С одной стороны, мы все привыкли, что журналисты, да и учёные, любят пугать доверчивую публику шокирующими новостями, и уже не боимся; с другой стороны, в последнее время кажется, что ожидать можно всего, что угодно, почему бы и не потоп. Поэтому «Стол» решил узнать у специалистов, так ли опасны эти «черные курильщики», есть ли действительно угроза всемирного потопа или строить ковчег пока рановато.
Наш собеседник – Александр Борисович Рабинович, главный научный сотрудник Лаборатории цунами им. С.Л. Соловьёва Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН, доктор физико-математических наук, главный редактор журнала «Pure and Applied Geophysics» (Birkhäuser, Switzerland).
– Действительно ли существует угроза потопа из-за «чёрных курильщиков»?
– Угроза потопа есть всегда: в пределах 10 миллионов лет почти наверняка что-нибудь да будет. Что касается «чёрных курильщиков», то это можно объяснить так. Есть такое понятие «фумарола» – выход горячего газа на суше вблизи вулканов, что обычно свидетельствует о некой вулканической активности. Аналогичный процесс наблюдается и в море, по-английски это называется hot vents. «Курильщики» всегда привлекают внимание потому, что это обычно зоны большой биологической активности; вещества, выходящие оттуда, достаточно полезны. И одновременно это зоны высокой сейсмической активности: там могут происходить подводные извержения. Не надо думать, что это что-то совершенно уникальное. По Мировому океану таких мест известно довольно много. Но каждое найденное новое место привлекает внимание учёных, и, соответственно, они с большим удовольствием пишут на эту тему статьи. Как это, видимо, было и в данном случае. Если повышается активность таких выходов газа, это свидетельствует о том, что в принципе возможно извержение подводного вулкана. Почему в статье речь идёт о потопе – это я сказать не могу: мне довольно трудно уловить связь между извержением вулкана и потопом. А вот локальное стихийное бедствие может быть. Всё зависит от того, какой силы будет это извержение.
«Чёрный курильщик». Фото: P. Rona/OAR/NURP; NOAA– Можно ли в принципе говорить о возможности Всемирного потопа?
– Если говорить о Всемирном потопе, то его изучают. Есть разные статьи, в которых говорится, что то, что понимается под потопом, который был в доисторические времена, – это скорее всего было падение очень крупного метеорита или астероида. Одна из теорий заключается в том, что Мексиканский залив – это на самом деле воронка громадного астероида, который в своё время ударил туда. Извержение подводного вулкана вызвать потоп не может. Может вызвать волну цунами, но это всё-таки динамический процесс, и он чаще всего представляет угрозу достаточно близко от источника. А чтобы произошло то, что называется «потопом», должно иметь совершенно другие масштабы.
Самое больше цунами, которое было зафиксировано инструментально, имело высоту 525 метров. Это произошло в одном из фьордов Северо-Восточной Аляски, в заливе Литуйя, в 1958 году. Есть данные аэрофотосъёмки до и после этого события, и там видно, что как ножом было срезан лес, куда дошла волна. Но за пределами этого фьорда практически ничего уже не ощущалось.
Извержения подводных вулканов происходят довольно регулярно, как и наземных. Но извержения большой силы, когда практически весь вулкан взрывается, – явление уникальное, и пока на исторической памяти было известно два таких события. Первое – извержение вулкана Санторин (старое греческое название острова – «Тира» (Thera)). По разным оценкам, это произошло между 1400-м и 1650 годом до н.э. Произошёл взрыв, в результате чего от вулкана остался только краешек, небольшой ободочек, на который теперь ездят туристы. А до извержения это был большой остров.
Естественно, никаких хроник того времени не сохранилось, наблюдения не велись, но по данным палео-геологических наблюдений и результатам численных расчётов мы можем установить, что образовалась волна цунами порядка 35 метров, которая обрушилась на острова Эгейского архипелага, и в частности на северное побережье острова Крит. Считается что это событие фактически положило конец Минойской цивилизации.
Залив Литуйя после землетрясения и цунами 9 июля 1958 года. Фото: общественное достояние– А второе событие?
– О втором известно гораздо больше: это взрыв вулкана Кракатау в 1883 году. Этот взрыв вошёл во все учебники по геологии и книги, посвящённые цунами. Были и очевидцы, и художники, которые рисовали вулкан до и даже во время извержения. Это тоже был взрыв всего острова, в результате чего остался только его небольшой кусочек. Образовалась очень сильная волна цунами, и погибло около 35 тысяч человек. Уже существовали некие приборы, в частности записи цунами были получены на 30 мареографах по всему Мировому океану и даже вблизи Англии.
– Было ли зафиксировано что-то подобное в наше время?
– Аналогичное явление – взрыв подводного вулкана – произошло 15 января этого года в районе архипелага Тонга. Сначала вулкан начал активно извергаться: шёл выброс шлака, пепла, как на картине у Брюллова. Есть спутниковые снимки. Основной взрыв произошёл в 4 часа 15 минут (по Гринвичу) 15 января; тогда образовалась волна цунами, которая распространилась по всему Тихому океану, и одновременно образовались сильные атмосферные волны, которые распространялись со скоростью звука и несколько раз обогнули весь земной шар. К счастью, этот взрыв произошёл в открытом океане и довольно далеко от крупных густонаселённых пунктов (ближайший – главный остров архипелага – находится в 65 километрах), человеческих жертв было немного: 4 человека погибли на архипелаге Тонга и два в Перу, ещё около 20 человек ранены. Но тревога цунами была объявлена по всему Тихому океану. С точки зрения науки, это очень интересное событие.
– Может ли наука предсказывать такие «интересные события»?
– О том, что там высокая активность и извержение возможно, говорили. Но когда спрашивают, было ли предсказано такое-то землетрясение, можете ли вы предсказать волну цунами, – чаще всего люди не совсем понимают, что они вкладывают в этот вопрос. Существует два совершенно разных прогноза: один – это что называется «долгосрочный», другой – оперативный. Долгосрочный прогноз – это предсказание, что в районе Москвы, например, максимально возможное землетрясение будет иметь магнитуду М~3.5 (за точность не ручаюсь), а в районе севера Сахалина – шестёрку. Это чрезвычайно важный вопрос, особенно для строительства: недооценка приводит к колоссальным человеческим жертвам. Наиболее показательный пример – Спитак, где произошло землетрясение с магнитудой больше 8, а считалось, что там максимально возможная магнитуда – меньше 7. Другой пример – Нефтегорск на севере Сахалина, где считалось, что больше 5,0–5,5 не будет, а было 7,6, и 5-этажные «хрущобы» сложились, как карточные домики. Погибло несколько тысяч человек. А если эта оценка завышается, это означает резкое подорожание стоимости строительства (очень грубо: каждая лишняя «единичка» – это повышение на порядок).
Совершенно аналогичная вещь происходит и с цунами. Оценка цунами-опасности – это тот вопрос, который нам часто задают строительные компании: какой высоты волны могут быть на конкретных участках побережья, где ведётся новое строительство? Мы даём некие оценки: цунами такой-то высоты может происходить раз в 50 лет, а такой-то – раз в 1000 лет. Скажем, при строительстве атомных электростанций – а их стараются строить у воды – считается, что оценки вероятности должны быть выполнены на срок минимум 10 тысяч лет.
Литография 1889 года, изображающая извержение вулкана Кракатау. Фото: общественное достояниеТо, что называется оперативным прогнозом, – это совершенно иное. И это то, за что отвечают службы цунами. Их задача сообщить: произошло сильное землетрясение, мы ожидаем приход волны цунами через столько-то часов, основная угроза будет для следующих побережий, ожидаемая высота волны – такая-то.
Служба цунами работает по всему миру. И один из основных принципов заключается в том, что никакой эффективный прогноз цунами невозможен без широкого международного сотрудничества и обмена информацией и данными. И никакие политические разногласия, международные проблемы не влияют на работу службы цунами. В дополнение: учёные-цунамисты по всему миру связаны единой сетью – не государственной, а научной, по которой идет непрерывный обмен информацией.
Обычно учёные работают международными группами, есть общепризнанные центры: Токийский университет, университет Тхоку в Сендае (Япония), Центр цунами на Гавайских островах, институт в Сиэтле; туда приезжают студенты, аспиранты, молодые ученые. Кроме того, для оперативных работников специальные курсы организует ЮНЕСКО для обучения персонала служб цунами.
– Что можно сделать для того, чтобы уменьшить угрозу волны цунами?
– Давать учёным больше денег – это очевидно. Многие происшествия связаны с тем, что к научным специалистам не обращаются или формально их спрашивают, но только для того, чтобы отчитаться перед страховой компанией. И начинается разбор только тогда, когда происходят ЧП, а они периодически происходят. Естественно, сейчас в какой-то степени риск возрос, потому что прибрежные районы очень активно осваиваются и застраиваются: это самая дорогая туристская зона. Многие знают, что произошло в Суматре в 2004 году, когда землетрясение в Индийском океане вызвало цунами. Там погибли и граждане России, но их было 11 человек, а шведов погибло больше тысячи. Потому что они жили в более дорогих отелях, которые были ближе к берегу, а русские – на второй или третьей линии, где подешевле, но, как оказалось, меньше рисков. Самые дорогие прибрежные зоны с точки зрения туризма (Таиланд, Индонезия, Шри Ланка и пр.) – это и зоны максимального риска цунами. Возьмём, например, знаменитое землетрясение и цунами в Лиссабоне в 1755 году, которое практически уничтожило город, тогда погибло тысяч 80. Так вот если сейчас произойдёт такое событие, эта цифра может увеличиться как минимум в пять раз, особенно если это произойдёт в летний, то есть туристический, сезон. И это не связано с природой, это связано с деятельностью человека: самые дорогие куски у берега, но и это зона повышенного риска.
