Авторы поправок к Федеральному закону «Об образовании» – 14 депутатов Госдумы и сенатор Елена Афанасьева. Все они представители ЛДПР, кроме Нины Останиной от КПРФ и Яна Лантратовы от «Справедливой России». Инициаторы предлагают отменить ЕГЭ как форму оценки школьных знаний и вернуть вместо него государственные экзамены, отменить централизованный порядок проведения экзамена, предлагается отдать его на утверждение Министерства образования в каждом регионе. Ввести в действие свой законопроект его авторы предлагают уже с 1 января 2025 года.
Предложение об отказе от ЕГЭ только на первый взгляд возникло ни с того ни с сего: те, кто следит за новостями про экзамены, ждали чего-то подобного. Незадолго до этого в СМИ разразилось сразу несколько крупных скандалов, связанных с экзаменами. Самый громкий из них – об унизительных обысках в школе Воронежа, следом ещё несколько подобных. Не то чтобы этих обысков раньше не было – наверняка были, подобный беспредел творится из года в год и, увы, далеко не только на экзаменах. А раз новости об этом попали в государственные СМИ и тут же последовали санкции, стало понятно, что готовится почва для некоей инициативы.
Критика Единого государственного экзамена шла все годы, в том числе и с самого верха: Ольга Васильева, бывшая министр науки и образования в 2016–2018 годах, называла ЕГЭ «страшным зверем». Но в то время идея об его отмене даже от министра звучала неправдоподоно.
Депутат-коммунист, зампред комитета Госдумы по науке и высшему образованию Олег Смолин все эти годы был самым активным борцом против ЕГЭ – он лично вносил пять подобных инициатив. К различным претензиям к форме и содержанию экзамена сегодня у депутата прибавилась и ещё одна: по его мнению, именно Единый госэкзамен способствует «утечке умов» из страны.
Сопредседатель движения «Образование для всех» Сергей Комков тоже все это годы последовательно боролся с Единым экзаменом, обвиняя его в том, что он завёл в тупик всю систему российского образования. Сегодня он называет и виноватых. По его мнению, это происки недругов: «Американцы решили подсадить на ЕГЭ нас, чтобы развалить российскую систему образования».
Учитывая, что то же самое говорили и о Болонской системе, которую в результате упразднили, сегодня угроз отказа от ЕГЭ и критика в адрес тех, кто эту систему поддерживает, звучат гораздо серьёзнее, чем несколько лет назад.
Тем не менее «подсадил» нас на ЕГЭ вовсе не американский шпион, а российский математик. Владимир Филиппов, министр образования Российской Федерации с 1998-го по 2004 годы, рассказывал, что идея возникла на Всероссийском съезде работников образования в 2000 году, где обозначились две очевидные проблемы: первая – это доступность высшего образования для детей из регионов.
Даже самые рьяные противники ЕГЭ не будут спорить, что эта система дала возможность трудолюбивым и талантливым детям из разных мест большой страны конкурировать со столичными абитуриентами.
Впрочем, на это у них тоже есть ложка дегтя: «Основные аргументы о сохранении ЕГЭ хорошо известны – с ним большее число ребят из регионов имеют возможность поступить в столичные вузы. Но потом они не возвращаются, что сказывается на интеллектуальном потенциале городов», – говорит Смолин.
Будто проблема чрезмерной централизации в РФ зависит от формы школьного экзамена и её можно решить таким простым способом, как отменив ЕГЭ.
Фото: Новосильцев Артур/Агентство «Москва»Вторая проблема, которую Филиппов планировал побороть с помощью ЕГЭ, – разрыв между школьным и высшим образованием: «Я как математик всегда говорил: “Чтобы измерять что-то, нужен единый измеритель”. Единый измеритель – это ЕГЭ по всей стране», – вспоминает бывший министр. А вот тут-то как раз у его противников масса аргументов, главный из которых: теперь дети в школе учатся сдавать этот самый экзамен, а не предметам. А родители якобы тратят баснословные деньги на репетиторов для натаскивания на экзамен, который проверяет не реальные знания, сдаётся «методом тыка».
Сегодня, спустя 15 лет, говорить о том, что ЕГЭ сдается «методом тыка» и что к нему можно натаскать ученика без базы знаний, могут только те, кто очень далёк от экзамена: ни он сам, ни близкие ему дети последние лет 10 его не сдавали. Да, в первые годы были задания с вариантами ответов, но от такой формы давно ушли. И вообще тестовая часть экзамена по любому предмету, на которую теоретически можно натаскать, «весит» очень немного. На неё советуют потратить не больше часа, чтобы успеть качественно сделать вторую – со сложными решениями, написанную от руки, которую проверяют эксперты, а не компьютер. И выполнить эту вторую часть без хороших базовых знаний невозможно: будь то русский язык или математика. Но только за неё можно получить высокие баллы.
Да, как любая форма оценивания ЕГЭ далёк от совершенства. Некоторые предметы хуже других поддаются такой форме: скажем, химики часто жалуются, что их науку, основанную на эксперименте, невозможно идеально запихнуть в формальную схему. Но эти погрешности не идут ни в какое сравнение с субъективностью, которая царила на вступительных экзаменах в вузы до Единого экзамена. И с вознаграждением репетитору, который, например, работал в приёмной комиссии (мы даже не говорим о взятках).
Да, сегодня очень многим детям требуется помощь репетитора, но не потому, что к ЕГЭ иначе невозможно подготовиться: как раз вся база заданий к ЕГЭ находится в открытом доступе, есть масса онлайн-ресурсов, марафонов, каналов, в том числе бесплатных или за очень небольшие деньги, где можно вполне уверенно подготовиться к экзамену.
Да, 100 баллов по профильной математике ученику нематематической школы получить очень сложно, ну так стобалльники и учатся в вузах, где с самого начала нужен очень высокий уровень. Тут нужно говорить об уровне среднего образования и искать виновных в том, что в одних школах средний балл по ЕГЭ 90, а в других – 55. Дело тут, очевидно, не в форме экзамена, а в содержании образования, которое получили дети за 11 лет.
А разговоры о том, что Единый государственный экзамен как раз и виноват в развале лучшего в мире образования, которое было в СССР, – это из разряда самого вкусного в мире пломбира. То самое «поколение ЕГЭ», которое противники экзамена считают символом необразованности, вполне успешно смогло трудоустроиться в разных странах, причём в самых высокотехнологичных отраслях.
Ну а то, что дети испытывают такой ужасный стресс перед экзаменом, – это уже точно не вина ЕГЭ. Сдавать экзамены в школе, а потом в вузе, причём в одном, без права пересдачи, – вот где стресс. Может быть, современные дети так стрессуют потому, что не видят понятного будущего, гарантированной траектории своей учебной и профессиональной жизни – ведь они уже с малых лет знают, что всё может измениться в любой момент. Как отмена системы бакалавриата или того же ЕГЭ, например.
Ну и, конечно, никак отмена единого государственного экзамена не поможет, увы, искоренить в обществе «синдром вахтёра» – те унижения, с которыми приходится сталкиваться и детям, и взрослым, когда они попадают в зависимое положение, как тем школьникам, которых заставляли раздеваться перед рамками металлоискателя.
