1. О пользе шоколада и орехов для мозга
Пока обозреватель мучительно думал, как будут называться студенты, окончившие новые ступени высшего образования (базовик? углубль?), новостная лента принесла новый сюрприз: реплику председателя ГД РФ В.В. Володина о желательных, по его мнению, изменениях в высшем образовании РФ: наряду с исполнением президентской задачи по увеличению числа бюджетных мест по инженерным специальностям они выглядят так: «В вузах не должно быть непрофильных для них специальностей… Самое главное – качество образования. Научные школы формируются годами, и вуз, в котором нет необходимой базы, не может качественно готовить специалистов». В.В. Володин предложил «уходить от практики обучения в магистратуре студентов, которые окончили бакалавриат по совершенно другому профилю. Особенно это касается гуманитариев, поступающих в магистратуру на инженерные специальности».
В.В. Володин принадлежит к числу исполнителей, а не разработчиков решений; потому его весьма радикальные тезисы имеют задачей не предупредить общественность о грядущих реформах, а проинформировать её о том, как видится в соответствующих инстанциях образовательная проблематика. В этом аспекте мы их и рассмотрим.
Эти тезисы обладают лишь внешней связью друг с другом. Что касается последнего – было бы очень любопытно узнать, сколько бакалавров-гуманитариев поступает в магистратуру на инженерные специальности. Что-то мне подсказывает, что в этом случае не существует самой проблемы. Бросим беглый взгляд на остальные.
Качество образования должно обеспечиваться, по мнению В.В. Володина, тем, что: 1) вузы не должны иметь непрофильных специальностей; 2) вузы должны иметь достаточную базу; 3) начинать какую-то образовательную деятельность категорически нельзя, поскольку научная школа не может быть сформирована сразу, и качественной работы не получится.
Открытые источники сообщают об образовании В.В. Володина следующее: в 1986 году он окончил Саратовский институт механизации сельского хозяйства. Те же открытые источники говорят нам, что этот институт был создан в 1932 году, и, таким образом, необходимые для создания научной школы «годы» прошли, а следовательно, образование самого спикера соответствует заявленным им критериям. Но есть одна подробность, которую помнят все, в сознательном возрасте заставшие СССР: сообщество сельскохозяйственных инженеров внесло решающий вклад в подготовку распада СССР. Созданная ими техника оставляла на полях такую значительную долю урожая, что это приходилось компенсировать большими зарубежными закупками зерна. Это была одна из двух мин, взорвавших советскую экономику. Вторая – советское оружие, которое нанесло СССР ущерба многократно больше, чем могло бы нанести западное, но военных инженеров мы обвинять не можем: они разрабатывали танки, самолёты и ракеты (некоторые говорят, что неплохие; некоторые не соглашаются), но количественные параметры задавали не они, а политики.
Но давайте попробуем применить заявленные принципы на практике. Мы хотим свернуть непрофильную деятельность. С кого надо начать? Правильно, с Высшей школы экономики. Она в своей гордыне, став полноценным университетом, не желает им назваться, и потому у неё практически всё непрофильное – и математика, и социология, и филология. Но я слышал мнения компетентных специалистов, что матфак Вышки – лучшее место в стране, где дают математическое образование, а её филфак – в отношении русистики – вряд ли уступает филфаку МГУ (это моё суждение со стороны, я его обосновывать не буду).
В принципе, тезис, озвученный В.В. Володиным, справедлив: каждый должен заниматься своим делом. Но справедливые тезисы коварны и строптивы, когда мы пробуем применить их на практике. Недавно я уже писал о национальной системе высшего образования в РФ. Старые инженерные вузы с хорошими традициями (вроде МАИ) не от хорошей жизни стали готовить юристов, пиарщиков и маркетологов: если запретить им это делать, нужно дополнительное – и немалое – финансирование либо они столкнутся с очень серьёзными проблемами, которые воспрепятствуют и подготовке инженеров. Отдаёт ли спикер себе в этом отчёт? Нет никаких признаков.
С базой всё правильно: её нужно иметь, и никто с этим спорить не будет. Но для гуманитарных профессий нет нужды в дорогостоящем оборудовании: достаточно библиотеки и кое-чего из IT. Всё это можно подготовить в краткий срок, и если что и будет влиять на качество образования, то во всяком случае этот пункт – меньше всего. Требование, чтобы научная школа складывалась долго, равносильно требованию вообще ничего не затевать. Представим себе, что такое требование предъявили бы Петру I.
Качество выпускников зависит прежде всего – в большей степени, чем от почти всех факторов, и немного больше даже, чем от качества преподавательского состава, – от качества человеческого материала, который приходит в вузы. А вот с этим есть большие проблемы. Внутренняя обстановка побуждает энергичных и способных покидать территорию РФ, а относительно многих оставшихся есть большие сомнения, что из них выйдут хорошие инженеры. Но если все эти опасения и не сбудутся – какие у спикера основания надеяться, что лучшие выпускники инженерных специальностей пойдут работать именно инженерами? С выпускниками педагогических вузов ничего подобного не происходит, школа напрасно ждёт самых толковых и энергичных.
Фото: Авилов Александр/АГН «Москва»Таким образом, истины, озвученные спикером, могут очень своеобразно преломиться в практическом применении. И не всегда результат будет хорош, и уж совсем никогда он не будет соответствовать ожиданиям. Так что лучше, если вы обладаете каким-то запасом замечательных истин, держать его при себе и не пробовать осуществить на деле. Все мы знаем, что шоколад и орехи полезны для мозга, но радикальное применение этой истины для формирования меню университетской столовой вряд ли улучшит успеваемость студентов. Может быть, было бы неплохо, если бы наверху усвоили одну прописную истину, очень дорогую республиканскому Риму и подражающим ему США, – а именно, что конкуренция способствует повышению эффективности. Но в последние больше чем двадцать лет власть борется с конкуренцией на всех поприщах, в том числе и там, где для пользы дела её терпели в СССР (а именно в главной области применения инженерных талантов – ВПК).
2. Об инженерах
Обычно публика считает, что Российская империя была отсталым сельскохозяйственным государством, а СССР – передовой промышленной державой. Дело обстоит ровно наоборот (за исключением того, что и с сельским хозяйством в СССР было далеко не благополучно). Что касается инженерного образования – можно найти много любопытного в книге Д.Л. Сапрыкина «Образовательный потенциал Российской империи». Россия могла спускать на воду самые дорогие и сложные корабли – дредноуты – и во время тяжкой и дорогостоящей войны, СССР ни в мирное, ни в военное время не сумел за всю свою историю построить ни одного линкора, пока бронированные гиганты господствовали на морях, ни полноценного авианосца, когда те в качестве властелинов вод пришли на смену линкорам. И это связано, разумеется, и с отношением к своему инженерному корпусу. Дальше пойдут более чем банальные вещи, но их должен учитывать любой, кто должен осуществлять государственную политику (и социальную, и образовательную) в данной области.
В Российской империи инженер был «барином». И статус его, и оклад резко выделяли его из народной массы. Ситуация радикально изменилась в СССР, где антиинтеллектуализм (сначала в более, затем в менее брутальных формах) всегда был основой государственной политики. В ранний период остатки образованного слоя, не успевшие бежать из страны, с энтузиазмом истребляли чекисты; не щадили они, впрочем, и молодую советскую интеллигенцию, призванную заменить ушедших и восполнить потери. Потом пытать и расстреливать прекратили, но поставили в положение, более низкое сравнительно с рабочими.
С.В. Волков пишет об этом так: «Обесценение рядового умственного труда, особенно инженерного, достигло к 70-м годам такого масштаба, что “простой инженер” стал, как известно, излюбленным персонажем анекдотов, символизируя крайнюю степень социального ничтожества. О пренебрежении к инженерному труду, о том, что количество инженеров не пропорционально количеству техников (в штатных расписаниях на 4 инженерные должности приходилась одна должность техника, тогда как, чтобы инженер мог заниматься своим делом, техников должно быть в несколько раз больше), что многие должности инженеров на самом деле не требуют высшего образования и т.д., стали писать даже в советской печати. Даже весьма активные сторонники “стирания граней” вынуждены были признать, что “назрела необходимость принять определёенные меры по улучшению использования ИТР. На многих штатных должностях, ныне обозначенных как должности инженеров и техников, фактически не требуются специалисты с техническим образованием, следовательно, необходимо совершенствовать штатные расписания”».
Это привело к качественной деградации, которую – в силу давних социалистических традиций – стали компенсировать количеством. С.В. Волков продолжает: «Иногда прямо говорилось, что “в СССР имеет место перепроизводство инженеров” (в США при большем на 25% объёме производства инженеров в 3–4 раза меньше)». Мне кажется, не на четверть превосходили нас Штаты по своей промышленной мощи… Но это другой вопрос.
К советской традиции кое-что добавили 90-е. Если в СССР инженерная скудость несколько демпфировалась «чистой» работой и более интересным кругом общения, чем у гегемонов, то перестройка и постперестройка разрушили и это. Было выбито целое поколение – моих ровесников, пятидесятилетних и около.
Каким образом формировать дееспособный инженерный корпус? У меня нет, разумеется, ответа на этот вопрос. Здесь я хотел только подчеркнуть, что вопрос этот сложный и комплексный, что он требует сложной государственной – экономической, социальной и образовательной – политики. Он не менее сложен, чем вопрос о формировании дееспособного педагогического корпуса, и сходен с ним. Понятно, что нужно делать соответствующие вакансии привлекательными. Это требует не только денег, но деньги необходимы. Понятно, что общая обстановка должна вызывать желание остаться в стране, а не покинуть её; если, как произошло в нашем случае, такие настроения охватили значительную часть молодёжи, то лишиться придётся в первую очередь самых способных и энергичных. Понятно, что лучше иметь среднюю школу, которая даёт какие-нибудь знания, а для этого нужно понимать, что в ней происходит; но как можно трезво анализировать, если в отчётах такие лучезарные картинки? Но если сложные проблемы не решаются, можно пойти по стопам Рособрнадзора и решить проблему более простую – составить красивый отчёт.
