Василий Ключевский: «Чтобы свеча не угасла»

25 мая исполняется 110 лет со дня смерти Василия Осиповича Ключевского, популярного при жизни и мифологизированного после смерти русского историка

25.05.2021

Дмитрий Цыганков

государство и человек история статья ключевский

Картина

В современном массовом сознании Василий Осипович Ключевский присутствует в двух ипостасях. Для потерявшихся во время экзаменов школьников и даже студентов он выступает последним прибежищем и громким авторитетом, которым можно прикрыть свои пробелы в образовании и смело, сославшись на Ключевского, понести ахинею. Как говорил Ключевский, «бытие определяет сознание», – заявит такой академический плут… И будет ждать реакции преподавателя, который понимает, что для нового поколения охотников за положительной оценкой Ключевский заменил Маркса, Энгельса, Герцена, Ленина и всех советских генсеков, вместе взятых, чьи заклинания об истории должны были внести ясность в хаос исторического процесса, решить сложные вопросы на раз-два, с партийной прямолинейностью. С другой стороны, для не путающих Канта и Конта, Гегеля и Гоголя, Бабеля и Бебеля Ключевский – неизменный кладезь афоризмов: «Закономерность исторических явлений обратно пропорциональна их духовности»; «История ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков», «Привычки отцов, и дурные, и хорошие, превращаются в пороки детей». И те и другие своим представлениями о Ключевском свидетельствуют о том, что большие нарративы о нашем прошлом ушли в небытие. Современному читателю нужны авторитеты с миллионами подписчиков и цитаты для твиттера, а не изучение исторической личности в пространстве русской истории, благодаря которому создаются поколенческие ценности и те люди, которые способны изменить Россию. Принадлежать к большим сообществам с коллективной памятью сейчас немодно, лучше быть оригинальным фриком.

Василий Ключевский со слушательницами Высших женских курсов. Фото: histrf.ru

Однако что-то подсказывало другим ученикам Ключевского, что их подлинный учитель скрывается в других «экспертных оценках». Его любовь к русской истории не ограничивается рецептом на будущее, Ключевскому важно погружаться в стихию подлинно бывшего, имеющего определяющий смысл для настоящего: «Когда вместе с разнообразной, набожно крестящейся народной волной вступаешь в ворота Сергиевой лавры, иногда думаешь: почему в этой обители нет и не было особого наблюдателя, подобного древнерусскому летописцу, который спокойным неизменным взглядом наблюдал и ровной бесстрастной рукой записывал, “еже содеяся в Русской земле”, и делал это одинаково из года в год, из века в век, как будто это был один и тот же человек, не умиравший целые столетия? …Если бы возможно было воспроизвести писание, всё, что соединилось с памятью преподобного, что в эти 500 лет было молчаливо передумано и перечувствовано пред его гробом миллионами умов и сердец, это писание было бы полной глубокого содержания историей нашей всенародной политической и нравственной жизни». В общем, ещё раз согласимся с Федотовым, который писал: «Умом Ключевский, конечно, считал Древнюю Русь глуповатой, но сердцем отдавал предпочтение ей перед культурой своего времени – как обществу “антиков” Духовной академии перед либеральными салонами Москвы». Ключевский раскрывал тайну прошлого, но был явно близорук по отношению к действительности. Ключевского надо ценить не за схему русской истории в его «Курсе», а за образы людей, которые он представил в своих исторических работах. Русские люди, исповедующие иной раз диаметрально противоположные взгляды, мучившиеся неразрешимыми вопросами жизни, стали под пером Ключевского настоящим золотым запасом нашего прошлого, без которого нет связи времён. Наша задача в том, чтобы свеча, зажжённая Ключевским, не угасла. Василий Осипович в лучших своих текстах был подлинным объединителем разрываемой на части Руси. Он умел объединять. Не случайно похороны Ключевского в мае 1911 года собрали всю старую Москву: партийную и беспартийную, главное – совестливую. Это и была Русь уходящая. Осталось лишь гордиться тем, что ты был учеником Ключевского, который создавал историческую науку, ставшую совсем не той.

Василий Ключевский: «Чтобы свеча не угасла»

Спецпроекты