10 апреля для Одессы всегда было особым днём. Прежде всего потому, что 10 апреля 1854 года Одессу попытались захватить британцы. Это было первое сражение Крымской войны. Англо-французская эскадра более 12 часов бомбардировала город, но оказалось, что черноморскую «жемчужину» взять не так-то просто: порт прикрывали мощные береговые укрепления, огнём пресекавшие все попытки высадить десант. Крепко получив по зубам, английская эскадра еле унесла ноги.
Почти век спустя немцы, решив не повторять ошибок британцев, штурмовали город с суши, используя десятикратное превосходство в живой силе над защитниками города.
* * *
Эвакуация Одессы началась ещё с 1 июля. В тыловые районы СССР удалось вывезти 150 предприятий и учреждений культуры, более 150 тыс. мирных жителей.
Оставшиеся в городе гражданские массово записывались в ополчение. Из них был сформирован истребительный батальон и районные отряды обороны.
Уже к началу августа гитлеровские силы смогли прорвать оборону советских войск на Днестре и отрезать ведущую к Одессе железную дорогу – город оказался в полной блокаде.
Оборона Одессы продолжалась 73 дня – до 16 октября 1941 года, когда Ставка приняла решение эвакуировать войска из Одессы на Крымский полуостров.
В итоге всего за одну ночь удалось незаметно снять с позиций почти сто тысяч солдат и на судах переправить их в Севастополь.
К сожалению, никто и не подумал об эвакуации мирного населения, женщин и детей.
* * *
По планам Гитлера и его пособников Одесса входила в зону ответственности Румынии: город был превращён в столицу новой провинции Транснистрия (то есть Заднепровье).
Диктатор Румынии Йон Антонеску не скрывал своих намерений:
– Эта область должна обеспечивать нас продуктами питания и удовлетворять все потребности войск, находящихся там. Транснистрия должна самым широким образом покрывать военные расходы, понесённые нами… В дальнейшем Транснистрия станет румынской провинцией, мы сделаем её румынской и выселим оттуда всех иностранцев. Мы должны открыть пространство для румын…
Впрочем, первое время румынские власти попытались наладить конструктивные отношения с местными жителями – в городе ещё оставалось более 250 тыс. человек. Во главе города румынами был поставлен Герман Васильевич Пынтя – бессарабец, бывший подданный Российской империи, мэр Кишинёва и офицер русской армии. По его распоряжению в число сотрудников администрации стали принимать и одесситов. Их первой заботой стало восстановление экономической жизни в городе, лишившемся электричества, воды, транспорта и продовольственного снабжения.
Тем не менее в первые же дни оккупации вся риторика «освобождения от ига большевизма» была забыта.
Одним из первых указов румынской администрации предписывалось возобновление работы колхозов и совхозов.
Также в Одессе была учреждена служба трофеев. Под видом контрибуции у населения изымались цветные и драгоценные металлы, шерсть, валенки, тёплая одежда, хлопок, пряжа, изделия из кожи и пр. Демонтировались и вывозились в королевство многие промышленные предприятия.
* * *
Тем не менее жизнь в Одессе выгодно отличалась от состояния дел в других оккупированных городах.
Школьник Юрий Суходольский в своём дневнике писал: «В Одессе, что и говорить, – жизнь налажена… Городской голова г-н Герман Пынтя на открытии Университета сказал, что жизнь в Одессе лучше, чем в каком-либо другом городе Западной Европы. Действительно, на базаре прямо что-то удивительное: колбасы, мясо, масла, фрукты и всё прочее, конечно, всё страшно дорого, но всё-таки. Учебные заведения функционируют, трамваи ходят. В городе на каждом шагу пестрят вывески, комиссионные магазины, по улицам ходят нарядные дамы (сильно накрашенные), румыны и немцы. Около будок стоят часовые… Открываются новые магазины, мальчишки бегают, рекламируя “Одесскую газету”, “Одессу”, “Мир”, “Смех”, “Колокол”, “Детский листок”… Завтра открытие сезона в оперном театре – “Борис Годунов”».
Баррикады в центре города, у здания Одесского театра оперы и балета. Фото: Георгий Зельма / РИА НовостиНа всех жителей Одессы и заезжих людей огромное впечатление производил рынок. Эмигрант Николай Февр, сотрудник берлинского «Нового слова», писал: «Тут и сало, сложенное ярусами, окорока, колбасы, копчёная рыба, бесконечные корзины с виноградом и яблоками, а на улице – живая птица и поросята».
Никаких продовольственных карточек, как на остальных оккупированных территориях, в Одессе не требовалось.
* * *
Благостную картину жизни «под румынами» испортил, как всегда, «еврейский вопрос».
В Одессе оставалось, по разным оценкам, от 80 до 90 тыс. евреев, и ещё довольно большое их количество проживало в окрестностях.
И уже 18 октября 1941 года румыны начали сгонять их в гетто – тюрьму на ул. Фонтанская дорога. За десять дней там оказалось более 16 тысяч человек.
22 октября прогремел взрыв в здании комендатуры – бывшем Управлении НКВД, где перед эвакуацией РККА была заложена бомба и где разместился штаб румынской 10-й дивизии. Бомба, управляемая радиосигналом из Крыма, уничтожила весь цвет румынского офицерства, включая высокопоставленных генералов.
В ответ румыны объявили террор.
23 октября солдатами из состава 10-й пехотной дивизии под командованием Николая Деляну и лейтенант-полковника жандармерии Михая Никулеску (по прозвищу «Кока-мучитель») было расстреляно и сожжено 5 тысяч евреев, затем ещё 22 тысячи.
Сержант 10-й румынской дивизии Константин Базаджан так описал эти зверства: «В 11 часов утра в парке (возле порта) установлены были 20 виселиц, на которых были повешены коммунисты, а на улицах, на каждом перекрестке были расстрелянные мужчины, женщины, девушки. Их трупы валялись весь день, чтобы их могло видеть остальное население. Ночью их похоронили…
24 октября женщин, девушек и детей согнали в 4 больших деревянных сарая на окраине города, в районе трамвайного депо. Прибыл автобус – цистерна с керосином. Сараи были облиты керосином и подожжены. Люди в сараях сбрасывали с себя всё, кричали, плакали, но все сгорели».
Ещё один оккупант позже вспоминал: «Четыре склада были заполнены до предела, которые затем были уничтожены поочерёдно, огнём пулемёта, винтовки, опрысканы бензином и сожжены, кроме последнего, который был взорван. Шум и ужасающие сцены, которые имели место, не поддаются никакому воображению: женщины с горящими волосами, сожжённые живые люди и раненые выходили через крыши или трещины горящих складов, спасаясь в ужасе. Но они были окружены вооружёнными солдатами, которым было приказано не упустить ни одного гражданского лица».
Всего за период оккупации румыны и немцы убили в Одессе и пригородах около 95 тысяч евреев. Ещё 35 тысяч было отправлено в концлагеря.
Румынский Холокост, пожалуй, отличался от немецкого лишь тем, что смягчался коррупцией: жизнь можно было выкупить, да и беглецов румыны вылавливали не так старательно, как немцы.
* * *
Этнические чистки коснулись и славянского населения региона. Так, в апреле 1943 года оккупанты выселили из пригородных районов более 3 тысяч украинцев – их дома предназначались для семей румынских колонистов.
Переселенцам были обещаны земля, хорошие дома, скот, имущество. Однако, несмотря на такие щедрые обещания, план переселения удалось выполнить лишь на 13%. Весной-летом 1943 года в Приднестровье прибыли около 15 тысяч человек.
* * *
Одесская идиллия разбилась после Сталинграда, когда стало очевидно, что Гитлер с союзниками проигрывают войну.
После этого было принято решение о постепенном уничтожении Одессы.
Жители освобожденной Одессы смотрят на разрушенные гитлеровцами портовые сооружения. Фото: Георгий Зельма / РИА НовостиВ донесении 3-го Украинского фронта в Главное политическое управление РККА от 11 апреля 1944 года говорится: «В последние дни пребывания в городе немцы в своей звериной ненависти к советскому народу совершали массовые кровавые расправы над одесситами. Немецкие и румынские солдаты открывали пулемётный и автоматный огонь по женщинам, детям и старикам, появлявшимся на улицах города…
На улице Островидова в подвале горящих зданий гестапо много расстрелянных и замученных советских жителей города Одессы, в том числе женщин и детей…
Гитлеровцы сожгли много больших красивых зданий в городе. Взорвали и разрушили его промышленные предприятия, учебные заведения, научные и культурно-просветительские учреждения, исторические памятники, музеи, больницы и поликлиники… особенно пострадали от немецко-фашистских погромщиков красивейшие улицы города: Дерибасовская и Пушкинская…»
Румынские и германские оккупационные власти вывозили и предприятия народного хозяйства: была демонтирована и вывезена в румынский придунайский город Кэлэраши Одесская фабрика рыбных консервов имени Ворошилова, Одесский завод шампанских вин, Одесский маслозавод, оборудование каучукового завода, троллейбусные и трамвайные парки, фабрики лепного искусства, типографии, школьные и вузовские мастерские и лаборатории, всё имущество Института хирургии, пластики и онкологии, монеты из фонда нумизматики Одесского музея и многое другое. Всего же, по сведениям историков, в самом городе в то время было разграблено и уничтожено 2290 зданий.
«Также сообщалось, что “перед бегством из Одессы немцы выпустили из тюрьмы всех уголовников, а политических заключённых и членов их семей уничтожили”».
Десятки тысяч человек были насильно угнаны в рабство в Германию.
Уже к марту 1944 года от прежней цветущей Одессы не осталось и следа. Город опустел. Все рестораны и театры были закрыты, в магазинах хозяйничала немецкая солдатня и мародёры.
* * *
Освобождение Одессы являлось главной целью более масштабной Днепровско-Карпатской стратегической наступательной операции: всё дело в том, что через порт Южной Пальмиры осуществлялись поставки вермахту по Чёрному морю. Возвращение одного из крупнейших городов СССР существенно меняло бы военно-стратегическое положение в регионе.
И советское командование решило бить немецко-румынских фашистов не числом, а умением. Тем более что с числом были проблемы: войскам 3-го Украинского фронта противостояла сильная группировка в составе 6-й Немецкой и 3-й Румынской армий, около 20 батальонов СС. Количество солдат было примерно равным, зато по авиации немцы имели даже большее преимущество.
Поэтому в город наши войска решили входить не с востока, где оккупанты создали мощную сеть укрепрайонов, но с тыла – с запада.
Для этого войска 3-го Украинского фронта под командованием генерала Родиона Малиновского – одессита, хорошо знающего город и его окрестности, – форсировали Южный Буг. Солдаты шли по пояс в ледяной воде и непролазной грязи, прячась от атак немецких «мессершмиттов».
Маршал Александр Василевский в своих мемуарах вспоминал: «Много я повидал на своём веку распутиц. Но такой грязи и такого бездорожья, как зимой и весной 1944 года, не встречал ни раньше, ни позже. Буксовали даже тракторы и тягачи. Артиллеристы тащили пушки на себе. Бойцы с помощью местного населения переносили на руках снаряды и патроны от позиции к позиции за десятки километров».
Генерал Исса Плиев вспоминал: «Сильный ветер давил густой снежной массой. Стараясь согреться, казаки спешились. Они шли боком, подавшись вперёд, с трудом сдерживая напор снега и ветра… Шли на последних запасах физических сил и неистощимой воле… Люди устали до той крайности, когда угрожающе теряется контроль над собой, притупляется чувство восприятия. Человек становится безразличным даже к опасности».
Так солдаты дошли до Днестра. Затем, резко повернув на юг, обрушились на ничего не подозревающих фашистов.
* * *
Впереди шла знаменитая конно-механизированная группа генерала Иссы Плиева, прозванного мастером стремительных рейдов. Сейчас это советское изобретение, гибрид кавалерийских и танковых частей, кажется чем-то причудливым, но в те годы такие мобильные подразделения наводили настоящий ужас на врага.
Бойцы 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса генерала Иссы Плиева конвоируют сдавшихся в плен немецких и румынских оккупантов. Фото: Ольга Ландер / РИА НовостиОдновременно по Одессе ударили с моря и с воздуха. И даже из-под земли – из катакомб – вышли подпольщики, которые все три года оккупации устраивали диверсии против румынской оккупационной администрации.
Одним из самых знаменитых объединений одесского подполья стал отряд капитана госбезопасности Владимира Молодцова (псевдоним Бадаев). 17 ноября 1941 года он пустил под откос железнодорожный люкс-эшелон, перевозивший администрацию для оккупированной Одессы. Были уничтожены около 250 чиновников и офицеров.
В феврале 1942 года, после предательства одного из подпольщиков, Молодцов был схвачен вместе с несколькими членами подполья. Несмотря на пытки, никто из них не выдал своих товарищей. Когда командиру отряда предложили обратиться с просьбой к оккупантам о помиловании, Молодцов ответил: «Мы на своей земле помилования у врагов не просим!».
Посмертно капитану было присвоено звание Героя Советского Союза.
* * *
Вечером 9 апреля раздался условный сигнал о штурме города. И партизаны ударили по самым чувствительным местам.
Надо сказать, что немцы и румыны готовились к боям внутри города: были построены баррикады, на перекрёстках улиц и площадях города – долговременные огневые точки. И удар с тыла от диверсантов и партизан заставил эту схему обороны посыпаться.
Самый впечатляющий удар диверсанты нанесли по портовым складам, сорвав планы фашистов бежать из Одессы морем. Кстати, боями в городе руководил командир 49-й гвардейской стрелковой дивизии Василий Маргелов – тот самый «дядя Вася», будущий командующий войсками ВДВ. Он всегда называл штурм Одессы эталоном боевого взаимодействия частей спецназа и других родов войск.
Помимо прочего, партизаны предотвратили затопление района Пересыпи: им удалось вычислить и уничтожить группу немецких солдат, планировавших взорвать дамбу Хаджибеевского лимана. Взорвать порт, причалы и склады отступавшие также не смогли во многом благодаря бдительности партизан.
* * *
На северные окраины Одессы красноармейцы вышли к вечеру 9 апреля. К этому моменту бегство противника из-под Одессы приняло уже панические размеры.
К утру бои переместились в центр города, а уже в 10 утра над Оперным театром было водружено красное знамя.
* * *
Освобождение Одессы стало нокаутирующим ударом по всем европейским союзникам Гитлера – прежде всего по румынскому маршалу Йону Антонеску, который вскоре был отстранён от всех дел и арестован. Видимо, на него румынский король решил повесить всю ответственность за пособничество нацистам и за проигранную войну. Но не вышло: каток Красной Армии было уже не остановить.
