Всё, понятно, начинается задолго до экзаменов. Весь одиннадцатый класс – сплошной стресс. Как ни бодрись, как ни успокаивай себя, что твой умный старательный ребёнок не может не поступить – нервы берут своё. И у детей, и у родителей. И у педагогов, которые, конечно, накручивают, потому что тоже волнуются и хотят хоть часть своей профессиональной тревоги отдать на аутсорсинг. И – да, всё выливается в итоге в какую-то муштру. И когда внезапно ты застаёшь дочь заучивающей в час ночи целые страницы прозы, становится очень не по себе, и ты думаешь уже на полном серьёзе о таблетках и психиатрии. Причём решительно непонятно, кому больше требуется помощь: ребёнку, так себя истязающему, учителям, уверяющим, что так и надо, или крыша едет уже у тебя, взрослой тётки, видавшей ещё и не такое.
Дочь вышла из этого стресса нетривиально. Она стала призёром двух филологических олимпиад... и успокоилась. Она узнала, что с дипломами этих олимпиад её точно возьмут вообще без экзаменов в РГПУ имени Герцена, а в СПбГУ и нескольких московских вузах могут конвертировать эти дипломы в сто баллов сразу и по русскому, и по литературе. Учить цитаты по ночам она перестала. И мне бы как матери порадоваться за сохранённое здоровье родного ребёнка, но я напряглась. Я ведь давно живу и знаю, как всё у нас может измениться в самый последний момент. А если олимпиадников будет больше, чем бюджетных мест, что тогда?
И опасения мои не были безосновательными. С олимпиадами этими всё так интересно, а порой и неожиданно, что только держись. Настоящие качели нам организовал внезапно РУДН. Внезапно, потому что про университет дружбы народов дочь вообще не думала. Да и я не вспоминала даже о его существовании. А оттуда вдруг пришло письмо с приглашением у них учиться. О, какое это было приятное письмо. Во-первых, дочь поздравили с высокими достижениями; во-вторых, написали, что они очень уважают призёров олимпиад и хотят видеть их своими студентами. А дальше вообще – что-то совершенно невообразимое! – предлагали бесплатное обучение на переводчика, гарантировали место в общежитии и обещали стипендию 16 тысяч рублей. Сказка!
Но я, как уже говорила, человек опытный, и что-то меня всё же насторожило. То есть я сначала испытала положенные мне гордость и ликование, а уж потом засомневалась и позвонила в вуз. И, конечно, в действительности всё оказалось не так, как в письме. Вскрылось удивительное. Оказалось, чтоб воспользоваться правом бесплатного обучения по предложенной в письме программе, надо поступить на какую-нибудь ещё, но уже за деньги, ну или по ЕГЭ, конкурс там 297–300 баллов. Мне сказали, что это очень выгодное предложение, потому что на выходе будет сразу два диплома! А чего не десять? Спросила, возможны ли какие-то иные варианты зачёта олимпийских дипломов. Выяснилось, что и такое возможно. Оказалось, что за филологические олимпиады могут начислить сто баллов неожиданно за ЕГЭ по истории и принять документы на что-то вроде «Регионоведения». Как говорится, спасибо, что не на мехмат.
Фото: Авилов Александр / АГН "Москва"В общем, как-то быстро стало понятно, что олимпиады – хорошо, но и баллы ЕГЭ важны очень-очень. А ЕГЭ – это же особый круг ада. Один Вересаев в этом году всех чуть до помешательства не довёл. Вересаевский текст был дан для анализа на экзамене по русскому. Все ж натренировались по шаблону. Тезис, аргумент номер один, аргумент номер два, вывод – как повторение тезиса. А там неодолимость времени, бессознательное, экзистенциальный ужас и прочая философия. Ох, какой был плач и скрежет зубов. Педагоги шушукались по учительским, что это диверсия, говорили даже, что была команда сверху валить, ведь бюджетных мест на хоть сколько-нибудь интересных направлениях всё меньше. Всё это, понятно, домыслы, но средний балл именно по русскому языку в этом году просел. А бюджет, видно, и правда не резиновый.
Да что там, ситуация с распределением бюджетных мест – это вообще больная тема. Официоз говорит, что всё растёт и хорошеет, что бесплатных мест всё больше. Где? В региональных «педах» и «медах». А гуманитариям, например, надо из кожи вылезти, чтобы пройти конкурс. Планка задрана совсем негуманно. На многие факультеты проходной балл 295–300 и даже 303–305 баллов. Будущим айтишникам тоже непросто, в айтишники хотят примерно все, кто дружит с математикой. А мест на этих направлениях катастрофически мало. Да, в то же самое время мы наблюдаем недобор в региональные и некоторые столичные (далеко не первого эшелона) вузы на ряд технических специальностей вроде приборостроения или электроэнергетики. Но, во-первых, этих мест немного, во-вторых, феномен допнабора – это в условиях одной волны поступления, когда всё очень непрогнозируемо, и народ отзывает заявления просто на нервах, просто технический момент.
Говорят о потребностях экономики, рынка. Но неужели рынку так уж навредит, если в столичных вузах, куда едут со всей страны, бюджетных мест для гуманитариев будет выделено не пять-десять, а пятьдесят-сто? Не говоря о том, что рынок вполне рулит уже сейчас, ведь на тех же самых популярных факультетах платных мест выделяется не столько же, а в три, пять, десять раз больше. В Герцена на одну из программ по лингвистике, куда дочь, помимо прочего, подавала документы, было выделено только десять бюджетных мест, а платных 60. В рейтинговых списках дочь со своими 284 баллами была на 94 месте.
Рейтинговые списки – это, конечно, тоже то ещё испытание. Да, люди бывалые советуют относится к ним спокойнее, говорят: тысячи заявлений на одну специальность – это нормально, издержки системы, при которой абитуриенты могут подавать заявления в пять вузов и в каждом на десять программ. Но как же к этому относиться спокойнее, когда в последнюю неделю начинается какая-то свистопляска, несчастные поступающие мечутся, перекладывая согласия на зачисления то туда, то сюда, а случается, что вообще вся система падает, а может и вовсе оказаться, что «вас тут не стояло».
Фото: Владимир Песня / РИА НовостиДочь, например, однажды вообще зашла в личный кабинет и увидела, что её заявление отозвано. И её попытки разобраться в ситуации дистанционно ни к чему не привели. До приёмной комиссии было не дозвониться, не дописаться. Уже только на третий день попыток по какому-то общему номеру ответили, что произошёл технический сбой, что всё слетело и теперь всё восстанавливают буквально в ручном режиме, а поскольку заявлений тысячи, то могут и не успеть, и, возможно (!), надо самостоятельно всё повторно загрузить. Но куда и как загружать, если в личном кабинета не доступна ни одна функция? Пришлось ехать. А на месте оказалось, что всё нормально, дочь в списках, просто это она себя с домашнего ноутбука не видит. Посоветовали не обращать внимания. Сколько денег на успокоительные потратили те, кто подавал документы в вузы через «Госуслуги», где число сбоев было в десять раз больше, – я даже вообразить себе не могу. Я как мать справилась без таблеток, но честно скажу, краска для волос теперь нужна суперстойкая.
У нас всё закончилось хорошо. Дочь прошла на филфак, как ей и обещали ещё весной, с дипломами олимпиад. Но пройти через всё это было ужасно непросто. Да, наверное, этот этап в жизни и не может быть лёгким: все всегда переживали из-за экзаменов и поступления, и десять, и двадцать, и пятьдесят лет назад. И я не агитирую за «как раньше», и за ненадобностью я больше не предлагаю обществу никаких утопических идей вроде бесплатного высшего образования для всех желающих. Но всё же хотелось бы, чтоб путаницы и бардака было меньше, бюджетные места распределялись не только с позиции неведомых нужд экономики и из желания заработать на студентах здесь и сейчас, но и с учётом того, что люди разные, и таланты у них тоже разные, и все они могут пригодиться. И ещё хочется, чтобы человечности было во всём этом больше. Чтобы решала не только система. Но это, кажется, уже всё же утопия.
