Заметка на полях. Я тут должна оговориться, что вряд ли я услышу, если какая-то нота из-за технической ошибки окажется не на своём месте. Здесь скорее о другом: всё на своём месте, и слушатель переживает катарсис.
Так и работает архитектура музыки Пярта: она не давит на слушателя, не заставляет восхищаться, а просто создаёт пространство, в котором хочется задержаться. Точно так же, как в храме:– кто-то приходит молиться, можно помолчать, а кто-то – просто посидеть и посмотреть, как свет ложится на камень.
Tintinnabuli и чувство юмора
Есть ещё одно слово, без которого о Пярте обычно не говорят, – tintinnabuli. Это его собственный музыкальный язык, который он придумал после семилетнего молчания. Название связано с латинским словом «колокольчики». Звучит мило, даже чуть наивно, но суть не в звуке слова, а в том, что оно обозначает: музыку, построенную на двух простых линиях – гамме и трезвучии, на диалоге двух голосов. Один – небесный, всепрощающий, другой – земной, слабый, колеблющийся. Словно голос человека, который ищет ответы на главные вопросы своей жизни.
На первый взгляд, это так же примитивно, как если бы художник решил рисовать только круги и квадраты. Но стоит немного послушать – и понимаешь: эти «круги и квадраты» складываются в живую ткань. Там есть дыхание, глубина, прозрачность.
Арво Пярт. Фото: Kaupo Kikkas / arvopart.eeИ знаете, мне нравится, что у Пярта хватило смелости назвать свой метод так просто. В эпоху, когда у всего должны быть умные названия (желательно с приставкой «пост-»), он выбрал слово, которое вызывает ассоциации с детской игрушкой. И в этом тоже есть часть его обаяния: ничего не усложнять, если можно сказать просто.
Музыка как обращение
Что отличает псалом от других жанров? То, что он всегда обращён к кому-то другому, чаще всего – к Богу. Это не рассказ и не описание, это диалог. И у Пярта мы слышим то же самое. Его музыка не существует сама по себе, она всегда направлена «куда-то». Даже если слушатель далёк от религии, он всё равно слышит, что звук идёт ввысь, а не просто в уши.
Пожалуй, главное чудо в том, что музыка Пярта звучит современно. Хотя по сути она построена на самых простых формулах, которые можно было бы встретить в средневековье. Но именно эта простота делает её вневременной.
И здесь тоже есть парадокс. Мы живём в мире, где ценится новизна, где музыка должна удивлять и шокировать, чтобы её заметили. А Пярт делает ставку на то, что всегда было и всегда будет: на молитву, на тишину, на несколько звуков, в которых нет ничего лишнего.
Можно сказать, что он возвращает нам то, что мы забыли: умение слышать простое. И в этом смысле его псалмы не архаика, а вызов сегодняшнему дню. Они современны. Слишком современны, как сказал бы академик Сергей Аверинцев.
Немного о слушателях
Слушать Пярта – дело не для фона. Под него нельзя мыть посуду, его нельзя включить в машине, чтобы скрасить пробку (разве что вы готовы к тому, что пробка вдруг покажется духовным упражнением). Это музыка для того, чтобы сидеть и слушать. Иногда кажется, что даже дышать надо тише, чтобы не мешать.
Арво Пярт. Фото: Estonian Foreign Ministry / FlickrПочему это важно сегодня? Когда вокруг столько шума – новостей, музыки, разговоров, – Пярт из тех, кто звучит, как лекарство. Он не призывает к тишине громогласно, он просто даёт её услышать.
Может быть, поэтому его так много играют и слушают: он напоминает, что простота – это не бедность, а богатство, которое открывается только в тишине и в простоте.
Личное
Писать о музыке всегда сложно: слова вечно отстают. Но для меня юбилей Пярта стал поводом не просто ещё раз послушать его музыку и почитать о нём, но и подготовиться к концерту – прожить эту музыку дома в одиночестве, а потом пережить это ещё раз на концерте среди других людей, где обязательно кто-то начнёт кашлять, кто-то ёрзать, а кто-то не сдержится и начнёт аплодировать раньше. И в этом тоже будет своя правда и своя красота, потому что музыка не изолирует нас от мира, а помещает прямо внутрь него, только чуть по-другому расставляя акценты.
Постскриптум
Я собиралась закончить колонку походом на концерт – вот сейчас всё подготовлю, потом послушаю живьём и… что-то произойдёт. И пока я тут редактировала запятые и любовалась собственной глубокомысленностью, что-то произошло… Концерт взяли и отменили. Грустно, конечно, но ничего. Ведь это концерт – как явление этого мира – отменить можно, а музыку – нет. На неё замок не повесишь, да и ключ к ней, к счастью, ни у кого в сейфе не хранится.
С днём рождения, дорогой Арво Пярт.
