Земская реформа – недосягаемый образец
Образцом реформы местного самоуправления в России навсегда остаётся Земская реформа Александра II, одна из самых удачных «великих реформ» царя-освободителя. Тогда, ровно 160 лет назад, в 1864 году Россия тоже столкнулась с неэффективностью чрезмерной централизации. Областная жизнь управлялась директивами из центра, что вело к ошибочным и запоздалым решениям. Земская реформа передала полномочия по организации жизни на территории тем, кто там живёт.
Земские собрания и управы, созданные в ходе этой реформы на выборной основе, ведали местными хозяйственными делами: содержанием дорог, строительством школ и больниц, наймом учителей и медиков. Они же взымали и распределяли местные налоги – ключевая вещь в эффективности местного самоуправления. Лишь благодаря этому прибыльность губерний повысилась в несколько раз.
Простой российский народ благодаря земским больницам и школам начал приумножаться со скоростью, в истории небывалой. Рождаемость в крестьянских семьях какое-то время была ещё та, патриархальная, подразумевавшая, что многие рождённые дети не выживут. А дети выживали – их спасали земские врачи. Всё, как мы знаем, кончилось грустно: народившиеся благодаря земским реформам поколения стали расходным материалом войн и революций ХХ века. Но они же, эти поколения, рождённые в конце XIX века, построили новую промышленность, пришли работать на фабрики и заводы, заселили города… Их дети победили в Великой Отечественной войне (в которой и отцам, прошедшим Первую мировую, тоже пришлось повоевать). Впрочем, это тема отдельного разговора.
«Хоп, и вы приватизатор!»
Мы же вернёмся в 1994-й. Основательное старинное слово «Дума», заменившее выхолощенное пропагандой слово «Советы», напоминало о думцах, которые были в губернских городах до 1917 года. Сразу представляется такой образованный купец, меценат, проводящий за свой счёт в город первое электрическое освещение, строящий родильные дома для фабричных работниц, училища для их детей… Но, увы, этот типаж уже было не возродить, дореволюционная Россия получила таких людей лишь на своём излёте как результат эволюции, шедшей 150 лет российского капитализма.
Фото: Дмитрий Духанин / КоммерсантъПервыми депутатами первых постсоветских дум стали перестроечные интеллигенты. Бывшие «неформалы» конца 1980-х, младшие научные сотрудники разных НИИ, инженеры и врачи – они вошли в представительные органы городов и весей в своих плохо сшитых костюмах и нечищенных ботинках и быстро стали приобретать лоск.
Шла приватизация муниципальной собственности, и на заре этого процесса достаточно было оказаться в нужном месте в нужное время. Хоп, и вам принадлежит симпатичный особнячок в историческом центре! Перестроечных интеллигентов довольно скоро оттеснили представители старой партийной и хозяйственной номенклатуры: эти приватизировали уже целые заводы и города.
Не то чтобы в этом была какая-то злая воля, никакой конспирологии, в которой сейчас принято обвинять нашумевший этой весной фильм про 1990-е с характерным названием «Предатели». Просто оно так выходило. Это было время необычайного морального релятивизма: вместе с упразднением советской идеологии, казалось, отпали и все привычные нравственные нормы. Вспомним атмосферу эпохи: тогда все внезапно стали много пить – вне зависимости от возраста. До провинциальной России в те времена добралась сексуальная революция, идущая «в нагрузку» к алкоголю. Ну и заповедь «Не укради» тоже мало соблюдалась. Тем более что присваивалось государственное, то есть ничьё… Кстати, с названием «Предатели» я согласна: люди той эпохи много чего предавали. Им был дан уникальный исторический шанс, выдан огромный кредит доверия. И они променяли этот исторический шанс на довольно бездарное личное потребление. Кто-то спился, кто-то сильно заболел, кого-то и убили – нравы были дикие.
Однако всё равно деятели той поры жили среди людей, оглядывались на людей, хотели остаться в их доброй памяти. Чтобы внуки потом рассказывали: «Вот это построил наш дедушка». Масштабы коррупции в провинции были ограничены этим нехитрым мотивом. Да и пределом мечтаний было построить к пенсии коттедж на берегу Селигера или Волги – виллы в Испании тогда покупали только олигархи, но никак не депутаты с чиновниками.
Трансформация мэров
В 1990-е многое держалось на том, что были ещё местные главы, чувствовавшие свою ответственность за территорию. И у них было больше полномочий, можно было действовать, без оглядки на конкурсы и тендеры, на силовиков, могущих посадить любого мэра или пэра, ежели на то будет политическая воля.
