Стол Пастернака на даче в Переделкине. Фото: Алена Каплина«В заключение следует сказать, что попытки использовать похороны Пастернака для сенсации и возбуждения нездоровых настроений успеха не имели. То, что наша литературная печать не дала некролога о Пастернаке, ограничившись сообщением от имени Литфонда, было правильно воспринято в кругах художественной интеллигенции». Информация Отдела культуры ЦК КПСС о похоронах Б.Л. Пастернака. 04.06.1960 г.
О смерти Пастернака старались говорить мало и сухо, на последней странице «Литературной газеты» мелким почерком напечатали пару строк: «Правление Литературного фонда СССР извещает о смерти писателя, члена Литфонда, Пастернака Бориса Леонидовича, последовавшей 30 мая с.г. на 71-м году жизни после тяжелой, продолжительной болезни, и выражает соболезнование семье покойного».
Писатель. Он был не просто писателем – музыкант, поэт, философ, Нобелевский лауреат, гений. Его имя при жизни пытались предать некоему забвению, но сила таланта была гораздо шире и выше политических распрей. «Доктор Живаго», известный роман Пастернака, был признан «идеологически вредным», писателю под давлением правительства пришлось отказаться от Нобелевской премии. Это его сломало.
Ещё до всех этих событий Борис Леонидович получил от Литфонда огромную дачу в Переделкине, но ему было там слишком неуютно: по сравнению с крохотной квартирой в Москве, дом был необычайно велик для него. В 1939 году он переехал в дом поменьше на соседней улице, в котором и остался до конца жизни.
«Я живу на даче, отделанной по-зимнему, со всеми удобствами, наподобие дворца, и живу непозволительно и незаслуженно, до бесстыдства роскошно. Я тут буду зимовать. Я Вас непременно вызову к себе. Вы, я знаю, думаете, что я Вас обманываю. Увидите».
(Из писем Бориса Пастернака Варламу Шаламову, 1954 год)
Стол Пастернака на даче в ПеределкинеЗа массивным столом, который стоит на втором этаже дома в Переделкине, редактировался и писался текст «Доктора Живаго», писались многие стихи. Стол, как и убранство всего дома, сохранил налет аскетичности и одновременно уюта. Ажурная лампа, на книжных полках чернильница, на шкафу висит пастернаковское пальто.
«Я не много раз встречался в жизни с Борисом Леонидовичем Пастернаком, но однажды он пришёл в переделкинский Дом писателей (я тогда жил там, я ещё был членом Союза писателей), пришёл звонить по телефону (у него на даче телефон не работал). Был дождь, вечер, я пошёл его проводить. И по дороге (я уже не помню даже по какому поводу) Борис Леонидович сказал мне: «Вы знаете, поэты или умирают при жизни, или не умирают никогда». Я хорошо запомнил эти слова. Борис Леонидович не умрёт никогда».
Александр Галич (из передачи на радио «Свобода» от 28 мая 1975 года).
