О чём спорить, когда всё давно определено и посчитано, когда всё научно обосновано? Но дело в том, что спор этот растёт из самой реальности. Учителя в России в среднем работают в 1,5 раза больше положенного. Простая логика подсказывает, что это не может не приводить к потере качества преподавания. Но тут-то и начинается самое странное.
Например, одна сторона вообще склонна отрицать проблему. Как будто нашим самоотверженным учителям всё нипочем и они всегда молодцы. А другие всё норовят вывести потери качества обучения из какой-то абстрактной психологии: дескать, педагоги учат плохо не потому, что они измождены и им банально некогда, а потому, что не хотят, вредные они просто. И те и другие, конечно, не правы.
Для начала стоит всё же повторить, что есть норма и она не может быть пересмотрена, а наоборот, должна быть защищена законодательно. Итак, для педагогов установлена сокращённая рабочая неделя в 36 часов. Почему так? Даже не знаю, нужно ли объяснять. Если кто-то не понимает, что работа в школе труднее и ответственнее, чем, например, в офисе, то объяснить этот момент вряд ли получится. Поэтому просто констатирую факт. Эти 36 часов, в свою очередь, делятся на нормированную и ненормированную части. Нормированная – это учебные часы. Считается, что оптимальное количество уроков – 18. Из этого и формируется педагогическая ставка. Почему именно 18? Потому что нужно ещё время, чтобы к этим урокам подготовиться, чтобы проверить после уроков тетради, заполнить журнал и другие отчёты, пообщаться с родителями, индивидуально что-то объяснить отстающим, поучаствовать в совещаниях и методобъединениях, посетить какие-нибудь курсы.
Я так подробно описываю, потому что реально огромное количество людей не понимает, что такое ставка в школе. Многие, когда слышат про 18 уроков, буквально переполняются классовой ненавистью.
Едем дальше. Ставка рассчитывается из учебной нагрузки. При этом запрета варьировать эту нагрузку нет. Нормированная часть может быть 20 часов или 24, если того требуют обстоятельства. Например, филолог ведёт русский и литературу в двух классах, в каждом классе по 9 уроков, и в каждом классе надо бы ещё накинуть по часу для дополнительных консультаций. Или математик берёт параллель из трёх классов, в каждом по 8 часов (вместе с геометрией) – двух классов ему недостаточно для ставки, а третий не разделишь. Обычные рабочие моменты. Но если бы только всё ограничивалось этими моментами.
Фото: Киселев Сергей / АГН "Москва"Подавляющее большинство учителей работают больше, чем на ставку, вовсе не оттого, что у них там что-то не делится без остатка, а по причинам весьма прозаическим. Зарплата за ставку такая, что на неё невозможно жить. Например, в Петербурге учитель с высшим образованием, первой категорией и стажем больше пяти лет зарабатывает примерно 45 тысяч рублей. В регионах за ставку могут платить 20–30 тысяч рублей. Всё ещё существуют в образовании зарплаты и в 15 тысяч рублей. Вот именно поэтому в среднем российские учителя работают на 1,5 ставки. Именно поэтому растёт число тех, кто работает на 2 и 2,5 ставки. Так, если в 2014 году о работе на две ставки и больше говорили 7% опрошенных учителей, то 2017 году таких стало уже 14%. Более свежих данных нет, но, по моим наблюдением, таких стахановцев стало ещё больше. Думаю, что теперь можно говорить процентах о двадцати.
Тут, конечно, сразу возникает вопрос: а это вообще законно? Формально – да. Дело в том, что положение о педагогической нагрузке сформулировано довольно лукаво. Нормированная часть может увеличиваться, главное – чтобы в общем нагрузка не превышала 36 часов. То есть количество уроков как бы растет за счёт ненормированной части. Но ведь это же невозможно, скажет читатель. Это же бред! Ведь должно увеличиться и время на подготовку и на проверку тетрадей.
Но тут представитель школьной администрации может объяснить ситуацию в том ключе, что, если учителю добавляется класс из той же параллели, в которой он уже ведёт уроки, то подготовка одна, а что проверок больше, так зато число совещаний и педсоветов то же, да и курсы у педагога уже закончились. Это всё директор каким-нибудь проверяющим расскажет, с учителей-то он, понятно, спросит по полной, поэтому педагоги, согласившиеся на 1,5 ставки, будут работать в неделю в лучшем случае часов 50. А то и все 60.
Чтобы этот цирк прекратить, нужны чёткие законодательные ограничения. Не размытые рекомендации, а жёсткие запреты с санкциями. Сейчас же получается, что законодательно закреплённая норма есть, а ответственность за её нарушение не предусмотрена. Да и сама норма настолько общая, что крути её как хочешь, всё будет ладно. Нужны внятные положения, по которым проводить 36 уроков в неделю было бы нельзя. И 27 тоже. Нельзя – и всё.
Я часто слышу, что учителя должны сами проявить сознательность и отказаться от переработок. Но, во-первых, очень трудно бывает отказаться от прибавки к зарплате, когда у тебя ипотека, больные родители, маленькие дети. Тут включаются разные психологические защиты, а в особо запущенных случаях и синдром спасителя. А во-вторых, порой от такого «подвижничества» просто не отвертеться. Например, если вы устраиваетесь в новую школу, то шансы, что где-то вас согласятся принять на ставку, стремятся к нулю.
Фото: Любимов Андрей / АГН "Москва"Пять лет назад я обходила школы района, и в каждой меня готовы были взять на работу не менее чем на 1,5 ставки. В некоторых директора мне без стеснения объясняли, что иначе меня трудоустроить не могут, потому что у них зарплатная статистика испортится! Обошла я, наверное, школ пятнадцать. В конце концов выбрала меньшее из зол. Те же 1,5 ставки, но хотя бы большей частью в дополнительном образовании, в понятной для меня области – журналистике, где не предполагались ни домашние работы, ни ежедневные проверки тетрадей и где численность групп не превышала 15 человек. Но всё равно было трудно, и в конце этого учебного года я решила уволиться.
Я не хочу совсем уходить из сферы образования, не хочу махать руками, забывать, как страшный сон, и всё такое... Я знаю, что судьба российской школы по-прежнему будет меня волновать, я продолжу о ней писать, говорить о её проблемах. Может быть, это бессмысленно, но я ничего не могу поделать. И поэтому я говорю: педагогам нужно вернуть нормальную нагрузку и условия труда. Кроме того, педагогов максимально нужно освободить от нагрузки, не связанной непосредственно с преподаванием. От всего того, что под завязку забивает ненормированную часть (как будто ненормированная – значит бесконечная): от классного руководства, организации школьных мероприятий, проведения ЕГЭ, летних лагерей.
Тут, понятно, возникает закономерный вопрос: где взять на это деньги. Я не знаю. И не должна знать. При этом я, разумеется, понимаю, что приведение нагрузки к норме сразу обрушит реальные зарплаты учителей, тогда они ещё меньше будут соответствовать объявленным в майских указах. Я понимаю, что если законодательно освободить предметников от классного руководства, то в школе должны появиться специальные кураторы и на них должны быть выделены отдельные средства. Всё понимаю. Но мне нет до этого никакого дела. Есть законодательно оговоренная норма нагрузки, есть официально обозначенный ориентир по зарплатам. Пусть ответственные лица думают, как совместить одно с другим – как соблюдать закон и выполнять собственные указы.
