Вперёд, в 90-е

Разве сейчас у нас нет скверных порошковых «соков»? Конечно, есть. И они продаются в картонных коробках под видом яблочных или абрикосовых. И они хорошо раскупаются. Их закупают даже школы. Они невероятно дёшевы. Сегодня вообще так же много пищевого мусора, как тогда. Появились даже магазины-склады, в народе прозванные нищемаркетами. Чем не аналог оптовых продуктовых рынков и овощебаз из 90-х?

Символично, что вернулась мода на многое из 90-х в плане одежды. И вещи вновь стали довольно скверного качества. Чтобы купить что-то стоящее человеку с медианной зарплатой сегодня, как и тридцать лет назад, нужно очень постараться, подкопить, поймать акцию, покопаться в стоках. А если не заморачиваться, как и раньше, конечно, доступен только условный Китай. За ним нынче, слава богу, не надо топать на рынок, чтобы мерить штаны на картоне: да здравствуют маркетплейсы. Но там тот же базар: всего много, враньё в описаниях, хор платных отзывов. Посмотришь, что пользуется наибольшей популярностью у людей, и как-то за них (за нас) грустно. Ведь даже на фото видны плохие ткани, кривые швы, я уж не говорю про дизайн. Говорили об альтернативе, об импортозамещении, но первое, что сделали наши отечественные производители после ухода иностранных компаний, взвинтили цены и стали ещё больше экономить на качестве.

Нет, понятно, не столько вещи теперь дороги, сколько дёшевы стали деньги. Рубль опять переживает трудные времена. И вновь вернулась традиция считать зарплату в долларах. И вновь эти подсчёты вызывают одновременно и слёзы, и смех. Доходы многих способны покрыть только самые базовые потребности: питание и крышу над головой. Только если в 90-е это были плохие продукты плюс коммуналка, то теперь часто плохие продукты, коммуналка и аренда или ипотека. Удивительно, что способность нести бремя кредитов сегодня порой интерпретируется как зажиточность. Иногда говорят: какие, дескать, 90-е, если люди квартиры покупают? Но что же делать, если не покупать: приватизировать-то больше нечего. Да и что покупают? Самые востребованным жильём являются студии и однушки эконом-класса, а расплачиваются за них люди в среднем 26 лет. Да, конечно, есть люди, которые покупают по пять квартир и большие дома. Но так они были и тридцать лет назад.

Чудовищное социально-экономическое расслоение – это как раз примета 90-х. И дня сегодняшнего. Половина всех материальных ресурсов сосредоточена в руках 1% россиян, доход свыше ста тысяч рублей имеют меньше 10% жителей страны. Половина россиян зарабатывают меньше сорока тысяч рублей (после вычета НДФЛ). По ряду критериев (коэффициент Джинни, децильный коэффициент) уровень современного неравенства превышает аналогичный ельцинской эпохи.

В политических ток-шоу ещё недавно часто можно было услышать, что в 90-е самыми несчастными оказались старики. Но и сегодня пенсия примерно трёх миллионов пенсионеров не дотягивает даже до прожиточного минимума (около 12 тысяч рублей). Неизвестно, сколько, но, кажется, довольно много пенсионеров получают пенсию на 500–1000 рублей больше этого минимума и потому не попадают в статистику бедности. Средняя пенсия (около 20 тысяч рублей) тоже с учётом инфляции больше похожа на пособие по бедности, чем на справедливый возврат отчислений, которые люди десятилетии платили из своих зарплат в Пенсионный фонд. Что касается детей, то тут тоже статистика довольно красноречива. В бедности живёт больше половины многодетных семей и около трети семей с двумя детьми.

Раньше, когда 90-е ещё вызывали споры и экономические аргументы не срабатывали, говорили о разгуле преступности в прошлом. О бандитских разборках, взрывах, ограблениях и так обнищавшего населения в подворотнях, наркомании и проституции. Но разборки касались определённого контингента, а ограбление населения из подворотен просто ушло в Сеть. Сколько людей нынче переводят свои деньги мошенникам! Что до проституции, то и она никуда не делась, хотя, по мысли некоторых, она стала более «цивилизованной». Не знаю, хотя с тем, что вебкам безопаснее в плане рисков получить по голове или подхватить стыдную болезнь, не поспоришь. Технологии, конечно, сделали своё дело. Как и в наркомании, кстати. Даркнет сделал эту сферу жизни почти незаметной. Ну, роются порой какие-то странные типы в клумбах с цветами, поминутно глядя в экран смартфона, – подумаешь! Мало ли. А то, что число «наркотических» преступлений выросло, по сравнению с 90-ми, в среднем в два раза – так это просто скучная статистика.

А если всё же от статистики не отмахиваться, то вот данные об общем количестве зарегистрированных преступлений. В 1991 году их было 2,2 млн, в 1997-м – 2,4 млн, а в 2020-м – 2 млн, в 2022 – 1,9 млн. Да, меньше, но не в разы.

Вообще в системные социально-экономические сопоставления нашего времени с 90-ми сегодня мало кто углубляется. Во многом благодаря тому, что прошлое становится сильно мифологизированным, а воспоминания о нём ещё и дискретными. В памяти остаются лишь отдельные детали, да и те подвергаются эстетической обработке. И вот говорят, что 90-е – это малиновые пиджаки и зелёные лосины, это смешная попса про два кусочека колбаски, это фильм «Брат» и мыльные оперы, это жизнь без гаджетов, а теперь-то у нас смартфоны, ипотека, осознанность. И вот люди убеждают сами себя, что никакого реального возврата в прошлое нет, есть только игра в него, безобидный косплей, мода на ушедшую эстетику. А на самом деле, может статься, всё как раз наоборот: заигрывание с прошлым, его избирательная эстетизация помогают примириться с очень похожим на него, но совсем не радостным настоящим.