Русских в Анталии стало заметно больше, при том что и до этого наших здесь было много – и туристов, и ставших так или иначе «местными». Есть целые районы, где уже проще по-русски договориться, чем по-турецки. Но сейчас приехали другие – новые русские, с иными целями и настроениями. Они знакомятся с Анталией, а город – с ними.
Раньше Россию в Анталии представляли женщины и дети, сейчас турецкая ривьера (как называли это место, чтобы заманить туристов, но сейчас этого не требуется – наоборот, местные уже озабочены, как сделать так, чтобы горшочек перестал варить) заполняется молодыми мужчинами. В аэропорту, банках, магазинах, кафе и на набережных теперь кажется, будто ты попал в какой-нибудь модный бизнес-кластер: в Арму какую-нибудь или Хамовники. На пляже проводятся совещания через зум, в барах вместо того чтобы пить коктейли, озабоченные юноши с кофе в бумажных стаканчиках сидят, уткнувшись в ноутбуки.
Надо рассказать, что Анталия начала активно строиться и расширяться не так давно: ещё каких-нибудь 20 лет назад на месте самого русского и самого дорогого сегодня района Коньяалты, который невероятно живописно раскинулся на 15 километров между морем и горами, были теплицы. Застраивался он уже в расчёте на иностранцев, так что можно сказать, что наши «на районе» практически старожилы.
До 2000-х годов сюда приезжали в основном жёны турецких мужей, сегодня смешанных браков только в Анталии более сотни тысяч. Потом приехали пенсионеры: до 2014 года за небольшую квартиру в российской глубинке можно было купить приличную квартиру на побережье, а на российскую пенсию скромно, но качественно жить – при том что море, солнце, горы бесплатно. Квартиры в Анталии стали использовать как дачи: сюда отправляли детей к бабушке на каникулы, мамы переезжали с малютками подышать морским воздухом, пока папы зарабатывали деньги в России, или просто переезжали сюда, если работа или сбережения позволяли – с детьми или без. Турция – вообще очень комфортное для экспатов место. Здесь для иностранцев всё просто, дружелюбно и с понятным нам человеческим фактором. Но главное – доступное жильё и очень простые правила получения вида на жительство. А Анталия – самый вольный город Турции, молодой, развивающийся, абсолютно без комплексов и открытый всем и в любом виде.
Этот мирный пейзанский пейзаж продолжал быть таким до 2014 года. Потом рубль стал падать, страны наши то ссориться, то мириться, то снова втыкать друг другу ножи в спину – стабильности, в общем, поубавилось. Но одно оставалось неизменным – это был город русских женщин. Мужчины из России, конечно, тоже здесь жили и раньше, но адаптировались они, в отличие от женщин, туго, социализация на новом месте давалась им с трудом. Скорее всего, многие местные вообще думали, что русских мужчин почти не бывает или что все они – анекдотический тип «тагил» из отеля олинклюзив. А вот теперь приехали какие-то совсем другие.
Фото: Atıf Zafrak/UnsplashСреди новых русских выделились свои «старые» – это те, которые приехали после 24 февраля. Они уже обосновались, перевезли семьи, получили ВНЖ, оформили детей в школу и съездили за домашними питомцами. Ещё больше, чем русские, в Анталии изменилась городская фауна: внезапно город наводнился разнообразными породами собак, каких тут никогда и не видали.
Новые «новые» русские, которые приехали после 21 сентября, пока ещё мечутся в поисках жилья (а цены взлетели в десятки раз и свободных квартир нет), бегают по банкам и конторам, совсем юные, видно, что многие вообще впервые уехали из семьи.
Все они уезжали в спешке, но по дороге успели посмотреть сотни роликов на ютубе про особенности аренды жилья, прочитали двести каналов «в тележке», как получить ВНЖ. Сразу поняли, где взять электросамокат и оформить музейную карту. Пока старые русские мыкаются с неработающей уже картой «Мир», они за минуты переводят деньги через криптовалюту.
В психологии такое состояние называется «мобилизация» – «временная активизация качеств личности, моральных и волевых, помогающих высококачественному выполнению определённой деятельности».
В мирное время русская диаспора Анталии, как и везде, разобщена и враждебна друг другу, а «новые» уже приехали со своим кругом: в чатах все делятся опытом, контактами и даже посудой на первое время. Часто можно наблюдать, как на улице молодые люди встречают случайно коллег или знакомых. Из прошлой уже жизни.
Некоторые «старые» русские в Анталии взирают на вновь прибывших соотечественников с позиции «понаехали тут в нерезиновую». Для кого-то война – мать родная: стоимость услуг по помощи в открытии счетов, получения ВНЖ, оформлении телефонов и домашнего интернета взлетели моментально, но – главное – в космос улетели цены на жильё. Учитывая, что существенная доля владельцев в некоторых районах Анталии – россияне, они же на своих и наживаются.
Стали видны и другие русские в Анталии: кто-то потеснился, приютил парочку дезертиров, кто-то помогает знаниями, кто-то – вещами, деньгами, кто-то – морально.
В социологии тоже есть понятие «мобилизация» – это процесс, «в котором все основные заинтересованные стороны общества действуют вместе ради достижения общей цели. Люди приходят на помощь, когда они убеждены, что это важно для них и для окружающих».
Не случись несчастья, мы бы и не знали, что в Анталии живёт столько хороших русских. Мало того, до этого мы и сами не знали, что в России столько симпатичных, интеллигентных, подтянутых и толковых молодых людей. И сначала испытываешь гордость: ну вот же они, такие классные, современные, умные, быстрые. Потом начинаешь понимать размах катастрофы. Россия, которую мы потеряли…
