По данным ВЦИОМ, около 80 % населения России поддерживают деятельность президента Владимира Путина. Те, кто не одобряет российскую политику, стараются выехать из страны. Многие – бросив квартиры, родных, буквально с парой сотен долларов в кармане. У некоторых при этом есть веские причины опасаться за свою свободу и безопасность. Таким помогает «Ковчег» – проект помощи эмигрантам из России. Нашедшие приют здесь рассказали о своих причинах отъезда, о том, как они живут сейчас и что намерены предпринять.
Проект «Ковчег» – это группа помощи эмигрантам, покинувшим Россию из-за несогласия с внешней политикой. Сайт этой организации заблокирован в РФ по решению Роскомнадзора. С начала событий на Украине число таких людей увеличилось. Кто-то откровенно выступил против спецоперации, кого-то к решению подтолкнула невозможность открыто выразить свое мнение. Среди таких нашлись люди разного рода занятий – блогеры, журналисты, маркетологи, юристы, студенты. Сейчас они оказались в коливингах «Ковчега» – своеобразных общежитиях в Ереване и Стамбуле.
Евгений, 20 лет, фотограф и видеооператор, Тверь
– Честно говоря, я с детства хотел пожить за рубежом. У меня есть родственники в Молдове и Канаде. Я приезжал к ним и видел, как они живут. Да, они скучают, но скучают по людям. А по панелькам и грязным дорогам – нет. Мне тоже хотелось другого уровня жизни.
Начало спецоперации послужило толчком. Я подумал, что другого шанса может не быть. К тому же мне 20 лет – призывной возраст. Мне грозили административным делом, если я не пойду служить. Служить я не хотел. Взятки платить, чтобы как-то отмазаться, тоже. Когда всё началось, меня напугало, что могут объявить мобилизацию. Я взял билет к родственникам в Молдову, но самолёт отменили. Я решил полететь составным рейсом: из Москвы до Минвод, из Минвод до Еревана, из Еревана в Стамбул. При пересадке на Ереван меня очень тщательно допрашивали на границе: куда и зачем я лечу, на сколько, что собираюсь там делать. Было очень не по себе. У моего деда – армянская фамилия. Я сказал, что лечу как турист, хочу узнать больше о своих корнях. Меня пропустили.
Девичья башня в Стамбуле. Фото: adam hilles/UnsplashВ Ереване довольно много тех, кто поддерживает Россию. Многие ходят с буквой Z, открыто выражают свои политические убеждения. Удивительно, но и в Турции многие тоже поддерживают политику президента России. Я считаю, что некоторым странам выгоднее дружеские или хотя бы ровные отношения с Россией, чем какое-то противостояние. А старшее поколение везде просто считает, что лучше ничего не менять, а то будет хуже. Правда, мои родители меня поддержали, но скорее просто потому, что это я – их сын.
В России я зарабатывал съёмками, у меня было много коммерческих предложений. Здесь хотелось бы продолжить свою деятельность. Не знаю, насколько это получится. Оказалось, здесь много и русских, и украинцев, и когда мы вместе, нам легче. Я не сталкивался здесь с русофобией, но понимаю, что против русских везде ведётся активная пропаганда. Так не должно происходить.
Кирилл, 33 года, журналист, Владимир
– Я уехал после обысков у себя дома и на работе. Я работал в штабе Алексея Навального во Владимире (признан экстремистской организацией в РФ), и я думаю, что они были связаны с этим. Но формально предъявили другое. У нас в центре города появилось граффити «Нет войне». Его кто-то создал, а издание, в котором я работал (сейчас оно запрещено в России), первым об этом написало. Решили, будто мы как-то связаны с этими художниками, хотя мы их не знали. К нам пришли, изъяли технику – вплоть до кухонных электронных весов. Пришлось уехать.
В России у меня осталась жена, она работает в госучреждении. На её работе все в курсе, что мне пришлось уехать, но проблем у неё пока не возникало. Надеюсь, что ситуация в РФ поменяется и либо я смогу вернуться – либо у меня здесь станет что-то более понятно по моей дальнейшей деятельности, и она приедет ко мне. Я никогда не ставил перед собой такой цели – жить в чужой стране. Мне и не хотелось бы жить за границей. Это не особенно приятно.
Евгений, 18 лет, студент, Владимир
Фото: Luke Porter/Unsplash– Я сотрудничал с тем же изданием, что и Кирилл. И тоже проходил по тому же делу. Кто-то нанёс граффити, мы первые опубликовали, и мы стали виноватыми. Потом наш сайт и вовсе заблокировали будто бы из-за фейков. Я быстро сделал загранпаспорт и уехал. Я студент, я хочу продолжать учиться. Я бы с удовольствием вернулся в Россию, но когда речь идёт об уголовной ответственности –просто страшно.
На границе возникли вопросы к моему паспорту. Меня спрашивали про все мои поездки, сколько валюты везу, с кем, к кому и куда еду, есть ли обратный билет, цели поездки. Пока ничего не понятно. Но я планирую продолжать деятельность нашего издания здесь. У нас было независимое СМИ – пожалуй, единственное во Владимире. И если не будет нас, то кто же тогда останется?
Юрий, 22 года, фотограф, Калининград
– Вообще я зарабатывал фотографией. Снимал для души, зарабатывал коммерческими съёмками. Я потерял много контрактов из-за того, что из России ушли многие бренды. Когда всё началось, я сделал пару постов на тему спецоперации. И из прокуратуры мне намекнули на то, что из-за этих постов у меня могут быть проблемы. В тот момент я был невыездным: у меня была задолженность, и я судился, чтобы её списали. Закончился суд, юристы мне сказали, что нужно подождать пару месяцев, пока задолженность снимут. Но мне было уже всё равно. Я её оплатил, взял загранпаспорт и купил билет. В один конец.
На границе спрашивали цели поездки, наличие и количество валюты, почему нет обратного билета и брони отелей. Я сказал, что еду к друзьям в Анталию и буду жить у них. А ещё спрашивали про отношение к ситуации.
Мне очень нравился Калининград. Там есть море, и там успеваешь и работать, и жить. Но сейчас там депрессивные настроения. Люди переживают, что на нас нападут или закроют границы. И как можно жить в получасе езды от той же Польши и знать, что никогда не сможешь там побывать?
Калининград. Фото: Sergei Starostin/PexelsАлександр, блогер, Москва
– Я россиянин корейского происхождения. В России я занимался развитием своего блога, там было 187 тысяч подписчиков, сейчас чуть меньше. Он посвящён проблемам национализма, шовинизма, ксенофобии. У меня было много контента, связанного с выборочными проверками полиции национальных меньшинств. После того как вступил в силу закон о фейках, предусматривающий большие штрафы за нарушения, у меня на тот момент на эту тему было уже 4–5 публикаций. В итоге передо мной встал выбор: либо удалить всё это и ждать конца спецоперации молча, либо уезжать. Было понятно, что нужно уезжать, но очень не хотелось. К тому же у моей девушки не было загранпаспорта.
Поначалу мы решили ехать в Бишкек. Но не уехали, не смогли купить билеты – платёж не прошёл. Единственным выходом оставалась поездка в Стамбул. Были слухи, что российские авиакомпании прекратят работу. В итоге я улетел одним из последних рейсов до Стамбула. Это были первые числа марта. Девушка осталась в Москве решать вопрос с загранпаспортом.
Я понимал, что банковские карты будут заблокированы, вёз с собой наличные. Сначала я снял жилье на airbnb, но только на один день. Это была моя последняя транзакция по картам. Когда я попробовал снять жильё на более долгий срок, напоролся на мошенников. У меня сняли деньги, правда, потом с помощью службы поддержки вернули. Дальше я был вынужден был искать что-то уже за наличные и пошёл в первый попавшийся отель. Я прожил там неделю. Познакомился с беженкой из Сирии, рассказал свою ситуацию, и она пристроила меня в приют для бедных. Там было ужасно: в Стамбуле тогда шёл снег, а там не было отопления, и в первую ночь мне не дали одеяла. Там был такой типа капсульный отель для бедных – такие «пеналы», как гробики. Думал, что просто замерзну там насмерть, в этом гробике.
Фото: Uzay Yıldırım/UnsplashСейчас я продолжаю вести блог, хотя у меня нет никаких доходов. Раньше у меня была монетизация, которая позволяла существовать в Москве. Но ещё до того как монетизацию обрезал сам Youtube, я отключил процедуру переключения средств – по личным убеждениям, считаю, что деньги не должны идти в Россию.
Турция мне нравится, но, конечно, есть дискомфорт – из-за того, что я должен тут находиться. Не то чтобы я не хочу жить именно в Турции – я вообще нигде не хочу жить, кроме России. Но политика руководства лишила меня страны, дома.
Я думаю, что, когда всё наладится, поеду в Украину. Моя девушка, которая в итоге сделала себе загранпаспорт и приехала сейчас ко мне, тоже не против Украины. Её увезли оттуда в 14 лет, и с тех пор она хотела бы туда вернуться. Но сейчас туда въехать нельзя. Что бы я там делал? То же самое – был бы блогером, рассказывал о происходящих событиях. Я был в Украине, у меня были там друзья и знакомые, но сейчас я совершенно не представляю, что там с ними стало. Хочу сказать, что за всё время пребывания в Украине я не сталкивался ни с одним плохим человеком, хотя наверняка они там, как и в любой другой стране, есть. Помню, в 2008 году я приехал в Киев, сел в метро, и ко мне подошла женщина, отдала мне свой проездной. Просто так. Сказала, что мне нужнее. Когда мне стали говорить, что эта женщина – фашистка, это просто не могло уложиться в моей голове.
