Современный студент юридического факультета Родион Раскольников (Иван Янковский) хоть и пьёт в гипермаркете кефир тайком, и живёт в конуре, видимо, потому что бедный, тем не менее слушает голосовые сообщения в дорогих эйрподсах. Но гораздо чаще он слушает Тень (это инфернальный вымышленный персонаж, сыгранный Борисом Хвошнянским, восходящий к наваждению Ивана Карамазова – Чёрту – из романа «Братья Карамазовы»). «Ты ложь, ты болезнь моя», – говорит Раскольников Тени. В сериале благодаря харизме актёра и стараниям художника по костюмам персонаж Тень-Черт получился невероятно обаятельным искусителем. Да и ботинки у него – как копытца.
Тень не единственная вольность режиссёра, который весьма свободно трактует некоторых персонажей и добавляет новые сюжетные линии. Вот и упомянутая Тень наделяется широким спектром полномочий: это такой Мефистофель-искуситель, способный являться кому угодно и где угодно, нащупывая болевую точку. Раскольникову нашепчет наполеоновские идеи, к Дунечке (Любовь Аксёнова) полезет целоваться, распаляя её влечение к Свидригайлову (Владислав Абашин), который подбивает к ней клинья. Дуня, вместо того чтобы воспитывать господских детей, то валяется в постели Марфы Петровны (Юлия Снигирь), как бы нацеливаясь занять её место, то мнёт траву в парке рядом со Свидригайловым и млеет от страстных поцелуев. Такая барышня точно не «робкое дитя, познавшее невзгоды». Сцена чувственного танца Дуни со Свидригайловым монтируется с пляской почему-то голого Родиона в пустом зале суда и стекающей по стенам крови будущих жертв. Вы скажете, что у Достоевского этого не было. Так в сериале вообще нет Достоевского, тут некий субстрат «достоевщины» – бредовой мозаики фанфиков с кровавым месивом и гирляндой девиаций.
Сибирское поместье Свидригайловых эстетически напоминает дворцы олигархов из сериала «Содержанки». Ревнивая Марфа Петровна, потягивая апероль, контролирует любовные связи своего непутёвого мужа. Актриса кажется, так и не вышла из образа «кровавой барыни». Марфа Петровна на юбилее мужа сжигает в камине его кабальный контракт, косплея сцену из «Идиота».
Падение Сони (её играют Диана Енжаева и Алёна Михайлова) показано с плотоядным смакованием. Соня оказывает БДСМ-услуги Лужину, а Разумихин (Тихон Жизневский) оказывается бабником и ходоком по борделям.
В комментариях к сериалу зрители путают XVIII и XIX век. Кто-то возмущается, а кто-то восхищается: «Они изменили одежду, профессии, мир, но и пальцем не тронули говор русского народа того времени. Меня это восхищает, ибо это гениально и красиво!». Не вполне понятно, что такое «говор русского народа», но о нём стоит поговорить подробнее. Герои шпарят монологами из «Преступления и наказания», «Идиота» и других произведений Достоевского, смешивая язык 1860-х с современной разговорной речью, но лингвистический манёвр не удался, скорее получилась стилистическая и эстетическая какафония. «Аслан, тут полтергейст», – заявляет охранник гипермаркета после посещения магазина Раскольникова с Тенью. «Интеллигенция – говно нации», – вопит в бреду Раскольников. А Лужин (Никита Тарасов) разглагольствует о «репутационных потерях» Дуни, на что та отмахивается: «Мужчине большой скандал – только звёздочки на фюзеляж». Кстати, эпизоды с Лужиным, возможно, самые удачные и забавные в сериале благодаря попаданию актёра в нерв образа и чувству юмора. Так, за чаем у Пульхерии Александровны (Юлия Марченко) Лужин, засмотревшись на фотографии Камю, Мандельштама и Хармса, испуганно спрашивает: «Это всё родственники ваши? Вот этот мужчина наверху, извините, какой-то своеобразный… Взгляд у него какой-то недобрый».
А уж какой у Родиона взгляд недобрый – ну чистый психопат. Раскольников с каждым кадром демонстрирует всё более прогрессирующее помешательство, бродя по закоулкам летнего Петербурга: то жёлтые зубы оскалит, то оседлает чугунного льва. А город, видимо, изнемогая от выходок Роденьки, отвечает ему. Например, на крыше, где сидит герой, написано: «Зачем». Старуху (Ёла Санько) скорбный на голову Роденька убивает с садистским удовольствием и озверением маньяка, после содеянного цвет его худи меняется. Наверное, это должно что-то значить.
Стилистика сериала Мирзоева выдержана в декорациях морока, бреда: на столе Мармеладовых копошатся невесть откуда взявшиеся крысы, умершие бродят среди людей, которые на поверку оказываются живыми мертвецами. В бреду Раскольников видит то Ленина, то отца-истязателя. Во сне он бродит с Лужиным по толкучке. И если стяжатель Лужин хватает деревянные счёты, часы и драгоценности, то Родион выбирает совсем другие вещи на этом макабрическом рынке символов: ворует кассету с балабановским «Братом-2» и засматривается на рыбину, что, как известно, один из образов христианства. Только вот неувязка: в романах писателя каждая деталь символична, а душевный нерв обнажён. В сериале же обнажены почему-то задницы, вместо душ – душевнобольные, а вместо высоких идей – скучная возня. Впрочем, действительно хорошие актёры очень стараются, только играть им, похоже, нечего.
Фильм по Достоевскому – это вызов для режиссёра и испытание для зрителя, особенно знающего книги писателя. Можно упрекнуть зрителя в несовпадении в чувстве юмора с режиссёром. Только вот «Преступление и наказание» не комикс про нелёгкую жизнь убийцы и проститутки, а очень серьёзная книга, а смешного и пошлого там нет. Но замахнуться на вечное, конечно, хочется. Вот Дуня шепчет Лужину: не такая я, вас обманули. Пётр Петрович, не только вас, но и нас.