Предыдущую попытку того же творческого коллектива – режиссёра Марка Захарова и композитора Алексея Рыбникова – мюзикл «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» несколькими годами ранее запрещали 11 раз, хоть он и была написан по мотивам идеологически верной поэмы чилийского коммуниста Пабло Неруды. А здесь молитвы, Богородица...
Марк Захаров. Фото: wikimedia.orgНе сильно рассчитывая на чудеса со стороны комиссии цензоров, режиссёр Марк Захаров и поэт Андрей Вознесенский, который написал слова к опере, перед просмотром поехали в Елоховский собор и поставили свечки у Казанской иконы Божией Матери. Она играет важную роль в сюжете оперы: перед отъездом в далёкие края герой оперы Резанов делится странным впечатлением, которое произвела на него эта икона: будто с неё смотрит возлюбленная. Явившись ему в видении, Богородица обещает молиться за него.
Ходят легенды, что перед спектаклем три освящённых иконки привезли в театр и поставили в гримёрке на столике у исполнителей главных ролей: Николая Караченцова – графа Резанова, Елены Шаниной – Кончиты и Людмилы Поргиной – исполнительницы роли Богоматери, или «Женщины с младенцем», как было написано в программке.
Так или иначе «Юнону и Авось» приняли с первого раза.
Впервые оперу сыграли 8 июля 1981 года, официальная премьера состоялась 20 октября того же года.
Алексей Рыбников. Фото: wikimedia.orgА началось всё в 1978 году, когда композитор Алексей Рыбников показал Марку Захарову свои импровизации по православным песнопениям. Музыка понравилась, режиссёр предложил Андрею Вознесенскому создать спектакль на сюжет «Слова о полку Игореве».
«Тогда я был наглый молодой поэт, мне казалось непонятным, зачем надо писать нечто славянофильское по „Слову о полку Игореве“, в то время как неизвестен его автор и даже неизвестно, был или нет автор „Слова“», – вспоминал Андрей Вознесенский. – Я говорю: „У меня есть своя поэма, она называется „Авось!“ – о любви 42-летнего графа Резанова к 16-летней Кончите, давайте сделаем оперу по этой поэме“. Марк растерялся немножечко и сказал: „Давайте я почитаю“. На следующий день он мне сказал, что он согласен и что мы сделаем оперу, причём выбор композитора будет его, Марка. Он выбрал Алексея Рыбникова. Это был счастливый выбор».
Поэма «Авось» была написана под впечатлением от баллады американского литератора Брета Гарта «Консепсьон де Аргуэльо», которая вышла за сто лет до этого:
«Здесь когда-то граф Резанов, русского царя посол,
Возле амбразур у пушек важную беседу вёл.
О политике с властями завязал он разговор,
Обсуждая вместе с ними о Союзе договор.
Там с испанским комендантом дочь красавица была,
Граф с ней говорил приватно про сердечные дела.
Обсудили все условья, пункт за пунктом, всё подряд,
И закончилось Любовью то, что начал Дипломат».
Кроме того, сохранился и даже был частично издан путевой дневник Резанова, который Вознесенский тоже штудировал, работая над поэмой. В основе истории, рассказанной в опере «Юнона и Авось» действительно лежат реальные события и много исторической правды: обширные владения на Американском континенте и Дальнем Востоке принадлежали предпринимателю Шелихову, а после его смерти управление Российско-американской компанией перешло к его зятю – графу Резанову. Человек крутой и деятельный, он решил заняться «заморскими территориями» всерьёз и снарядил туда первую русскую кругосветную экспедицию. Но многие детали, разумеется, опущены. На самом деле корабли «Юнона» и «Авось» оставили в истории далеко не только романтический след, устроив настоящий пиратский разбой в Японии в отместку за то, что Резанову не удалось установить дипломатические отношения. Но это совсем другая история.
Андрей Вознесенский. Фото: wikimedia.org«Автор не столь снедаем самомнением и легкомыслием, чтобы изображать лиц реальных по скудным сведениям о них и оскорблять их приблизительностью. Образы их, как и имена, – лишь капризное эхо судеб известных. Да и трагедия евангельской женщины, затоптанной высшей догмой, – недоказуема, хотя и несомненна. Ибо не права идея, поправшая живую жизнь и чувство», – так поэт Вознесенский объясняет свой замысел.
Николай Резанов действительно в 1806 прибыл в Калифорнию для того, чтобы пополнить запасы продовольствия для русской колонии на Аляске, где встретил и полюбил 16-летнюю Кончиту Аргуэльо, которая прождала его 35 лет, отказываясь верить в смерть возлюбленного. А потом дала обет молчания и приняла постриг в доминиканском монастыре в Монтерее.
В Красноярске, где умер Николай Резанов, на Троицком кладбище стоит белый крест: «Камергер Николай Петрович Резанов. 1764–1807. Я тебя никогда не увижу», и ниже – «Мария де ла Консепсьон Марцела Аргуэльо. 1791–1857. Я тебя никогда не забуду». Шериф города Монтерей, узнав эту историю, так расчувствовался, что приехал в далёкий сибирский город, чтобы развеять у креста горсть земли с могилы Кончиты, обратно он тоже увёз горсть земли с могилы Резанова – соединил таким образом влюблённых.
Памятник на предполагаемом месте захоронения Резанова на Троицком кладбище. Фото: wikimedia.orgНе удивительно, что эта полная авантюр, любви и верности «современная опера» так тронула сердца советских зрителей в 1981 году: в атеистической стране, где при этом было запрещено слово «рок», фактически появилась своя рок-опера, такая же крутая, как «Иисус Христос – суперзвезда». Все песни из «Юноны и Авось» – стопроцентные хиты, которые знали абсолютно все, даже те, кто отродясь в театре не были: в 1983 году вышла телеверсия спектакля. «Ты меня на рассвете разбудишь…» пела вся страна.
Удивительно то, что советская христианская рок-опера и на избалованном Западе имела практически бродвейский успех: Пьер Карден в течение двух месяцев представлял оперу в своём театре на Елисейских Полях, успех был необычайным, на спектакль приходил клан Ротшильдов и арабские шейхи. Но главное – этот успех не утих с годами: в 2011 году монетный двор Польши выпустил серебряную монету, посвящённую рок-опере с изображением Николая Караченцова и Елены Шаниной. А в России в нескольких театрах уже 40 лет на «Юнону и Авось» – полный аншлаг.
20 лет назад Андрей Вознесенский по просьбе Марка Захарова изменил строчку из финальной песни: «Дети двадцать первого столетья! Начался ваш новый век». Новый век начался, всё изменилось несколько раз до неузнаваемости, а история этой любви живёт и даёт надежду на то, что есть в нашей жизни что-то неизменное, важное, вечное.
