Стол АхматовойВ квартире Чуковских на Тверской много книг. На полу, в шкафу, на полках, на столе. Между книгами на стеллаже — случайно — вставлены разные семейные фотографии. Вот застолье, гости, много курят, с краю скромно сидит Андрей Сахаров. Вот Александр Солженицын смотрит с фотографии грустными глазами. А вот на старом нерезком снимке на фоне кирпичной стены у черной машины стоят две женщины. Одна — в клетчатом угловатом пальто с туго затянутым поясом — это Лидия Корнеевна Чуковская. Рядом стоит Ахматова — человек другой эпохи с королевской осанкой в черной свободной накидке, в шляпе с вуалью.
Ахматову редко увидишь за столом. Кроме того, за свою, может быть, не очень долгую, но запутанную и разбросанную по десяткам адресов жизнь, она не обзавелась собственным кабинетом, который бы сохранил тайну начертания знаков ее поэзии. Только в Петрограде-Ленинграде она переезжала около восемнадцати раз.
Зато диван трудно отделить от образа Анны Андреевны. «Сидит у меня на диване, — великолепная, профиль, как на медали, и курит. Пришла посоветоваться. В каждом слове — удивительное сочетание твердости, достоинства и детской беспомощности», — вспоминает Лидия Чуковская в своих «Записках об Ахматовой».
По судьбоносному стечению обстоятельств, те, кто работал «наблюдателями» за поэтом, своим рабочим местом сделали не стол, а лавку под ее окнами. Эта «Скамейка стукачей» и сейчас стоит во дворе знаменитого Фонтанного дома, где Анна Андреевна прожила 28 лет, если не считать ее отъездов в Москву, в Ташкент и на Кутузовскую улицу в Ленинграде.
Тем не менее, в садовом флигеле Шереметевского дворца (Фонтанного Дома), где на третьем этаже была Ахматовская квартира, а сейчас располагается ее музей, сохранился обеденный стол. В самые трудные годы за ним собирались близкие и друзья Николая Пунина (третьего мужа Анны Андреевны, погибшего в лагере в 1953 году) и самой Ахматовой. В том числе, в этой столовой жил семнадцатилетний сын поэтессы Лев Гумилев.
