Есть люди, от детства и юности предуготовленные Самим Богом к особого рода служению. Таким человеком и был священномученик архиепископ Фаддей, о жизни которого можно писать не жития, но приключенческие романы.
В миру его звали Иваном Васильевичем Успенским. Родился он 12 ноября 1872 года в селе Наруксово Лукоянского уезда Нижегородской губернии в семье священника Василия и жены его Лидии, у которых было семь сыновей и две дочери. Дед будущего владыки тоже был священником, так что вопроса о выборе жизненного пути для мальчика не стояло.
После окончания Нижегородской духовной семинарии Иван Успенский поступил в Московскую духовную академию. В то время ректором академии был архимандрит Антоний (Храповицкий), с которым Иван сблизился и впоследствии подружился. Архимандрит Антоний – в будущем один из основателей Русской православной церкви за рубежом – являл собой образец учёного монаха, христианского пастыря и настоящего отца для студенческой братии. Многие знали, что ректор, будучи настоящим бессребреником, мог разрешить вопросы не только духовного, но и материального плана. Рассказывали, как он однажды отдал свои новые ботинки босоногому студенту, у которого не хватало средств на покупку новых сапог.
Архимандрит Антоний (Храповицкий). Фото: общественное достояниеНо ещё большее впечатление на молодого Ивана произвёл протоиерей Иоанн Кронштадтский, посетивший в самом начале 1895 года Троице-Сергиеву лавру.
Иван записал в дневнике: «За благодарственною молитвою видеть пришлось выражение лица, которое со смущением только вместил слабый ум ...это было лицо ангела! Здесь одно небесное житие и нет ничего земного. Умиленное славословие и благодарение о неизреченном даре, значение которого он так ясно понимал и видел... За обедней о сне речи не было, и от прочего был храним в молитве с о. Иоанном, которого образ не выходил из ума... сознавая о недостоинстве причащения, которое восполнить могла только молитва о. Иоанна...».
После окончания Московской духовной академии Иван был пострижен в монашество с наречением ему имени Фаддей и рукоположен в сан иеродиакона, а также назначен преподавателем Смоленской духовной семинарии.
Вскоре иеромонах Фаддей был переведён в Уфимскую духовную семинарию. Здесь за диссертацию «Единство книги пророка Исаии» он получил степень магистра богословия. В 1902 году он был назначен инспектором, а затем и ректором Уфимской семинарии с возведением в сан архимандрита, а через год – ректором Олонецкой духовной семинарии.
В 1908 году – новый поворот: архимандрит Фаддей был хиротонисан во епископа Владимиро-Волынского, викария Волынской епархии.
* * *
На Волыни владыка Фаддей и встретил революцию 1917 года. Регион оккупировали поочередно то немцы, то поляки, то петлюровцы.
Именно в эти годы лихолетья епископ Фаддей пришёл к выводу о необходимости, как позже писал патриарх Тихон, превращения приходов в духовные братва: «Немедленно устрояйте духовные союзы, зовите не нуждою, а доброй волей становиться в ряды духовных борцов, которые силе внешней противопоставят силу своего святого воодушевления, и мы твёрдо уповаем, что враги церкви будут посрамлены и расточатся силою Креста Христова…». И в Житомире вскоре появилось Свято-Николаевское братство, которое оказывало помощь всем нуждающимся и больным, хоронило умерших, не имевших близких и родственников.
В конце концов Свято-Николаевское братство получило такую известность, что в Житомир стали приезжать люди из других городов. Из Киева приехали графиня Оржевская и её племянница княжна Шаховская, принявшие деятельное участие в делах братства.
Впоследствии такие братства станут как будто бы сами собой появляться везде, где будет служить святой Фаддей.
* * *
Сразу же после прихода к власти большевиков в Житомире епископа Фаддея арестовали.
Обвинённый в контрреволюционной активности, Фаддей был брошен в камеру вместе с ворами и убийцами.
Сразу же после его ареста члены Свято-Николаевского братства и все православные жители города Житомира написали заявление в Волынскую ЧК с просьбой отпустить владыку: «Все мы ручаемся в том, что епископ Фаддей стоит вне политики, и просим освободить его из заключения под нашу ответственность».
Но власти не отпустили епископа, а перевели его в Харьковскую тюрьму, где и огласили приговор революционного трибунала: «гражданина Успенского И.В. выслать в административном порядке с правом жительства только в одной из центральных северных губерний РСФСР и Западной Сибири».
После освобождения из Харьковской тюрьмы он на следующий же день выехал в Москву – к патриарху Тихону. Рассказав об обстоятельствах своего «дела» и о том, что его выслали из Украины и вряд ли допустят обратно, он просил патриарха определить его на кафедру в один из приволжских городов
* * *
Между тем весной 1922 года большевики начали кампанию по изъятию церковных ценностей. Патриарх Тихон был арестован. Управление Православной церковью патриарх передал митрополиту Агафангелу (Преображенскому), архиепископу Ярославскому и Ростовскому.
После ареста патриарха был арестован и владыка Агафангел – он был заключён под домашний арест в бывшем Спасском монастыре Ярославля. В заточении митрополит Агафангел составил воззвание к российской пастве. Два экземпляра воззвания были через надёжные руки переданы архиепископу Фаддею и протопресвитеру Димитрию Любимову. Но чекисты перехватили послание.
В сентябре 1922 года архиепископ Фаддей был арестован и вместе с митрополитом Кириллом (Смирновым) отправлен по Владимирскую тюрьму. Митрополит Кирилл так вспоминал об этом: «Поместили в большую камеру вместе с ворами. Свободных коек нет, нужно располагаться на полу, и мы поместились в углу. Страшная тюремная обстановка среди воров и убийц подействовала на меня удручающе... Владыка Фаддей, напротив, был спокоен и, сидя в своём углу на полу, всё время о чём-то думал, а по ночам молился. Как-то ночью, когда все спали, а я сидел в тоске и отчаянии, владыка взял меня за руку и сказал: “Для нас настало настоящее христианское время. Не печаль, а радость должна наполнять наши души. Сейчас наши души должны открыться для подвига и жертв. Не унывайте. Христос ведь с нами”.
Моя рука была в его руке, и я почувствовал, как будто по моей руке бежит какой-то огненный поток. В какую-то минуту во мне изменилось всё, я забыл о своей участи, на душе стало спокойно и радостно. Я дважды поцеловал его руку, благодаря Бога за дар утешения, которым владел этот праведник».
Именно во Владимирской тюрьме архиепископ Фаддей и митрополит Кирилл составили ответы на насущные тогда для православных вопросы, касающиеся обновленческого движения в церкви.
Митрополит Кирилл (Смирнов). Фото: общественное достояние* * *
Вскоре после ссылки Фаддей был назначен церковными властями на Астраханскую кафедру. Правление там незаконно захватили обновленцы – представители так называемой «Живой Церкви», которые выступали за то, чтобы Православная церковь, отринув свои вековые устои, приспособилась под требования государства.
За всё время своего пребывания в Астрахани архиепископ Фаддей ни одного слова не сказал против обновленцев публично, но пример его личной жизни был красноречивее любых слов. Идеолог обновленчества в Астрахани священник Ксенофонт Цендровский, принося публично покаяние в грехе раскола, сказал:
– Долго я коснел в грехе обновленчества. Совесть моя была спокойна, потому что мне казалось, что я делаю какое-то нужное и правое дело. Но вот я увидел владыку Фаддея; я смотрел на него и чувствовал, как в душе моей совершается какой-то переворот. Я не мог вынести чистого, проникновенного взгляда, который обличал меня в грехе и согревал всепрощающей любовью, и поспешил уйти. Теперь я ясно сознавал, что увидел человека, которому можно поклониться не только в душе, но и здесь, на ваших глазах.
* * *
В октябре 1926 года был арестован патриарший местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский). После этого в права местоблюстителя вступил архиепископ Ростовский Иосиф (Петровых), который, в свою очередь, на случай ареста назначил трёх заместителей по управлению Церковью. Первым был Корнилий (Соболев), архиепископ Екатеринбургский, второй – владыка Фаддей (Успенский), архиепископ Астраханский, третий – Серафим (Самойлович), архиепископ Угличский.
Вскоре Ростовский архиепископ Иосиф был арестован.
Архиепископ Иосиф (Петровых). Фото: общественное достояниеАрхиепископ Корнилий был в ссылке и не мог выполнить возложенное на него поручение, и посему в середине декабря архиепископ Фаддей выехал из Астрахани в Москву, чтобы приступить к исполнению возложенных на него обязанностей по управлению Церковью.
Но в Саратове он был задержан агентами ОГПУ. Его отправили в ссылку в город Кузнецк Саратовской области, покидать который ему было запрещено.
Только в марте 1928 года власти разрешили владыке Фаддею выехать из Кузнецка. Митрополит Сергий (Страгородский), освобождённый к тому времени из тюрьмы, назначил его архиепископом Саратовским.
В Саратове владыка Фаддей прожил всего семь месяцев. Но запомнился всем горожанам молитвой об усмирении Волги. Весной 1928 года во время половодья Волга вышла из берегов, грозя затопить дома и поля. Горожане пришли к архиепископу Фаддею просить о помощи. Он вышел вместе с народом на берег реки, отслужил молебен, благословил воду, и после этого она начала быстро спадать.
* * *
В ноябре 1928 года владыка Фаддей был переведён в Тверь. Здесь он поселился на тихой улочке в угловом доме с крошечным садом, огороженным высоким деревянным забором.
Жил архиепископ в двух комнатах. В первой стоял простой сосновый стол, покрытый цветной клеёнкой, три или четыре стула, на двух окнах – кисейные занавески, в углу – образа с полотенцами на киотах. Во второй комнате находилась железная кровать, покрытая серым байковым одеялом. Первая комната служила столовой, приёмной и кабинетом, вторая – спальней.
Тверичам новый владыка сразу запомнился аскетическим отношением к жизни и к самому себе. Время, проведённое в тюрьмах, убедило владыку, что заботиться о мирском благополучии – тщетная трата сил. И где бы владыка Фаддей ни жил, он не имел ничего своего. Он ходил в старенькой залатанной рясе, в стареньких чиненных сапогах, имел одно облачение и одну митру. Денег владыка ни от кого не брал, и несколько приходов заботу о материальном его обеспечении взяли на себя.
Однажды какие-то сердобольные старушки принесли владыке чуть ли не дюжину только что сшитого белья; а староста храма, заметив на ногах владыки старенькие, с заплатками, сапоги, принёс ему хорошую тёплую обувь. Всё это архиепископ немедленно раздал нищим.
* * *
Летом 1937 года в Твери начались массовые аресты духовенства и мирян – практически всё духовенство Твери и области прошло через пыточные подвалы.
20 декабря агенты НКВД вломились и в дом архиепископа Фаддея.
Перерыли весь дом, перевернули всё вверх дном, но ни денег, ни чего-либо ценного не нашли.
– На что же вы живёте? – спросил один из чекистов,
– Мы живём подаянием, – ответил архиепископ, – в храме доброхоты подают…
Поначалу чекисты хотели потянуть за эту ниточку – дескать, ему помогали материально некие члены контрреволюционного монархического подполья. Но владыка упрямо гнул свою линию: деньги передавалась мне лично в церкви в виде доброхотных подношений, фамилии этих лиц я назвать не имею возможности, так как их не знаю.
– Врёте! – орал следователь. – Следствие располагает данными об использовании по сбору средств среди ваших знакомых малолетних детей, школьников.
– Я отрицаю указанные факты и категорически заявляю, что я не использовал для сбора мне средств на прожитие малолетних детей. Средства мною получались, как я указывал, в церкви.
Недолго пробыл владыка в тюрьме, но и в эти последние дни ему пришлось претерпеть множество унижений. По приказу следователя тюремное начальство поместило владыку в «пресс-хату» – камеру с уголовниками, которые всячески старались унизить священника. Например, заставляли его лежать под нарами, а сами пихали ему консервную банку с нечистотами: ну-ка, поп, попробуй-ка нашего кадила!
В Твери и сейчас ходит легенда, что на следующую ночь всем уголовникам приснилась Сама Матерь Божия, Которая заступилась за Своего праведника. И грозно предупредила: не трогайте святого мужа, иначе все вы лютой смертью погибните.
Наутро все уголовники просили у владыки прощения.
* * *
Через десять дней после ареста архиепископ Фаддей был приговорён к расстрелу.
Он обвинялся в том, что, «являясь руководителем церковно-монархической организации, имел тесную связь с ликвидированной церковно-фашистской организацией в г. Кашине (участники которой в числе 50 человек приговорены к высшей мере наказания), давал задания участникам на организацию и насаждение церковно-монархических групп и повстанческих ячеек, по Карельскому национальному округу через своего посланца Орлова Митрофана, осужденного к ВМН – расстрелу, осуществлял руководство по сбору средств на построение нелегального монастыря и руководил организацией систематической агитации» (14, л. 45).
Также по этому делу были арестованы и другие священники, служившие часто с владыкой, – члены его православной общины, сложившейся вокруг храма «Неопалимая купина». Это прежде всего священники Илья Бенеманский, Илья Громогласов и Николай Маслов, которые также были расстреляны.
Была арестована и келейница владыки Вера Васильевна Трукс, которая познакомилась со своим духовным пастырем ещё в Житомире и с тех пор непрерывно сопровождала его. «Тройка» приговорила её не к расстрелу, а к заключению в лагере на пять лет. Уже в сороковые годы Вера Васильевна умерла в лагере от тяжёлых условий жизни. Она тоже была канонизирована как мученица.
* * *
Святитель Фаддей был казнен 31 декабря 1937 года.
Рассказывают, что по приказу следователя архиепископа Фаддея не просто расстреляли, но утопили в яме с нечистотами.
Впрочем, скорее всего, это легенда: ну, сами посудите, стали бы чекисты в последний день уходящего года так суетиться? Это же сначала надо найти достаточно глубокую выгребную яму, которая к тому же ещё не замерзла, а на улице-то мороз! Потом надо же тело ещё оттуда достать, при этом ухитриться самим не перемазаться, а дома уже ждёт праздничный стол с икоркой и водочкой... Так что, скорее всего, владыку пустили в расход традиционным способом.
Более того, по случаю праздника чекисты даже выдали тело архиепископа верующим для нормальных похорон, что в НКВД было строго запрещено всеми служебными инструкциями.
Похоронили владыку 2 января 1938 года – в стороне от обычного расстрельного рва. Потом женщины из прихода владыки вскрыли могилу и перезахоронили тело архиепископа в гробу, вложив ему в руку пасхальное яйцо, и на месте могилы был поставлен памятный крест. Но затем точное место могилы священномученика Фаддея было забыто.
Только в начале 90-х группа верующих, долгое время занимавшаяся поисками могилы священномученика, нашла точное место захоронения владыки. Экспертиза, проведенная в Москве, подтвердила, что найденные останки принадлежат владыке Фаддею.
26 октября 1993 года, в праздник Иверской иконы Божией Матери, были обретены честные останки архипастыря-мученика, которые находятся ныне в Вознесенском соборе города Твери.
* * *
Также 26 октября Православная церковь чтит память священномучеников протоиерея Николая (Ермолова) и иерея Иннокентия (Кикина), священников Никольской церкви села Нижне-Каменское Барнаульского уезда (ныне это Ордынский район Новосибирской области), где они служили до своего ареста в 1937 году
