На этой неделе Москва занята небоскрёбом маститого архитектора Сергея Скуратова, которым он хочет дополнить знаменитый комплекс Центросоюза Ле Корбюзье на проспекте Сахарова. Рядом с единственной московской постройкой мастера есть место, которое кажется современному российскому архитектору пустым, и он смело проектирует на нём свою стеклянную башню в нескольких вариантах: высотой 125, 150, 175 и 200 метров. На самом деле это место занято двумя историческими домами рубежа XIX–XX веков, но это современным российским зодчим – за редким исключением – не кажется препятствием. Они так воспитаны, они так обучены, они так чувствуют традицию, которую представляют в современности: творческий человек не должен ждать милостей ни от природной, ни от исторической среды. А поставить свой небоскреб внутри Садового кольца, да ещё и нарастить его высоту, не взирая ни на какие ограничения, – это вызов, который надо преодолеть. На предполагаемом месте небоскрёба есть разрешённое городскими властями высотное ограничение – 58 метров. Для исторического города и многочисленных архитектурных памятников округи (а здесь ведь не только Ле Корбюзье, но и несколько великолепных классических городских усадеб XVIII–XIX веков) это высота чрезмерная, непомерная, угнетающая историческую городскую ткань. Но в интервью проекту «Архи.ру», которое иллюстрируют проектные эскизы небоскреба, Сергей Скуратов о соответствии даже такому ограничению отзывается с плохо скрываемым пренебрежением: «Да, я попросил коллег в бюро нарисовать, как это могло бы выглядеть. ДКН (Департамент культурного наследия Москвы. – К.М.) готов его утвердить, но мне этот вариант не нравится, и даже если его утвердят, я его строить не буду». [caption id="attachment_60840" align="aligncenter" width="640"]
Sergey Skuratov Architects/youtube.com[/caption] При этом Сергей Скуратов, нужно отдать ему должное, не пытается прикрыться интересами заказчиков, якобы диктующих волю архитектору, как это делают многие его коллеги. Нет, всё наоборот – небоскреб здесь «диктует» архитектор: «Заказчик пришёл с задачей построить всего лишь 16 000 м2наземных площадей на месте двух очень ветхих рядовых домов начала XX века. Башню предложил я, и я уверен, что она уместна и даже нужна – она зафиксирует место, станет ориентиром». «Человеку нужны в городе вертикали, они размечают пространство, и на них можно взобраться, увидеть всё вокруг. В Москве было сорок сороков церквей с колокольнями, потом появились высотки. Что-то я не читал, чтобы тогда кто-то возмущался… А теперь мы все ими любуемся».
"Лахта-центр" в Санкт-Петербурге. Фото: ikimedia.org[/caption] Легко понять, почему: иначе в нём нельзя было бы проектировать небоскрёбы. Завоеватели, «хозяева жизни», тоже нуждаются в высотных знаках, увековечивающих их достижения. Об этом, кстати, мельком говорит сам архитектор Скуратов, отмечая, что небоскребы «связаны с появлением класса или прослойки людей, которые хотят «жить над всеми»». Пока такие люди не перевелись, не переведутся и желающие небоскрёбить в историческом центре Москвы. В Северном Бутове или Южном Дегунине, где им никто и слова против не скажет, не так интересно. Поэтому формулу, вынесенную в заголовок интервью Сергея Скуратова («Небоскрёб – это баланс технологий, экономики и эстетики»), мы можем перефразировать, причём без потери смысла. Небоскрёб в историческом центре Москвы – это баланс честолюбия, экономики и агрессии. Да, впрочем, отнюдь не только в центре Москвы. В те же дни, когда в столице любовались рендерами небоскреба на проспекте Сахарова, в волжском городе Чебоксары обсуждали проект строительства в речном порту (то есть в близком соседстве с остатками разрушенного и затопленного в начале 1980-х годов исторического центра) сразу трёх небоскребов. На градостроительном совете слово горожанам и представителям общественности не дали, пояснив, что обсуждать пока будут только профессионалы.
Проект застройки Чебоксарского речного порта. Фото: pravdapfo.ru
