С чем вступили мы в 2024-й? С ощущением, что впереди ещё один трудный год? Есть такое, конечно. Но толкается робко в душе и какое-то иное чувство. Какое-то светлое, тёплое. Надежда, что ли? Вот о ней и хотелось бы поговорить. О её основаниях. О том, есть ли они. А если нет, где их отыскать. О целительности надежды. О том, почему без неё никак.
Надежда – это не вера в чудо, это всегда предвосхищение вероятного. Она не зарождается из пустоты. И если человека она не покидает – значит, тому есть причины, значит, действительно не всё потеряно. Надежда живёт и в общем, и в частном, всегда и везде. Она не оставляла людей в самые мрачные, самые страшные времена: когда свирепствовала чума, когда человечество истребляло само себя во Вторую мировую войну. От надежды не отказывались даже самые пессимистичные мыслители, будь то Шопенгауэр, Кьеркегор или Чоран. Так чего ж нам-то от неё отказываться? Она сейчас как никогда правомерна.
Хотя... Возможно, труднее всего надеяться во времена застоя. Когда вокруг такое болото, что кажется, будто это теперь навсегда. Если совсем мрак, то он видится кульминацией, апофеозом – и дальше либо конец, либо перемены к лучшему. Но конец не представим, так устроена психика. Человек хватается за надежду, за любые самые неясные образы будущего. А когда вокруг трясина, легко оступиться и дна нет, то даже если над головой птичье пение, солнца луч, верный друг рядом и вы с ним аккуратно по кочкам с посохом, а впереди весёлые ёлки, огни, мишура и где-то там ещё подарки, смех, песни, то ведь всё равно тревожно. А от тревоги один шаг в апатию. Чуть замешкался, отстал, устал, подвернул ногу – и вот уже засасывает отчаяние. И какие уж тут надежды, обман всё. «Надежда – хороший завтрак, но плохой ужин», – говорил кто-то. Уповать на лучшее хорошо молодым и бодрым, им есть куда жить, куда ждать, им есть чем верить, а когда отягощён опытом и знанием, как печалью, тогда ведь тяжело, тогда тоска.