Если спросить иностранцев о самой знаменитой русской иконе, в ответ услышим: «Троица» Рублёва. Однако всемирной славе этой иконы не так много времени, если учитывать её возраст. Образ был заново «открыт» и верующим, и всему миру только в начале ХХ века – в 1918 году, когда сняли драгоценные оклады и слои старой олифы, до времени скрывавшие шедевр. В православных преданиях нередко повторяется сюжет с чудесным обретением икон в пору смут и лихолетий. Таким чудом, по-видимому, можно считать и обретение «Троицы».
Отец Павел Флоренский, входивший в комиссию по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры, так поразился, увидев впервые расчищенную икону, что написал статью «Троице-Сергиева Лавра и Россия», где с восторгом говорил, как Рублёв сдёрнул завесу с ноуменального мира – того, что Платон называл миром идей. Характеризуя свой опыт знакомства с иконой, отец Павел говорил о чувстве, которое «умиляет, поражает и почти ожигает».
Икона в процессе расчистки 1918-1919 года. Фото: wikimedia.orgС исходом русской религиозной эмиграции за рубеж откровение «Троицы» стало доступно всему миру. Икона Троицы стала символом мистической глубины православия, равно привлекавшей христиан всех конфессий. В ту пору забрезжили даже удивительные надежды на объединение верующих в новый Народ Божий. Казалось, происходит то, чего чаял преп. Сергий Радонежский в приписываемых ему словах: «Воззрением на Святую Троицу побеждается страх ненависти розни мира сего». Воззрение – это вовсе не смотрение или разглядывание; это обращение к тому Первообразу, что стоит за иконой, то есть подлинное богообщение.
Как убедительно показал Андрей Тарковский в фильме «Андрей Рублёв», этот дивный образ рождался в мире, наполненном жестокостью и грехом. В XV веке шли постоянные войны, люди убивали и пытали друг друга – как это было и в веке ХХ. Однако опыт другой жизни, Божеской и человеческой, жизни по совести, в мире со всеми, хранился в сердцах тех, кто был погружён в тайну Троицы. Эту тайну, этот образ пронесли сквозь все исторические испытания мученики и исповедники веры.
Кадр из фильма "Андрей Рублев". Фото: киностудия "Мосфильм"В ХХ веке миллионы людей были захвачены идеями внешнего единства, забыв о духовном. Но тирании коммуны, открывшейся в своей страшной полноте, было что противопоставить – потому что была Троица. Духовное единство, явленное в образе Андрея Рублёва, ложилось в основу подлинных союзов любви и мира – многочисленных православных братств и общин, существовавших в большевистской России вопреки воли власти и «князя мира сего». Крестовоздвиженское трудовое братство, Александро-Невское братство, братство еп. Макария (Опоцкого), братство архим. Спиридона (Кислякова), мечёвские «круги» и общины – все они жили откровением единства, неизвестного большевикам.
Подвижников веры убивали, стирали имена и память о них – даже в самой церкви. Но возрождение их опыта единства возможно: надо лишь снова прорваться к тому «ноуменальному миру», о котором свидетельствует «Троица».
«Я по опыту знаю, какое примиряющее, объединяющее воздействие имеет эта икона, – рассказывает Александр Копировский, искусствовед, профессор Свято-Филаретовского православно-христианского института. – Она украшает стены многих католических храмов, и даже протестанты свидетельствовали, что не считают её идолом. Под этим внешним знаком, образом, объединяются люди, знающие Бога, открытые опыту преп. Андрея Рублёва. И, конечно, такие и сегодня есть в нашей церкви».
Икона преподобного Андрея Рублёва. Фото: wikimedia.orgКонечно, ХХ век перерубил многие духовные традиции, перемолол и русский народ, с трудом узнающий своё богатство в дивном образе Рублёва. «Но можно ещё соединить разорванное, если покаяться пред Богом, – продолжает Александр Копировский. – Не нужно кричать о своей ничтожности, унижаться или впадать в аффект, нужно лишь «прийти в себя» и начать обратный путь к Богу, взяв ответственность за свою прошлую блудную жизнь. Покаяние – это радостное состояние, это возвращение к Любви Отца. Оно может начаться с вИдения: когда человек духовными очами смотрит на Троицу, он прозревает. Святой Феофан Затворник говорил, что покаяние нужно начинать с лицезрения Бога и радости о Нём».
Пожалуй, один из лучших способов такого лицезрения – это обращение к откровению Рублёва о Троице в его памятный день.
