В группе одного из благотворительных фондов шла оживлённая переписка. Собирали деньги на генератор и тут же отчитывались о переводах. Появилась новость об установке «коробок добра» в магазинах. Кто-то из администраторов группы благодарил одного из волонтёров за новую партию вязаных носков. Кто-то из участников запостил стихотворение и фотографию солдата. Жизнь била ключом. В других группах шла иная переписка. Они создавались «под госпитали», а если точнее – для общения волонтёров, работавших в госпиталях, где лежали раненые бойцы. Списки участников там постоянно пополнялись. «Приветствуем нашу новенькую – Наталью/Елену/Екатерину/Евгению».
Волонтёры помогают в свободное от работы время. Публика довольно разношёрстная: экономисты, предприниматели, студенты. Кто-то помогает в госпитале уже давно, кто-то только начинает. А потому и сообщения разные: от «такому-то бойцу нужны влажные салфетки, такому – штаны на липучках, тот хочет помыться и обработать пятки» до «подскажите, пожалуйста, где брать тазики и средства для мытья?».
Медсестра и курьер
Утром одного из пасмурных декабрьских дней в госпитале, уже вживую, собралась группка волонтёров. Почти все пришли в первый раз, а потому немного волновались. Руководительница группки, убедившись, что все в сборе, повела их в отделение. По дороге давались краткие инструкции: делать будете то-то и то-то, о политике с бойцами не разговаривать, о том, как они получили ранения, – тоже, всё, о чём вас просят и что сделали, записывайте, если что-то непонятно – спрашивайте сразу, я на связи постоянно. В конце рабочего дня – отчёт в общую группу.
Вот и первый выход к бойцам. Руководительница – впереди. Спрашивает, кому и что нужно. В ответ сыплются просьбы: помыть голову, принести бритвенный станок, купить соку, забрать заказ у курьера, постричься и так далее. Волонтёры бойко записывают. Прошли первую палату, вторую… Наконец обход закончен, и группка расходится. Началась основная работа.
Работа технически не сложная, но требует немалых сил, как физических, так и душевных. Волонтёр в госпитале совмещает обязанности младшей медсестры по уходу за больными, мастера педикюра и курьера. Родственники приезжают далеко не ко всем бойцам, и сбор передачек берут на себя волонтёры. Они же – «главные по мытью»: санитарки в штате и без того загружены работой.
Педикюр, или, если точнее, обработка стоп, – вещь необходимая. Большинство бойцов либо не передвигаются вовсе, либо перемещаются на колясках. Кожа стоп, не подверженных осевой нагрузке, быстро высыхает, начинает трескаться и тем доставляет физический дискомфорт, который, сочетаясь с осознанием своей беспомощности, сильно отравляет жизнь. Здесь зачастую приходится повозиться: процедура вместе с отпариванием занимает не один час. Но каков результат! Пациент становится воистину счастлив, обретя мягкие и гладкие пятки.
…Сегодня банный день: почти все бойцы захотели помыться. Моют их в основном прямо в кровати либо на коляске. Везти такого пациента в душевую – риск, зачастую неоправданный. Счастье помыться в душе самому доступно лишь тем, кто твёрдо стоит на ногах. Но таких немного.
В одной из палат кипит работа. Парень решил побриться, но сам этого сделать не может: обе руки у него перебиты. Одна из новеньких волонтёрш старательно мылит ему щёки и скоблит их бритвой. Вид у неё при этом такой, словно она впервые в жизни делает какую-то сверхсложную работу, перед тем лишь пару раз прочитав инструкцию. Время поджимает: в любой момент парня могут забрать на операцию. Но всё завершилось благополучно, и волонтёрша, убрав за собой, спешит в другую палату: там ждёт обработку стоп боец на скелетном вытяжении. Мимо проходит её товарка, неся в руках два комплекта чистого постельного белья: одного бойца уже забрали на стол, другой сам попросил сменить бельё.
Фото: Авилов Александр / Агентство «Москва»«Недоступны контакту»
Новички довольно быстро втягиваются в работу и уже через короткое время мало отличаются от «стареньких» волонтёров. Первое время новичка могут смущать аппараты Илизарова, без которых не обходится ни одно травматологическое отделение, но ловкость, с которой сами бойцы передвигают окованные ими конечности, очень скоро рассеивает всякие страхи.
Травмы, с которыми бойцы лежат в госпитале, разные. Любой травматолог перечислит виды этих травм – в зависимости от их тяжести, области поражения и так далее. Но с точки зрения обычного человека всех пациентов госпиталя можно разделить на две группы: кому более-менее повезло и кому не повезло совсем.
…В реанимации лежат сплошь молодые люди – тридцати-сорока лет. Почти у каждого в истории болезни – страшная аббревиатура: МВР. Минно-взрывное ранение.
Один из парней внимательно смотрит на подходящих к нему волонтёров и медицинский персонал, как бы отслеживая их действия. И это всё, что он может делать. Другой не может и этого: один глаз закрыт, второй вытек. Третий беспорядочно двигает правой рукой, попутно хватаясь то за позиционную подушку, то за бортик кровати. Все они, выражаясь медицинским языком, «недоступны контакту» вследствие тяжёлых травм головного мозга. На их фоне счастливчиком выглядит парень, который самостоятельно берёт пищу ложкой с тарелки, самостоятельно ест-пьёт и даже говорит – пусть медленно и с трудом, но всё же говорит. Продолжится ли у него восстановление утраченных функций – знает один Бог.
В реанимации у волонтёров самая тяжёлая работа. Мыть таких больных куда сложнее, нежели тех, кто находится в сознании и может хоть как-то двигаться. Есть самостоятельно могут не все: многих приходится кормить через гастростому. Каждому нужно ежедневно делать вибромассаж грудной клетки для предотвращения застойной пневмонии – и счастье, что в отделении для этого есть специальный аппарат. И венцом всему – беспрерывная профилактика пролежней.
…Вчера умер один из реанимационных больных. Несколько месяцев он находился между жизнью и смертью, и ночью его не стало. Но намного ли счастливее те, чьё существование в этом мире будет очень долго, если не всегда, полностью зависеть от медицинской аппаратуры и постороннего ухода?
Писатели и музыканты
Тех, кому более-менее повезло, гораздо больше. Рано или поздно многие из них вернутся к обычной жизни, но для этого нужно пройти долгое и сложное лечение. Почти у каждого за плечами не одна операция и впереди как минимум долгий курс реабилитации. Но они привыкли ждать – без нытья и жалоб. Посмотрим же на некоторых из них.
В каждом классе есть бойкий и нахальный пацан, которого всегда и везде видно и слышно. Ему часто попадает от учителей, но он находит общий язык почти со всеми одноклассниками и, по сути, неплохой парень. Василий из 12-й палаты – как раз такой выросший пацан. Он любит поговорить, пошутить и весьма предприимчив. Пока он передвигается на коляске и несколько раз в день выезжает покурить. На обеих его ногах аппараты Илизарова. Хотя до того прекрасного дня, когда он наконец встанет на ноги, ещё очень далеко, Василий бодр и полон веры в будущее. Его сосед, Евгений, ему под стать. В палате у них всегда весело и интересно.
Фото: Виталий Аньков / РИА НовостиСегодня Василию принесли чистую футболку – белую, с принтом «501».
– А ему, – он показывает на Евгения, – выдайте такую же, но с числом пятьсот два.
– Пятьсот! – шутливо возражает тот.
В 13-й палате тоже не скучно. Пётр, с оскольчатыми переломами обеих ног, колесит по всему отделению с самого утра. В каждую палату он вкатывается с радостным возгласом: «Привет, инвалиды!». В ответ – смех и привычное: «А сам-то ты кто?..».
Фёдор из 18-й всегда сдержан и задумчив. Недавно он получил категорию «Д» – к военной службе не годен. В последнем бою он лишился трёх пальцев на левой руке. Он задумал написать книгу – свои воспоминания об участии в военной операции. Первая глава уже готова. Фёдор охотно показывает свои фото «оттуда» и так же охотно рассказывает. О вечных неладах между «мобиками» и «контрабасами» (контрактниками. – ред.). О том, как один контрактник, подписавшись на пять лет, уже через неделю пребывания в горячей точке захотел обратно и был готов даже дезертировать. И о многом другом.
Жизнь в больнице довольно скучная, а потому там каждое самое пустячное занятие ценно, самая незначительная новость с удовольствием обсуждается.
– Вы слышали? Вчера вечером мужик из 3-й сбежал, ну тот, к которому жена постоянно приходит, – говорит Павел. – Его у забора поймали.
– Ну? – удивляется волонтёр. – Что это он?
– Говорит, не хочет он больше в больнице лежать. Надоело ему.
– А потом что?
– А ничего. Отказ от лечения подписал и ушёл, – Павел пожимает плечами. – Вздумал бегать… Ведь не мальчик уже, сорок один год мужику.
В 9-й палате – необычная обстановка. Помимо кроватей, холодильника, телевизора, тумбочек и стола с двумя стульями стоит… электронное пианино. Один из обитателей этой палаты, Константин, – музыкант и певец. Каким образом ему удалось добиться того, чтобы инструмент разместили в палате, – неизвестно. Ему повезло: руки остались невредимыми, и он потихоньку учится ходить на костылях. И творит…
Работа в госпитале не из лёгких. Но почему-то грустно покидать его стены на долгий срок – может даже, навсегда, и возникает лёгкая зависть к тем, кто может помогать там постоянно. Грустно расставаться с бойцами. Они разные. От двадцатилетних мальчишек до солидных сорокалетних мужчин. Из Ханты-Мансийского автономного округа и Краснодарского края. Мобилизованные и добровольцы. Весельчаки и серьёзные. Но всех их объединяет одно – желание жить. Жить мирной жизнью.
