– Историко-социальный контекст диктует моде свои правила. Как меняется мода (женская и мужская) в эпоху военных конфликтов и почему?
– На протяжении столетий войны так или иначе производили на свет как новые предметы одежды, так и новые названия для модных вещей, будь то реглан, балаклава или же цвет, названный маджентой. Тем не менее эти новшества и тренды тогда касались достаточно ограниченной части общества. Более-менее актуальным для современного массового общества можно считать только опыт XX века, когда изменения, вызванные необходимостью, становились частью моды. Так уж работает человеческая психика, защищаясь от суровой действительности. Вводятся ограничения на продажу тканей, можно купить только отрезы по 80 сантиметров? Хорошо, мы купим два разных отреза и введём в моду двухцветные платья. Нет кожи для обуви, она вся идёт на нужды фронта? Отлично: пробковые платформы станут ответом. Мужчины в окопах надели «траншейные пальто», то бишь тренчи? Великолепно, вскоре этот фасон плаща станет модным. Не говоря уже о том, что сама идея «кэжуал»-одежды, столь прижившаяся в современном мире, была порождена реалиями Второй мировой войны. Основных направлений в военное время всегда два: с одной стороны, гардероб становится более простым и практичным, приспособленным для движения и комфорта; с другой – обрастает большим количеством декора, позволяющего скрасить мрачные будни.
Мэган Виртанен. Фото: из личного архива– Можно ли сказать, что тяжёлые, кризисные периоды отражаются на поведении человека и выборе одежды одинаково, то есть срабатывают определённые законы? Или каждый кризис привносит что-то новое?
– Закономерности прослеживаются, если учитывать, что закономерность – это не закон, а тенденция, то есть имеет разную степень реализации. Стандартный вариант изменений модного силуэта в тяжёлые времена, чем бы они ни были вызваны, будь то война или экономический кризис, – это переход к подчёркнуто «женственным» и «мужественным» фасонам с поправкой на то, что широкие плечи чаще всего появляются и в силуэтах женской одежды. Образ человека, способного «вынести на своих плечах тяготы» в прямом и переносном смысле. В женском силуэте в военное время обычно акцентируется перепад между талией и бёдрами, свидетельствующий о высокой фертильности, а вот во времена экономических кризисов в моде могут оказаться и узкие женские бёдра, ибо «не время рожать», в сочетании всё с той же широкой линией плеч.
Одно можно сказать точно: именно в периоды войн и кризисов мода становится наиболее яркой и изобретательной. Срабатывают защитные механизмы психики, требующие хоть немного красоты на фоне разрухи. Также в такие времена сложные причёски и изощрённые фасоны помогают обрести ощущение контроля хотя бы над какой-то частью своей жизни. Когда ситуация вокруг непредсказуема и реального контроля за ней нет, нужна хотя бы имитация – в виде возможности контролировать собственные локоны и бусы. Условия же дефицита заставляют находить нестандартные и непривычные решения, которые именно в кризисные фазы усваиваются намного легче.
Британский офицер в годы Первой мировой войны. Фото: общественное достояниеЗатяжные кризисы, разумеется, не слишком благотворны, но вот в короткие кризисные фазы любая система претерпевает максимальное количество прогрессивных изменений. Не то чтобы кризисы вызывали восторг хоть у кого-то, но рождение новых идей происходит именно в это время.
– Сегодня часто вспоминают 1990-е, подразумевая дефицит и спекулятивные цены на товары. Если говорить о моде и бытовых товарах, насколько справедливо это сравнение?
– 90-е у нас принято вспоминать по поводу и без, хотя именно тогда речь шла скорее о дефиците наличности, чем о дефиците товаров, в отличие от тех же 1980-х. Скорее, стоило бы вспомнить периоды, когда внешнеторговые отношения осложнялись в силу политических причин, например, в 1920-е или 1930-е. 90-е, конечно, были в некотором роде «новым НЭПом», так что какие-то элементы могут казаться знакомыми. Но проводить прямые параллели между принципиально разными эпохами явно не стоит: общая канва может быть похожей, но в каждом случае всё равно срабатывает слишком много разнообразных факторов. Если кому-то нужно успокоение – нет, «новых 1990-х» не будет. Но эта фраза не значит, что кругом будет покой и благоухание роз: такого успокоения я точно давать не буду.
– Говорить о моде в условиях пошатнувшегося мира непросто, однако давайте попытаемся сделать прогноз того, как изменится стиль и быт россиян с учётом введенных санкций, а это и подорожание косметики, и уход магазинов одежды с рынка, и исчезновение ботокса… Чем сменится гламур?
Иллюстрация 1946г. Фото: Rijksmuseum– Вот как раз гламура-то в последние годы и не было видно, сплошной кэжуал и эстетика рванины. Так что можем считать, что он давно сменился. Прогноз же зависит от того, сколько именно продлится период санкций. Если речь о нескольких месяцах, то особых изменений ожидать не приходится, просто пересидим. В ряде случаев дело даже скорее будет в том, как быстро перестроятся каналы логистики, сориентировавшись на импорт из стран, оставшихся дружественными. Если же речь идёт о длительности в год и более, то можно ожидать золотого времени для российских дизайнеров, долго остававшихся вне внимания потребителей сегментов от среднего до люксового. До сих пор у многих сохранялись предубеждения в отношении российского дизайна, и в некоторых случаях они были даже оправданны, но тем не менее давно успели вырасти достойные бренды. Многие из этих брендов вынуждены были ограничивать свои тиражи в силу узкой клиентской базы, теперь же смогут заполнить образовавшиеся лакуны. Некоторые сложности с поставками тканей и фурнитуры, разумеется, могут затормозить процесс, но это вновь вопрос перестройки логистических цепочек.
