Что такое католические монашеские ордена?
Однажды один мой собрат получил звонок: «Вы иезуит? Это ведь то самое знаменитое тайное общество? Не расскажете о нём?» Множество существует слухов о католических орденах: об агрессивных тевтонцах или знатном Мальтийском ордене, о тайных богатствах и знаниях тамплиеров, о закрытости иезуитов и так далее, и тому подобное. На самом же деле всё намного проще: католический орден – это юридическая форма для первоначальной духовной интуиции, или, говоря церковным языком, для основной харизмы, к которой чувствует себя призванной община верующих.
Например, в VI веке Бенедикт Нурсийский собрал общину из мужчин для совместной молитвы и труда. В Средневековье в Иерусалиме собрались иоанниты (нынешний Мальтийский орден) или тевтонцы – для ухода за больными паломниками и защиты паломников (именно они стали монахами с оружием). Францисканцы собрались для такой же бедной и нестабильной жизни проповедников Евангелия, какую вели Иисус и апостолы. А Игнатий Лойола в XVI веке собрал мужчин для подвижнической жизни – чтобы они были всегда готовы тут же бросить своё служение и взять на себя новое, которое будет «к большей славе Божьей».
Есть ордена, призвание которых – открывать только школы или только больницы, кто-то занимается исключительно зарубежной миссией, кто-то – приютами для детей и т. д. И раз таких целей, достойных христианского внимания, в принципе бесконечно много, то католики шутят, что даже Бог не знает, сколько существует орденов, в частности женских. И если одни ордена живут уже многими столетиями, то некоторые были основаны только в последние 70 лет, то есть после Второго Ватиканского собора.
Иезуит в XVIII веке. Фото: wikimedia.orgКонечно, говоря теоретически, можно покопаться в архивах и подсчитать количество папских и епископских признаний отдельных орденов (и вычесть из них те, которые давались в итоге на духовные упражнения общин верующих) – тогда, наверное, получится общая цифра. Но, во-первых, подобных подсчётов ещё никто не проводил, а во-вторых, на практике это вряд ли возможно, ведь архивы множества епархий уничтожили войны, землетрясения… К тому же были целые эпохи, когда ордена образовывались и действовали без прямого папского одобрения.
Третий орден
Что касается организации, то тут тоже возможны самые разные варианты. Есть ордена, в которые собираются только мужчины, есть соответствующие женские ордена и есть те, где действуют общины для мужчин и женщин (под отдельным руководством). Все члены ордена связаны обетами бедности (нестяжания), целомудрия (безбрачия) и послушания – это и по сей день так. Но содержание этих обетов может трактоваться орденами по-разному. Какие-то из них воплощают монашеский идеал, причём часть братьев может принимать на себя ещё и священнический сан (православным языком говоря, становиться иеромонахами).
Но бывает и так называемый «третий орден» (где первый – священники-монахи, а второй – монахи), то есть община мирян, в которой собираются семейные люди с обычными профессиями, разделяющие идеалы того или иного служения (орденской харизмы). Такие миряне тоже приносят обеты практиковать бедность, целомудрие и послушание согласно их жизненному положению, то есть жить скромно, быть хорошими супругами (если они состоят в браке) и вписываться в служение ордена по возможности. Быть членом «третьего ордена» может не только семейный, но и холостой человек, желающий сохранить для себя право на вступление в брак.
Аббатство Монте-Кассино — родина ордена бенедиктинцев. Фото: wikimedia.orgНекоторые ордена строго централизованы по всему миру или по отдельным регионам, а некоторые имеют «дома» в тех или иных местностях с максимально широкой автономией. Чтобы стать основоположником ордена, нужно по крайней мере собрать общину верующих под какое-либо духовное упражнение, способное стать христианским служением. Эта община должна какое-то время существовать, и если окажется, что она устойчива, её члены могут обратиться к епископу или к папе напрямую с просьбой о признании. Так община превращается в орден.
Годы подготовки
Когда человек начинает интересоваться орденом, ему предлагают сначала познакомиться. Обычно этот процесс длится дольше года. Затем его принимают в новициат, где он является послушником ещё по крайней мере на протяжении года. В это время он совершает простые служения, учится основным навыкам и осваивает базовые теологические понятия. По окончании новициата человек готов приносить свои первые монашеские обеты (в большинстве орденов на этой стадии они являются временными). После этого он проходит «формацию». Это духовная и психологическая подготовка, а также основательное обучение тем навыкам, которые пригодятся ему для будущего служения: философия и теология, педагогика, медицина, язык гуарани или любой другой, архитектура или астрофизика и т. д., и т. п. Только через несколько лет такого обучения его допускают к окончательным монашеским обетам и – в случае будущего священника – к рукоположению. Здесь же заметим, что подготовка членов «третьего ордена», разумеется, проще.
Раньше принимали в ордена подростков. Теперь же принимают только людей с аттестатом зрелости или тех, у которых уже есть постоянная профессия. Людей, недавно перешедших в католичество, допускают к вступлению в орден только после двух или трёх лет воцерковлённой жизни, чтобы они не совершили такой важный шаг в порыве неофитского восторга. Зато за последние десятилетия сняты фактически все требования к происхождению. Например, раньше в ордена могли не принимать «новых христиан», то есть потомков иудеев или мусульман. Так же сдержанно, к сожалению, относились ордена к некоторым коренным народам Латинской Америки или Азии. Людей, родившихся вне брака или имеющих какую-нибудь инвалидность, тоже могли ограничивать при вступлении в орден. Сегодня эти препятствия отпали. Подытоживая, замечу, что история католических орденов многообразна и пестра. Её можно было бы назвать градусником католического духа: чем живее их активность – тем живее церковь. Но секретами история орденов совсем не богата. Это только так кажется, потому что она сложная. Наконец, самое важное в ней – это повод избавиться от предрассудка, согласно которому в Католической церкви происходит ровно то и только то, чего желает Папа римский. Настоящее духовное движение имеет свои источники в сердцах людей.
