Полезное напоминание, чтобы понять, что за день мы сегодня празднуем. Науке известны единства национальные: вот, например, сколько веков каталонцы не хотят жить с испанцами. Прекрасно изучены единства гражданские: каждый американец де-якобы прежде всего гражданин своей страны. «Исламское государство» преподает дикий урок единства фанатически-религиозного.
Но что такое народное единство? Нет здесь ответа. Человек не сразу поймет смысл праздника, а поймет – будет поздно, вот уже и следующий день.
Самые наглядные и навязчивые ответы про смысл не удались. Сколько бы «Русские марши» не пытались объяснить все идеологемой про величие русских, это сечется с официальной, транслируемой по всем каналам, версией: народное единство нужно праздновать и в Чечне, и в Татарстане. «Россия для русских» неприемлема даже для доброй половины самих националистов, решивших вдруг поддержать Донбасс и «братьев-славян». Оказывается, и для них русская ойкумена никак не укладывается в границы страны – растекается, ускользает, и «русский марш», не просуществовав и десяти лет, уже разделился на два потока.
Почти никто не верит в возможность гражданской идентичности в России, связанной с общественным договором и отказом власти от непогрешимости. «Россиянин – это гражданин своей страны», звучит сомнительно, дребезжит державными нотками. Когда в XVII веке - немногим позже ополчения Минина и Пожарского – ректор Киево-Могилянской коллегии Иннокентий Гизел написал в своем трактате, что общественный договор полезен, а народ имеет «право на восстание», коль скоро государь не выполняет своих обязательств, власти пришли в ужас. Сразу после смерти уважаемого автора его скандальный трактат «Мир с Богом, человек» был запрещен к печати. В нашей атмосфере и сейчас от старых руссоистских мыслей веет крамолой, хода им нет – по крайней мере, на ближайшие годы.
Но из чего, из чего же тогда черпать единство? Идеологи праздника говорят, можно взять за основу то, что якобы у нас есть и отразится в едином же учебнике истории –традиции и вековой путь необъяснимой, мифической общности, называемой «народ».
На самом деле, это невозможная задача, что ясно и самим идеологам. Наша история как учебник двоечника и шалопая, разодранный на страницы. Можете склеивать его заново, но часть текста безнадежно пропала: чтобы его изучать, придется сначала восстановить – то есть заново прожить и продумать, а это недосуг. Начитавшись разодранного, ясное дело, общество впадает в состояние бреда. Вон, в Питере демонтируют памятник Стиву Джобсу, потому что его коллега Тим Кук (заметим, даже не сам Джобс) признался в гомосексуализме, из-за чего памятник получил «двойной смысл, враждебный русской культуре». Популярный интернет-магазин техники плеер.ру решил писать все слова типа «бесценный» и «бесполезный» с приставкой «без», чтобы бороться с бесовщиной и не поминать нечистую силу, как это «традиционно делали на Руси до 1917 года». Что все эти люди знают о традициях до 1917 года? Из какой истории они взялись?
Ничего, конечно, не знают. Все сказки про то, что наше единство основано на общности культуры, никуда негодны после малейших раздумий. Саму эту культуру нужно сажать на какой-то клей, чтобы она окончательно не распалась в руках плохих учеников, а неизбежный бред логично встраивался в повестку дня. Работающая мифологема сегодняшнего праздника, которая держит и прошлое, и настоящее, поэтому иная, не связанная ни с культурой, ни даже с консерватизмом. Лучше всего ее выражает слово «мобилизация», посланный сверху совет: прижаться поближе к центру. Мы снова отталкиваемся от врагов – бесов из Америки, бесов из русского языка – и сильнее жмемся, но нет, не друг к другу – а туда, к центру. Чем больше врагов, тем лучше россияне осведомлены о названии праздника 4 ноября: «Левада-центр» говорит, что в этом году рекордное число – аж 19% соотечественников – решили отметить день народного единства.
А раз ясно, что это не день культуры, а день борьбы «своих против чужих», то на фоне всего сегодняшнего озлобления, недоверия к свободе и нежелания ничего знать (будто военное положение уже объявлено), он вряд ли принесет какую-нибудь пользу национальному самосознанию, и хорошо бы – чтобы не наделал вреда.
Центростремительный «замес» общества в одну кашу окончательно разварит гражданское зерно, и если такова цена единства, еще подумаешь: не саботировать ли праздник?
