. Она была его ученицей, а после хирургом, с которым он вместе работал в годы войны. И есть фотография, которую он ей подарил, с подписью: «От хирурга Войно-Ясенецкого хирургу Валентине Зиновьевой».
Что касается проповедей, то сохранилось не очень много голоса святителя Луки. Но есть запись проповеди о борьбе со злыми духами поднебесными, произнесённая в Алуштинской церкви 12 августа 1956 года. Есть озвученная актёрами (М. Заманским) эта же проповедь, и были озвучены в аудиоверсии несколько других. Также проповеди издавались в сборниках.
Дом Потехина, здание будущего музея. Фото: proa2.ru– Если вернуться к записи в Алуште: это аудиозапись голоса самого святителя Луки? Записывали сами прихожане? Или была иная цель?
– Вероятно, чтобы сохранить слово Луки, записывали прихожане. Точнее вам может сказать биограф Семён Валерьевич Кожевников.
– Я подумала, что действие неоднозначное, ведь это могла быть как любовь прихожан к священнику и желание сохранить обращённое к ним слово, но также запись могла стать частью дела. О биографии святителя мы знаем из материалов допросов в том числе.
– Кстати, да. Запись явно не профессиональная.
– Как собирались материалы? Был ли вклад со стороны церкви?
– Церковь радеет о том, чтобы был музей священноисповедника Луки Войно-Ясенецкого в городе Красноярске. Но главными людьми, с которыми мы сейчас работаем, являются члены инициативной группы. Мы общаемся, продумываем будущий музей. На уровне законодательном создание музея святителя Луки – это решение губернатора Красноярского края Михаила Котюкова. Повторюсь, у нас в городе несколько памятников святителю Луке, есть небольшие негосударственные музеи, Красноярская медицинская академия также носит его имя. И для сохранения его памяти в городе уже сделано многое. Но вот сейчас пришло время для музея.
– Святитель Лука Войно-Ясенецкий известен по всей России, многие люди любят его и молятся ему.
– Верно, он же был архиепископом и епископом многих регионов, и, работая врачом, он тоже много где был: Чита, Переславль-Залесский, Симбирск, Тамбов, Ташкент, Красноярск и др. Он был архиепископом Красноярским до 1944-го, затем он уехал в Тамбов и был архиепископом Тамбовским, руководил госпиталем, преподавал в местном вузе. Позже был направлен в Симферополь, где и жил до своей кончины. Родился он, кстати, в Керчи. Естественно, когда человек жил, учился и работал во многих регионах России, память о нём сохраняется везде.
Фото: Антон Дашко / Красноярский краевой краеведческий музей– Он постоянно работал, постоянно писал. Если не ошибаюсь, «Очерки гнойной хирургии» были закончены в тюрьме?
– В ссылке в Большой Мурте (посёлок Красноярского края) он закончил своё первое издание книги. Дело в том, что он никогда не сходил со своего пастырского и врачебного пути. По дороге в ссылку, где было очень мало врачей высокого уровня, а нуждающихся в помощи людей было много, он эту помощь всегда оказывал вопреки всему. Эпизод, о котором идёт речь, – это операция у больного остеомиелитом, во время которой он убрал загнившую часть кости. Делал он это слесарными шпицами, потому что другого врачебного инструмента у него в тот момент не оказалось.
А сколько незрячих людей он вылечил? В семье из семи человек он смог вернуть зрение шестерым. Он делал операции по катаракте. Сразу после окончания медицинского университета он практиковался в глазной клинике, потому что знал, что если будет земским врачом, то будет часто сталкиваться с трахомой – частым заболеванием крестьян, хроническим воспалением соединительной оболочки глаза, которое может привести к потере зрения. Удивительно, что он возвращал зрение и рождённым слепыми. Однажды он провёл операцию нищему, а тот вернулся, ведя за собой целую процессию слепых нищих. Святитель Лука делал операции на любом органе. Это особенность практики земского врача.
Картина «Святитель Лука» кисти Горностаевой И.А.. Фото: pravoslavie.ru
Святитель Лука в кругу семьи. Фото: pravoslavie.ru
Святитель Лука, Ташкент, тюрьма НКВД, 1939 год. Фото: vk.com/museumkkkm