По словам научного руководителя проекта «ДНК России» Андрея Полосина, главная цель этого курса будет заключаться в «формировании у студентов представления о стране, государстве и человеке как создателе и созидателе государства».
Сейчас в российских университетах – от Новосибирска до Ставрополя – проходят научные конференции, на которых обсуждают содержание новой дисциплины, её структуру и методики преподавания.
Мы поинтересовались у профессионалов, что такое основы государственности, почему практиковавшиеся в СССР «ритуальные приседания» учёных – это не так уж и плохо и как избежать того, чтобы новый курс повторил печальную судьбу «Научного коммунизма». Отвечал доктор исторических наук Дмитрий Левчик.
Доктор исторических наук Дмитрий Левчик. Фото: Dmitry Levchik / vk.com– Дмитрий Александрович, для начала мне бы хотелось разобраться в теории и терминологии. Что вообще такое «основы государственности»? Если попробовать абстрагироваться от того, что, возможно, понимают под этим чиновники…
– Давайте начнём с того, что чиновничье восприятие того, что нужно студентам, вообще достаточно разрушительно. Вы же знаете, что такое федеральный государственный образовательный стандарт?
– Плюс-минус.
– Это набор компетенций, которые учебные структуры должны дать своим школьникам, студентам и так далее. И этот набор компетенций определяется ни в коем случае не образовательной системой, не учёными. Он определяется Министерством труда, которое говорит: у нас есть такие-то специальности, которые требуют, например, знания истории. И этот перечень специальностей передаётся в Минобр. И для этих специальностей там расписывают стандарт и создают программы. И вот Минтруд говорит одно, под это дело подстраивают другое, а реальная история и реальные столкновения с людьми и другими странами – третьи.
– Не соответствуют действительности?
– Да. И эта действительность приводит к странным и смешным перекосам, когда даже на самом высоком уровне путают Северную войну и Семилетнюю войну. На мой взгляд, творится ужасная вещь, когда наша страна, например, сотрудничает с Китаем, со Средней Азией, у нас огромное количество мигрантов из Таджикистана, Узбекистана, а наши квалифицированные специалисты ничего не понимают в истории Китая, Средней Азии, ничего не понимают в истории Кавказа. Это не преподаётся даже на уровне высшей школы. Мы не знаем историю доброй половины мира. Более того, у нас знание истории своей страны оставляет желать лучшего. Мы не знаем историю освоения и присоединения Сибири, например. На уровне высоких трибун нам говорят, что надо отворачиваться от Европы. Но при этом у нас европоцентричное, американоцентричное представление об истории. Ну, может быть, это и неплохо.
– Давайте вернёмся к курсу «Основы российской государственности». У студентов, изучающих общественные науки, сейчас есть курсы по истории и теории государства и права. Их недостаточно?
– Тезис первый, который вами озвучен и мною поддержан: что такое основы российской государственности – определяют чиновники. А так как им самим не всегда понятно, что это такое, то и научному сообществу это, скорее всего, будет непонятно. В результате может получиться «чудище обло, озорно и стозёвно». Чиновники в свой перечень компетенций напишут, что это за основы, а потом под это дело будет написан некий учебник. И здесь уже всё зависит от того, кто его будет писать. Если умные люди, которые писали, например, учебник по «Основам религиозной культуры и светской этики» (а это хороший учебник, потому что на самом деле он по основам сравнительного религиоведения, я в нём нашёл максимум две-три ошибки), то, может быть, будет даже и хорошо. В этом учебнике будут исторические основы российской государственности, раздел по истории государства и права, раздел про культурные основы, про правовые основы, где будут анализироваться «Русская правда», судебник Ивана Грозного, может быть, какие-то правовые доктрины большевиков и так далее. То есть это будет смесь выдержек из учебника истории и учебника истории права. Если же будут писать дураки, то здесь я даже представить себе не могу, что это будет. Очень многое зависит от исполнителей – это тезис второй. Тезис третий – наше общество неизвестно как прореагирует на введение этого предмета.
– Есть опасения, что он повторит судьбу научного коммунизма, который многие воспринимали как неизбежное зло и сдавали для галочки?
– Может быть, это будет в сто раз хуже, чем научный коммунизм. Я просто не могу себе представить фантазии разных наших людей с научными званиями, которые говорят удивительные вещи и от которых надо держаться подальше. В своё время мы все знали, что такое «идеологической основой моей работы является учение Маркса-Энгельса-Ленина». Все нормальные учёные писали эту странную фразу. Если ты её написал и если есть некое количество цитат из Ленина, Маркса, Энгельса, Брежнева, Андропова и ещё кого-то, то дальше ты мог писать всё что угодно. Когда я был студентом (в 70-е годы), мы все прекрасно знали, кто из нормальных учёных марксист, а кто – не очень. Мы все зачитывались книгой Арсения Гулыги «Эстетика истории», прекрасно понимая, что можно пролистать первые страницы, где есть «ритуальные приседания», а дальше читать совершенно нормальный текст. Кому-то повезло меньше. Александру Зимину, например, книга которого о «Слове о полку Игореве» были напечатана гораздо позже его смерти. Но он всё равно свою раскритикованную аппаратчиками Центрального Комитета партии книгу на статьи разбил и представил научному сообществу. Его точка зрения всё равно была известна. То есть у нас есть опыт такого полуподпольного, полулегального, застойного сопротивления чиновничьим глупостям.
Обложка книги Арсения Гулыги «Эстетика истории». Фото: издательство "Наука", 1974 год– А можно небольшой ликбез для «чайников»? Чем история страны отличается от истории государства? И почему это не одно и то же?
– Смотрите: если мы берём знаменитое марксистское определение, что «государство – это аппарат насилия», то это будет история аппарата насилия. Сейчас дают иное определение государства. Говорят, что государство – это социальный институт, созданный обществом для решения основных экономических и социально-политических задач. Если это история социального института, который имеет право применять легальное насилие, то это другое. Это история структур. А история страны многогранна. И история государства занимает в ней весьма скромное место. Конечно, государство – это основной актор истории, но история страны – это история культурных достижений, это история жизни народа, ментальная, социальная история. Это огромные пласты истории, которые либо связаны с государством опосредованно, либо вообще с ним не связаны.
– То есть этот новый предмет скорее можно отнести к политическим наукам?
– Понимаете, нормальная политология – она тоже об обществе, а не о государстве. У нас просто большая любовь к государству существует. Чиновничья любовь к государству в принципе безусловна и беспредельна, но и у огромного количества людей такие представления, что наша история равна истории государства Российского. А это совершенно не так.
– Разработчики говорят о том, что этот новый курс должен нести мощную воспитательную функцию. Интересно ваше мнение как вузовского преподавателя с большим стажем: не поздно ли воспитывать людей возрастной категории 18+?
– Воспитывать студентов бесполезно. Это ерунда на постном масле. Вообще-то студент обучается сам. Ты можешь его только направлять. Можно как-то отформатировать его мозги с точки зрения того, что есть определённые методологические подходы, парадигма, источники, концепции. Есть лектор, есть учебное пособие и огромное количество библиотек – пожалуйста, учись. В высшем учебном заведении должен быть такой подход. Высшая школа не должна ставить перед собой функции воспитания. И это, кстати, тоже основы российской государственности. Они заключаются в том, что высшая школа у нас всесословна, бесплатна и имеет огромные традиции, связанные с либерализмом. А история – наука злопамятная. Она помнит всё. У неё нет шизофрении и избирательности – здесь помню, здесь не помню, а здесь, как в замечательной интермедии Винокура, рыбу заворачиваю.
– Ну, как минимум этот учебник станет ещё одним документом, по которому потомки смогут изучать историю России в 2023 году.
– Почему бы и нет.
