5 апреля этого года в Госдуме второе чтение прошёл законопроект о штрафах за отождествление роли СССР и Германии во Второй мировой войне. То есть теперь если сказать, что Сталин такой же злодей, как и Гитлер, и что они вместе развязали войну, можно понести административную ответственность. Соответственно, в школах не может вестись преподавание по тем учебникам, в которых коммунистический и нацистский режимы отождествляются. Но надо сказать, что президент ещё в 2013 году поручил подготовить единый учебник истории, где будет отражена «правильная концепция», в частности показана важная роль победы СССР в Великой Отечественной войне.
Сторонники единой концепции истории в учебниках говорят о том, что наличие разных точек зрения и разных пособий порождает «кашу в голове», из-за чего школьники не могут подготовиться к ЕГЭ. Среди этих пособий, по их мнению, есть много дилетантской литературы, которая ни на чём не основывается.
Евгений Спицын. Фото: День ТВ/YoutubeКритики «правильной концепции», напротив, утверждают, что создать единую позицию по множеству вопросов невозможно, так как у исторических фактов может быть много интерпретаций. По их мнению, создание единого учебника истории – это попытка идеологизировать историю.
В 2016 году вышло несколько учебников истории, которые предлагаются для преподавания в школе. Один из них – это учебник для учителей Евгения Спицына, историка, политолога, директора одной из московских школ. Об СССР и его роли во Второй мировой войне Спицын высказывается в СМИ в патриотическом ключе, как того и требует новый закон.
Рассмотрим, как этот учебник интерпретирует такие острые и проблемные темы, как голод, сталинские репрессии и начало Второй мировой войны. Ограничимся временными рамками 1930–1940 годов. Надо сказать, что в нашем обществе мнения сильно разнятся касательно этого периода, не так мало историков считают, что это один из самых трагичных периодов нашей истории, когда было убито множество ни в чём не повинных людей, судьбы многих были сломаны, разрушены семьи и т.д. Другие историки считают, наоборот, что в это десятилетие поднялась промышленность, окрепло сельское хозяйство, что помогло СССР выстоять в Великой Отечественной войне, а репрессии либо вовсе считаются мифом, либо они признаются как некоторый «перегиб», либо и вовсе оправдываются.
Остановимся на голоде 1932–1933 годов. По поводу голода существует несколько точек зрения. Некоторое считают, что голод был специально спланирован, чтобы подавить крестьянские восстания. Другие историки отмечают, что он был следствием сплошной коллективизации. И есть те исследователи, которые обращают внимание на большой неурожай в те годы. Мы не будем подробно рассматривать все эти точки зрения, а остановимся на том, что голод действительно был и от него погибло очень много людей. Спицын же говорит о том, что причиной большого числа смертей была септическая ангина. Такая болезнь действительно была, но вполне вероятно, что она была следствием голода: крестьяне массово прятали зерно, и из-за неправильного хранения оно заражалось грибком, который и вызывал ангину у людей. Но эта болезнь была в основном распространена на Урале и в Сибири, а Спицын подчёркивает, что это было причиной голода на Украине. Источников, подтверждающих, что эта болезнь свирепствовала и на Украине, найти не удалось.
Бригада специальной комиссии по хлебозаготовкам откапывает крестьянское зерно, спрятанное в ямах-схронах, 1933 г. Фото: РИА НовостиЕсли принять во внимание тот факт, что после голода число крестьянских восстаний стало снижаться, то из этого может следовать вывод, что голод был репрессивной мерой, но, опять же, это лишь предположение. Спицын говорит о том, что тема голода стала поводом для русофобских нападок в Украине на Россию. Не будем исключать и той вероятности, что недобросовестные историки Украины могут обвинять СССР в том, что он устроил геноцид украинского народа. Но эта тема требует отдельного исследования.
Теперь перейдём непосредственно к сталинским репрессиям (говорю «к сталинским», так как они относятся непосредственно к Сталину, термин «политические репрессии» также подходит, но это понятие более широкое и оно относится ко всем репрессиям, а не только советской эпохи, термин же «советские репрессии» относится ко всему советскому периоду истории и не только к сталинскому, поэтому будем придерживаться понятия «сталинские репрессии»). Спицын использует подзаголовок «Проблема политических репрессий» и пытается доказать, что «либералы» во много раз преувеличивают количество жертв репрессий. Он ссылается на официальную статистику 1954 года. По этим данным, за контрреволюционную деятельность с 1927-го по 1953 годы было осуждено 3 777 380 человек, что и так довольно немало. Но если в этот список включить раскулаченных, сосланных, жертв голода, то это число во много раз увеличится. Историк Андрей Зубов говорит о 50 114 267. Он опирается на данные МВД СССР, которые были рассекречены в 1991 году.
В одном из своих выступлений на канале «Правда-на-Амуре» Спицын заявил, что репрессии были во все времена во всех государствах. Но здесь статистики он не приводит. Невинно пострадавшие от репрессий всё же есть, отмечает Спицын, и виновник в этом – Николай Ежов. По мнению Спицына, Ежов сознательно путём нагнетания страха и репрессий пытался вызвать ненависть к Сталину, чтобы его уничтожить. В этот «заговор» были вовлечены не только органы НКВД, но и часть охраны Кремля. Надо сказать, что обвинение Ежова мало чем отличается от обвинений других чекистов, возглавлявших НКВД-МГБ. Так, предшественника Ежова Ягоду обвиняли почти в том же самом – что он якобы устроил заговор против Сталина и самого Ежова.
Жертвами сталинских репрессий были как простые люди, так и деятели науки, культуры и т.д. Атмосфера террора очень хорошо отражена в мемуарах, воспоминаниях, дневниках, а также в художественной литературе. Точное число жертв на самом деле до сих пор неизвестно, дела репрессированных снова сейчас засекречиваются, в архивы попасть не так просто. Не все документы сохранились, некоторые сгорели во время войны, сколько сгорело – неизвестно.
«Расстрельные списки» по Ленинграду. Подписи Сталина, Ворошилова, Кагановича, Жданова и Молотова. Фото: общественное достояниеЕщё один тезис, который выдвигает Спицын, подходя к началу Второй мировой войны, – это то, что сотрудничество СССР и гитлеровской Германии было вынужденным. СССР понимал неизбежность войны с Германией. Может быть, это и так, но по крайней мере не предполагалось, что эта война начнётся через два года. Сталин не верил разведчикам, которые перед нападением Германии на СССР говорили, что Германия готовится к вторжению, считал это дезинформацией. Молотов в своей речи на внеочередной пятой сессии Верховного совета СССР в октябре 1939 года говорил, что «на смену вражде, всячески подогревавшейся со стороны некоторых европейских держав, пришло сближение и установление дружественных отношений между СССР и Германией». Под «некоторыми» странами он подразумевал Англию и Францию.
Мнение Спицына вполне совпадает с позицией Молотова, который говорил, что западные белорусы и украинцы находились под «гнётом польских помещиков и капиталистов», а Красная армия их освободила, и они её встретили с радостью. Интересно, что Гитлер в своей речи на съезде НСДАП, который проходил с 5 по 12 сентября 1938 года, также говорил о притеснении немцев в Чехии и необходимости их защитить: «Я обращаюсь к представителям западных демократий: мы озабочены положением судетских немцев. Если этим людям откажут в справедливости и помощи, они получат и то, и другое от нас. Я сторонник мира, но в этой ситуации я не стану колебаться».
Рассмотрим вопрос присоединения восточной территории Польши, а также Прибалтики к СССР с точки зрения обычных людей, которые там проживали. Действительно ли они хотели присоединения? На этот вопрос однозначно ответить сложно. Сказать, что все хотели или не хотели, будет неправомерным обобщением. С одной стороны, некоторые поляки или же люди другого этнического происхождения на самом деле думали, что вхождение в СССР принесёт им благо, поэтому действительно встречали Красную армию как освободительную. В Латвии правил Ульманис (можно сказать, диктатор с правым антикоммунистическим уклоном). Коммунисты находились на нелегальном положении, свободы было не так много, поэтому не так мало латышей хотело войти в состав СССР, так как Советский Союз обещал дать эту свободу. Но если заглянуть дальше и изучить, что происходило в Прибалтике в целом и в Латвии в частности, то ни о какой свободе идти и речи не могло. В этих республиках началась принудительная коллективизация, аресты и высылки. И наверняка находились на этих территориях люди, которые понимали суть советской власти.
Советские войска пересекают границу Польши, 1939г. Фото: общественное достояниеЧто касается Советско-финской войны, то известен факт, который, правда, оспаривается, что в ноябре 1939 года советские войска сами же обстреляли свою военную базу возле границы с Финляндией. Доказательством этого факта служит то, что у Финляндии не было дальнобойного оружия на тот момент. Может быть, документально это не подтверждено, но во всяком случае такое предположение имеет место. С ним можно не соглашаться и спорить, но в учебнике Спицына говорится, что документально версия о провокации не подтверждается, поэтому она не является правдивой.
Очень мало в этом учебнике говорится о культурной жизни того времени. Произведения искусства – такие же исторические источники, как и политические документы. Они отражают атмосферу времени. Как ещё в XIX веке писал Ключевский, без Пушкина сложно себе представить первую половину девятнадцатого столетия. Белинский назвал роман Пушкина «Евгений Онегин» энциклопедией русской жизни. И действительно, это произведение отражает многие черты той эпохи. Художественная литература, а вместе с ней дневники, воспоминания людей дают эту оценку. Просто государственные документы молчат об этом, они лишь только фиксируют какие-то действия или намерения их совершить. Зубов говорит о том, что сама история в советское время потеряла личностный характер и превратилась в историю классов, формаций и героев, которые их представляли.
Проанализировав некоторые главы этого учебника, приходишь к выводу, что он не нацелен пробудить в человеке интерес к изучению истории. Его цель – заставить человека поверить в ту интерпретацию событий, которую предлагает автор. К примеру, если взять тот спорный эпизод с обстрелом военной базы возле границы с Финляндией, то школьник мог бы сам заняться исследованием этого вопроса: почитать соответствующую литературу, сопоставить факты. Но в учебнике прослеживается резко негативная окраска не совпадающей с автором точки зрения, которая «выгодна» Западу. По учебнику прямо дословно кочует одна и та же формулировка: «как считает ряд историков главным образом либерального толка». Их точка зрения всё время изобличается и считается неосновательной. К тому же в учебнике присутствуют «уличные» слова, которые явно не соответствуют научному стилю. Например: «со времён “горбачевской перестройки” в широкое мнение стал усиленно вдалбливаться постулат…»
Можно с сожалением сказать, что в нашем обществе не произошло осмысление трагедий XX века, нам страшно смотреть на эти события, и у людей возникает желание сгладить их остроту, сказать, что «не всё уж так было плохо», были и положительные моменты в то время, да и не нужно так однозначно об этом судить. Почему-то если таких людей спросить про Гитлера, то мнение будет прямо противоположным с явной однозначностью. Хотя если посмотреть на историю Германии, то при Гитлере тоже были свои плюсы: так же как и при Сталине, развивалась промышленность, в Германии почти исчезла безработица, но в случае с Гитлером люди понимают, что все эти достижения не оправдывают холокоста и других преступлений, которые совершались нацистами. И многие люди, даже те, кто поддерживает Сталина, про Гитлера всё понимают. Вывод здесь один: обвинять других гораздо легче, чем признать свои преступления.
Канал соединил Белое море с Онежским озером. В строительстве использовался труд заключённых ГУЛАГа. Фото: РИА НовостиЗа преступления других мы не несём ответственности, а за свои несём, поэтому и приходят в голову разные оправдания и отговорки, чтобы облегчить это бремя. Если человек признает прошлые преступления своего народа, частью которого он является, то может возникнуть вопрос: а что я могу сделать? Но это уже другой разговор, и немаловажный. Так же как в Прибалтике, на Украине и в других бывших советских республиках склонны обвинять Россию в репрессиях. Но ведь немало жителей этих же республик и сами работали в советских органах и занимались репрессиями. Один из крупных начальников ГУЛАГа был латышом. Но эти трактовки порождены желанием уйти от ответственности и обвинить кого-то другого в преступлениях. Это свойственно всему человечеству.
Если признать Сталина и его методы не однозначно плохими, то человек будет думать, что расправиться с неугодным ему человеком не так уж и плохо. Те, кто сейчас учатся, в будущем будут формировать наше общество, кто-то будет у власти, и от оценки прошлого будет зависеть не только настоящее, но и будущее.
