Служить надо Богу, а не товарищу майору 

Ещё одной интересной темой стало выступление патриарха Кирилла против избыточной психологизации в пастырской практике. Святейший сказал, что «становление пастыря совершается… в терпеливом стяжании навыка внимательно и уважительно слушать людей, в приобретаемом в течение многих лет личном опыте духовной жизни, в обучении молитве и аскезе, в насыщении своего ума евангельской и святоотеческой мудростью… а не в психологических “трюках”». В чём можно без сомнений согласиться с патриархом, так это в том, что исповедь невозможно заменить терапевтической беседой. В покаянии и в успокоении человек достигает разных целей.

Вообразите, стоит перед батюшкой здоровый мужик и говорит ему:

– Как получу зарплату – не могу удержаться, нет-нет и куплю себе игрушку какую-нибудь. Денег не хватает, живём бедно, но без коптера будет ли радость? 

 –  Дети есть у тебя?

 –  Четверо. 

 –  Понятно. Тебе надо отпустить внутреннего ребёнка, дать ему проявиться. Приходи после службы на приходские расстановки, будем прорабатывать твои детские травмы. 

Священник не должен сам путаться и не должен других кормить ложными надеждами. Хотя знание психологии безусловно нужно, как и понимание того, что мы всё больше и больше имеем дело с нарушением нормы в душевном состоянии человека, в России уж точно.

Вот и в недавнем своём программном интервью на сайте Bogoslov.ru маститый протопресвитер Владимир Диваков, многолетний сотрудник патриархийного аппарата, секретарь патриарха по городу Москве, тоже заявил, что все архиереи – больные люди. Правда, он это сказал не от себя, а вложил это в уста своего «врага №1» священника Георгия Кочеткова, немного исказив действительность. Ведь в 1992 году о. Георгий действительно давал интервью газете «Новая Европа», где заметил, в частности, что «иерархия  –  немощнейшие члены в церкви. К архиереям надо относиться с пониманием и снисхождением». О чём там идёт речь? Вырвавшись из советского периода истории внешним образом, РПЦ не вытравила «совок» изнутри себя. Что мог сделать епископ в СССР? Ни-че-го, кроме того, что ему разрешит уполномоченный от КГБ. А стало быть, не надо ожидать, что сейчас все архиереи сразу станут мощными и самостоятельными, надо действовать самим, если есть силы и разумение. Но о. Владимир знает: красиво не соврать – истории не рассказать. 

Священник Владимир Диваков. Фото: moseparh.ru

Да и не в этом дело. Сама фигура протопресвитера скорее символическая. То, что он в своём пространном интервью снова выплеснул свои стариковские обиды,  –  тут нет ничего нового. 

К сожалению, о. Владимир Диваков наследует тому, что увидел в советской церкви, чему решил подражать, что перенять и что развивать. В частности, был такой легендарный советский священник, настоятель Елоховского патриаршего собора отец Николай Колчицкий. Его крест, к слову говоря, висит на груди о. Владимира Дивакова. Колчицкий пересидел на своём месте трёх патриархов. Угадайте, сколько на счету у отца Владимира? 

Так вот, можно найти восторженные воспоминания отца Владимира Дивакова о Колчицком. А можно почитать, что рассказал о нём другой священник, исповедник веры отец Сергий Савельев в своей книге «Разорение». 

«Колчицкий мне рассказал, что был арестован, но через две недели его освободили. Такое милостивое исключение делалось для тех, кто был нужен ГПУ и кто давал обязательство сотрудничать с ним. Получив свободу, Колчицкий вернулся на своё настоятельское место, но вернулся уже другим. Ему не надо было озираться… Он не стыдился ни лжи, ни клеветы и системой лживых доносов отравил жизнь прихода».

«Его самовластие подавило всех. Священники и другие служители были беззащитны. В самом деле, у кого было искать защиты? У патриарха? Но до него путь был далёкий и лежал только через того же протопресвитера. Услышав, что кто-то из прихожан хотел написать патриарху жалобу на него, он сказал с улыбкой:

– Пусть жалуются. Всё равно их жалоба ко мне же попадёт.

А попасть к нему с жалобой на него – это значило нажить в нём вековечного врага. Вот и молчали. Молчали все, так как знали, что одного телефонного звонка Колчицкого было достаточно, чтобы любого из священников отстранили от службы, и одного его слова швейцару было довольно, чтобы двери Патриархии плотно были перед таким священником закрыты, – полная беззащитность для рядовых служителей церкви.

Николай Колчицкий. Фото: МАММ/МДФ/russiainphoto.ru

Способ управления Собором у протопресвитера давно был выработан, проверен десятилетиями и вполне его удовлетворял. Он – это всё. Подражая Людовику XIV, он мог бы сказать про себя “Елохово – это я”». 

Заметим, что и о. Владимир сам, своим голосом, признаётся, что его стараниями у братства о. Георгия Кочеткова были просто отжаты четыре храма в центре Москвы. То есть принимали и восстанавливали их братчики, а отбирал их Диваков. В другом интервью он же признаётся, что это была его инициатива предложить тогдашнему молодому иеромонаху, а теперь лучезарному Крымскому митрополиту Тихону (Шевкунову) забрать у о. Георгия Сретенский монастырь, намеренно провоцируя конфликт. Как отмечено на канале «Чёрное и белое», разобраться «по понятиям» хотелось, но не получилось. 

И стоит ли удивляться, что к 60-летию своей хиротонии о. Владимир Диваков вспомнил многое, плеснул яду, но, как верно заметили там же, на «Ч/б», «очень ловко ушёл от вопроса о сотрудничестве с КГБ». Он про это не забыл, просто там, знаете ли, болтать лишнего не принято. Если он говорит, то говорит специально и молчит о чём-то тоже не без умысла. 

Закончим цитатой из доклада патриарха: «Верен Бог Своим обетованиям – посему так и будет. При одном условии – если мы последуем Божию повелению ревностно проходить вверенное нам служение: “Держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего” (Откр. 3:11)». 

Надел крест, служи Богу, а не товарищу майору.