Шахматный стол, за которым Бобби Фишер и Борис Спасский играли в 1972 году в РейкьявикеГениальному Роберту Джеймсу Фишеру легко удавалось «делать заголовки» не только на страницах специализированных шахматных изданий. Его пропитанные ненавистью антисемитские тирады, гневные высказывания против капитализма, лишение американского гражданства и пребывание в японской тюрьме – всего этого хватило на несколько десятков книг, фильмов, мюзиклов и даже на 900 страниц личного дела в архиве ФБР.
Его главный стол мог быть только зоной или, как говорят военные, «театром» боевых действий. Как это и было летом 1972 года в Рейкьявике, когда в сдержанном, как сама природа вокруг, выставочном зале Лёйгардальсхёллин состоялся «показ супердержав» –турнир, на котором сошлись Восток и Запад. Начиная с 1948 года, когда матчи за звание чемпиона мира стали проводиться регулярно, все чемпионы мира (и официальные претенденты) представляли Советский Союз, где в то время проживало более четырех миллионов зарегистрированных шахматистов. В США таковых насчитывалось 35 тысяч. 35 тысяч и один Бобби Фишер, изводивший своими требованиями ФИДЕ (то соглашаясь, то отказываясь играть), устроителей (так, что Белград отозвал своё предложение об организации матча) и даже американское правительство. Потребовалось личное вмешательство госсекретаря Генри Киссинджера и дополнительный чек от лондонского банкира Джима Слейтера, чтобы уговорить строптивого претендента начать наконец-то бой за шахматную корону.
Но с началом матча американец не прекратил выдвигать всё новые, подчас абсурдные, требования: то доска в пятнах, то свет слишком яркий, то девочка в третьем ряду громко жуёт конфеты.
Эксцентричные выходки Фишера дали повод советским спецслужбам ожидать от него какой-либо более серьёзной провокации и даже проверить рентгеном стул шахматиста на наличие в нём «жучков». Но это ничего не принесло: 1 сентября 1972 года соперник Фишера, 10-й чемпион мира Борис Спасский, признал своё поражение. Сделал он это, не сидя за шахматным столом, а по телефону.
Фишер выиграл. И стал героем. Но в следующие 20 лет не смог убедить себя вновь сесть за доску в официальных матчах.
Спустя тридцать с лишним лет Бобби – поседевший и изрядно заросший – вернулся в Рейкьявик, и некоторое время о нём ничего не было слышно, пока он не умер 17 января 2008 года.
А шахматный стол, за которым развернулась его последняя битва со Спасским, можно увидеть там же, в Рейкьявике, в музее Йоуханнеса Кьярваля.
