Два века назад по ритму жизни Москва напоминала средний город, ведь жизнь кипела в другой столице – Петербурге. И росла она тоже нестабильно.
Чума, Наполеон, бунты
В 1770 году, во времена правления Екатерины II, чума пронеслась по всей России. Не пощадила она и Москву. Первоначально болезнь распространилась среди больных Генерального сухопутного госпиталя. В январе 1771 года произошла новая вспышка эпидемии – на Суконном дворе, который находился за Москвой-рекой. Власти не смогли поместить рабочих Суконного двора в карантинные дома, и около двух тысяч мастеровых разбежалось, разнося чуму по всему городу. По мнению членов учреждённой правительственной комиссии, в Москве и губернии от чумы умерли 200 000 человек – столько же, сколько проживало во всем городе в начале XVIII в.
Устрашённые горем и болезнью набожные горожане пытались найти спасение у одной из московских святынь. Разнёсся слух, что исцеление от чумы дарует икона Боголюбской Богоматери у Варварских ворот Китай-города. Толпы народа устремились туда, прикладывались к иконе, служили молебны, отдавали деньги. Скопление людей только помогало недугу распространяться, после чего было принято решение перенести икону. Это вызвало в народе бунт. Проведенное следствие выявило, что во время подавления мятежа были убиты 78 человек.
Чумной бунт 1771 года в МосквеПотом была война 1812 года и знаменитый московский пожар, который разрушил, по оценке историка Ивана Катаева, 6 584 деревянных и 2 567 каменных домов, 8 251 лавку/склад,122 из 329 храмов.
Сейчас трудно представить себе Москву такой израненной и пустой, ведь на данный момент её население составляет более 12,5 млн человек, а в жилом фонде столицы более 4,2 млн квартир.
Кто такие «коренные москвичи»?
Войны, бунты, болезни, природные катаклизмы не давали москвичам укорениться. Шло постоянное замещение населения, из-за чего в Москве почти отсутствуют династии, которые жили бы на одном месте хотя бы 100 лет.
«Мы знаем только четыре таких «особнячка» – предпринимателей Бахрушиных, Лепёшкиных, Рукавишниковых (позже дворянский род), Филипповых, – но это скорее исключение из правил, – отмечает Павел Гнилорыбов. – У нас не сложилось европейской традиции, когда одна семья находится на одной и той же земле в течение как минимум семи поколений».
И сейчас коренных москвичей с каждым годом становится всё меньше, хотя на Москву уже не обрушиваются болезни и войны.
«Сейчас население Москвы обновляется на 1,5–2 % в год. Так что мы за год получаем десятки тысяч новых москвичей», – рассказывает Гнилорыбов.
Статуса «коренной москвич» официально не существует, поэтому термин этот интерпретируют по-разному. Кто-то считает, что коренного москвича отличает внешность, другие говорят об уровне интеллекта, языке и манерах. Но большинство склоняется к тому, что коренных москвичей правильнее идентифицировать по числу живших в городе поколений.
«У меня один знакомый краевед высчитал, что он москвич в 27-м поколении. Людей, которые глубже укоренились в московскую почву, я, увы, не знаю», – говорит Гнилорыбов.
В 1861 году отменяется крепостное право. В результате население Москвы резко увеличивается. По данным переписи 1882 года, 74 % москвичей (500 тыс. человек) относились к категории «пришлых».
Москва в 1860-х годах«Только каждый четвертый москвич в 1882 году мог назвать себя коренным, – рассказывает историк. – Средним прохожим на московских улицах был пришлый бессемейный крестьянин (49 %). Ничего не поменялось и сейчас, отходнический характер экономики продолжает довлеть над нами».
В Москву всегда приезжали на заработки из ближайших губерний. Появление железных дорог сделало российское население еще более мобильным. Москва стремительно «приходила» в те места, где раньше считалась чем-то безнадёжно далеким. Народоволец и писатель С.Я. Елпатьевский так описывает перемены в жизни российской провинции: «Многие… окрестные крестьяне стали тоже ездить в Москву. Они также привозили оттуда самовары и поддевки тонкого сукна, и сапоги с подбором, и манишки, и московские песни, московские нравы и московскую речь». (Цит. по книге Павла Гнилорыбова «Москва в эпоху реформ. От отмены крепостного права до Первой мировой войны»)
И сегодня, по разным данным, в поисках более высокой зарплаты в столицу ежедневно ездят на работу от 30 до 70 % жителей Подмосковья.
Город напрокат
В Москве преобладала слободская застройка. Слобода – городской квартал на государственной или частной земле, жители которого пользовались временными льготами по уплате налогов и отбыванию других повинностей.
«Городской же культуры в России сейчас ещё нет, есть только слободская – строились слободы при заводах. И несмотря на то что многие заводы приказали долго жить, стереотипы остаются. Стереотипы людей без гражданского чувства, без чувства того, что это их город. Слобода не нуждается в обществе и людях, только в трудовых ресурсах. Слободское непременно означало временное, в любой момент готовое к изгнанию, сносу и перемещению, обустраивающееся кое-как, чтобы день прожить, принципиально чуждое и даже враждебное всякому оттенку стабильности, наследуемости, вкореняемости», – писал Вячеслав Глазычев, советский и российский учёный, исследователь проектного творчества и архитектурного наследия.
Москва 1880 г. Цирк на Цветном бульвареСегодня только 2 % москвичей ходят на работу пешком (в 1989 году таких было 14 %, но тогда и Москва была меньше). Это мешает людям видеть красоту города, его особенности, у них не появляются связанные с ним ассоциации. Для большинства это просто поход из пункта А в пункт Б. Поэтому у нас нет, за редким исключением, механизма передачи социальной памяти.
Кто застраивал Москву
Одновременно с увеличением численности населения начинается многоэтажная застройка центра столицы. В дореформенное время ведущим типом жилья оставалась усадьба, а приезжим сдавались преимущественно флигели и мезонины. С 1860-х годов горожане начинают ценить удобство и прелесть отдельных квартир. Осознают ценность квартир и в центре, взвинчивают цены. Поэтому популярность имеют меблированные комнаты, цена демократична: от 75 копеек до 5 рублей в сутки.
Лет за 10–12 до революции в борьбу за обладание городом вступили старообрядцы, которым разрешили строить. Они начали возводить свои церкви почти в каждом районе Москвы. Был даже известный архитектор, Илья Евграфович Бондаренко, который строил исключительно для старообрядцев.
В Рогожском посёлке старообрядцы построили свою главную звонницу высотой 80 метров (колокольня Ивана Великого – 81 м). «Таким образом, старообрядцы поигрывали мускулами и капиталами, хотели показать, кто в городе хозяин», – отмечает Гнилорыбов.
Сам архитектор ненавидел Москву трамвайную, обвешанную рекламой, с рекламными тумбами через каждые два метра. «Москва красива, но былой Москвы нет, есть остатки, да и долго ли доживут они? <…> Нарушена дивная гармония сказочности Кремля, ворвались в его стены казенные здания, казармы и затемнили удивительные соборы и стены <…> Каким еще образом сохраняются от плакатов стены Кремля? Нет более Китай-города. Он только значится на планах да по привычке упоминается в путеводителях. Его стены застроены плохими лавчонками, его красивые башни загорожены огромными вывесками. Какой цинизм!» – негодует он в своих заметках.
Хитровский рынок. Снимок сделан между 1900−1910 годамиИстория циклична. Начало «нулевых»: фасады зданий скрыты рекламными полотнами, асфальт под ногами устлан флаерами. 2010-е: петиции против сноса исторических зданий, митинги против реновации, сбор подписей против застройки Парка им. Фёдорова...
