Всё началось в США в 1947 году после того, как на мировую арену вооружений выкатилось самое разрушительное в истории оружие и два японских города – Хирасима и Нагасаки – были сожжены ядерным ударом. Те, кто вчера ликовал в связи с расщеплением атома, ужаснулись. И вот на обложке журнала Bulletin of the Atomic Scientists появились символические часы с довольно красноречивым стартовым значением – без семи минут полночь. Мол, ребята, человек, конечно, венец творения, но мы боимся, что и лаврушки с этого венца не останется вот-вот, если мы не притормозим свои амбиции в гонках атомной энергетики и вооружения.
С тех пор значение на часах менялось 24 раза. Понятно, что эти стрелки не просто результат учёных дискуссий, но и флюгер политических ветров. Не случайно самое спокойное время, без семнадцати минут двенадцать, часы показали в 1991 году после распада СССР. Но дни лукавы и ход времён не остановить! У нас новый рекорд: до Конца света – «пиджаки» посоветовались и решили – осталось ровно 90 секунд. И виновата, конечно, Россия со своей СВО на Украине, и Ленинский картавый дух веет над часами.
Если не ёрничать, то – бесспорно – все эти физики и химики должны понимать свою ответственность за происходящее. Нельзя выпустить дракона и думать, что он будет дышать огнём исключительно в мирных целях. С другой стороны, вся история человечества была именно такой: что мы ни откроем для прогресса, тут же придумываем, как этим можно получше и побольше поубивать неких врагов, которых у нас (русских? американцев? евреев? англичан? ромеев? афинян? египтян? шумер? рыжих из племени Большого зуба?) почему-то всегда полно. Войны – это устоявшаяся симптоматика неизлечимой болезни человечества, его гордыни и отчуждения. Так было и будет всегда до конца мира, который наступит нескоро, и это совершенно точно!
Всё дело в обеде. Точнее, в нашей семейной традиции трапезничать вместе. Это важно, чтобы семья имела возможность для регулярного общения. Если мы сами себе не создадим такие условия, то никто их не создаст.
И вот во время одной из таких семейных трапез мы завели разговор о вулканах. Что это за набухшие прыщи на шагреневой земной коже? В школе все уяснили азы про ядро, мантию и кору, но кто-нибудь знает, почему у Земли раскалённая сердцевина?
Спутниковый снимок извержения вулкана Эйяфьядлайёкюдль в 2010 году. Фото: Jeff Schmaltz, MODIS Rapid Response Team / NASA GSFCОтчасти ядро просто не остыло с момента рождения нашего голубого шарика. Но гораздо интереснее другое. Уже миллион раз сказано: жизнь на земле – это чудо. Вероятность совпадения факторов для её появления чрезвычайно мала, это – по разным оценкам – где-то 10−1081, то есть ноль целых и ещё 1080 нулей до первой единички после запятой – очень мало! И это если говорить только о рождении клетки. А если сюда ещё добавить ничтожную вероятность того, что мы оказались именно на таком расстоянии от Солнца, плотность и диаметр Земли, формирование воды и атмосферы – короче говоря, устанем писать нолики, насколько это близко прилипло к нулю. Но если представить себе, что мы ещё и ходим по раскалённой печке с температурой в 5430 градусов, что это почему-то почти совпадает с температурой поверхности Солнца, и мы все при этом до сих пор живы, то волей-неволей задумаешься о хрупкости жизненного баланса, нагладишь брючки в стрелочку и встанешь с серьёзным лицом в ряд с учёными у Часов Судного дня. И зря.
Ведь мы только-только выяснили причину, почему в центре нашей планеты жарко. Но есть же ещё вопрос о цели. В контексте ничтожной вероятности появления жизни на Земле это очень интересный вопрос. Для чего это так устроено? Если звёзды светят – значит, это кому-нибудь нужно?
Только человек может так поставить вопрос. Поставить и сесть рядом на табуреточку – с бренностью бытия в одной руке и перспективой ядерного апокалипсиса в другой.
Отсюда, кстати, и самая популярная тема научной фантастики про инопланетян и бесконечные поиски жизни за пределами голубой планеты. Все эти проекты по поиску внеземных цивилизаций, SETI, Breakthrough Initiatives и миллиарды-миллиарды долларов на программы, которые за всё время своего существования не принесли ни грамма надежды на положительный результат, – это попытка выдохнуть, сложить с себя ответственность. Если есть жизнь на Марсе, то там наверняка лучше, чем у нас, у них-то всё получится, а с нами можно кончать, пусть «все сдохнут, а кто-то попадёт в рай».
Не дождётесь! И тут я подхожу к главному.
Механизм, запущенный на Земле с её горячим ядром, водой, атмосферой, химическим составом воздуха, – это очень надолго. Например, по подсчётам учёных, остывать наше ядрышко будет примерно 60 млрд лет. Этот процесс будет длится так долго, что Солнце к тому времени погаснет. Отсюда две новости: плохая и хорошая.
Спутниковый снимок Земли с ночными огнями Азии и Австралии. Фото: NASA Earth Observatory / Robert Simmon, Suomi NPP VIIRS / Chris Elvidge, NOAA National Geophysical Data CenterПлохая. Земля погибнет в любом случае.
Хорошая. Когда Господь заводил будильник, Он так рассчитал время существования приличных условий на планете, что впереди у нас ещё даже не тысячи, а миллионы и миллиарды лет. Ведь Он, в отличие от нас, ничего не делает зря.
Другими словами – да, мы можем сами себе сильно навредить. И за наш коротенький век мы увидели, что самые великие империи и цивилизации начинались и заканчивались. Войны, эпидемии и пандемии, природные катастрофы и огромные жертвы – всё это сопровождало нас с самого начала человеческой истории. Но не в нашей власти уничтожить жизнь на Земле. Ведь без этой жизни вся Вселенная – это только набор химических элементов, разбросанных в холодной пустоте.
Не грех – смотреть на часы в ожидании Судного дня, на который мы в любом случае не опоздаем, так как, судя по всему, он давно идёт. Но жизнь больше и значительнее, чем ожидание суда. Она живее смерти. В ней творческая искра, которая делает человека способным прозревать глубины Вселенной и давать всему сущему имена.
Поэтому отложим Конец света, устаканим свои панические атаки и сделаем что-нибудь стоящее для вечности. Она очень ждёт.
