Немного контекста для понимания ситуации. Дело в том, что статью о побоях в Уголовном кодексе правят уже не в первый раз. Изначально статья 116 УК РФ «Побои» делилась на две части – общие случаи и побои, нанесённые по определённым мотивам: из хулиганства, из религиозной ненависти и вражды и так далее. Но в 2016 году в рамках либерализации и гуманизации уголовного права депутаты Госдумы ФС РФ декриминализовали первую часть, но добавили в оставшуюся вторую часть формулировку о побоях в отношении близких лиц. Эта правка вызвала бурю возмущения у противников «ювенальной юстиции», уверенных, что новая статья готовит почву для злоупотреблений, когда по жалобе «ювеналов» за малейший проступок родителей будут отправлять за решётку на максимальный срок. К борьбе против закона подключилась и РПЦ, где выпустили специальное заявление, что «Священное Писание рассматривает возможность разумного и любовного использования физических наказаний в качестве неотъемлемой части установленных Самим Богом прав родителей», а вот власти приняли закон, который позволит привлекать родителей к уголовной ответственности за шлепки детям, в то время как посторонним людям за такие действия строгое наказание не грозит.
Вскоре – в самом начале 2017 года – депутаты Госдумы пошли навстречу опасениям противников ювенальной юстиции и внесли новую поправку, согласно которой побои близких родственников были выведены из разряда уголовных преступлений в административные правонарушения, но только в тех случаях, когда такой проступок совершён впервые. То есть, согласно новому законодательству, уголовная ответственность (по статье 115 УК РФ) за побои в семье наступит только в том случае, если насильник уже был осуждён по аналогичной административной статье. То есть никогда, если принять во внимание наши правовые реалии, когда полиция отказывается вмешиваться в семейные свары и конфликты, отвечая на все мольбы по универсальной формуле: «Когда убьёт – тогда и звоните!».
Поэтому нет ничего удивительного, что новость о декриминализации насилия в семье вызвала ответную бурю негодования среди правозащитников, которые стали приводить ужасающую статистику семейно-бытового насилия. Так, по данным МВД, за 2018 год около 25 тысяч женщин в России пострадали от насилия в семье. Согласно докладу Human Rights & Democracy от 2015 года, 12 тысяч российских женщин гибнут от домашнего насилия каждый год, то есть одна женщина гибнет каждые 40 минут. Эксперты уверены: весть о декриминализации насилия в семье стала своего рода «спусковым крючком» для домашних тиранов. Если в 2014 году кризисный центр для женщин «Анна» принял 8 тысяч звонков, то в 2017 году – порядка 26 тысяч. Более того, столь явное нежелание властей защищать жертв домашнего насилия только провоцирует насильников.
Самый известный пример – история Маргариты Грачёвой. Муж избил её, когда она предложила развестись. Полиция не отреагировала на жалобы женщины, после этого супруг вывез её в лес, где топором отрубил кисти рук. Мужчину приговорили к 14 годам колонии строгого режима.
Ещё пример: Наталью Туникову регулярно избивал гражданский муж; когда он попытался сбросить ее с 16-го этажа, женщина ударила его ножом. Суд признал её виновной в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, но позже амнистировал. Елена Гершман пережила девять эпизодов тяжёлых избиений со стороны бывшего супруга, из-за декриминализации домашнего насилия ей отказали в возбуждении уголовного дела.
Между тем ещё с того же 2016 года в недрах Госдумы циркулирует и законопроект «О профилактике семейно-бытового насилия» (более известный также как «Закон Оксаны Пушкиной»), который вводит в российское право понятие «защитного ордера», запрещающего преследователю приближаться к пострадавшему и в исключительных случаях обязывающего обидчика покинуть место совместного жительства, передать пострадавшему его личное имущество и документы, а также возместить имущественный и моральный вред.
Правда, депутатам не совсем понятно, что делать с данным законопроектом: с одной сторон, на отсутствие в России закона о семейно-бытовом насилии уже обращали внимание в Европейском суде по правам человека ЕСПЧ.
С другой – никому не хочется потакать «ювенальной юстиции» и вызывать на себя гнев сторонников традиционных ценностей. С третьей же стороны, от криминальной статистики и от родственников погибших женщин тоже не отмахнёшься. И вот несколько недель назад в Госдуме прошли парламентские слушания о предупреждении преступлений в сфере семейно-бытовых отношений, которые и породили вал протестов уже против самого законопроекта.
Дескать, предложенные формулировки «семейного насилия» настолько расплывчаты, что даже банальная семейная ссора по поводу вчерашнего борща может уже стать основанием для ареста супруга или выписки «защитного ордера».
Именно против этого законопроекта и выступают организаторы Всероссийской народной акции «#ЗаСемью!», прежде всего общественное движение «Сорок Сороков», известное по борьбе против фильма «Матильда».
Нешуточная борьба против законопроекта о семейном насилии ведётся и в интернете: на момент публикации текста подписи против его принятия поставили почти 20 тысяч человек.
В то же время петиция за принятие закона о семейном насилии набрала в интернете чуть более 800 тысяч подписей.
* * *
Зато без всякого общественного обсуждения и скандалов Госдума приняла закон, который позволяет признавать «иностранными агентами» физических лиц. «За» проголосовало 69,1 % депутатов, воздержалось – 0,9 %, выступивших против не оказалось (хотя правила математики и подсказывают нам, что 30 % депутатов в момент голосования куда-то исчезли).
Эти поправки дают возможность признавать иностранным агентом не только юридических, как было до сих пор, но и физических лиц. Более того, если закон в таком виде одобрит Совет Федерации и завизирует президент, в России появится легальная возможность объявить «иностранным агентом» любого блогера да и вообще любого гражданина страны, если он распространяет сообщения и материалы иностранных СМИ-иноагентов (и если получил хоть рубль помощи от любого иностранца или зарубежной структуры).
Примечательно, что этот закон не вызвал ни капли протеста у движения «Сорок Сороков», хотя новая инициатива депутатов даёт в руки женщинам оружие против домашних тиранов пострашнее, чем любые запретительные ордера. Всё просто: опубликовала на страничке Facebook от имени супруга перепост нового расследования Фонда борьбы с коррупцией известного иностранного агента Навального о финансах главы Роскосмоса Дмитрия Рогозина и его родственников, позвонила «куда надо» – и всё: супруг оказывается под колпаком у всех спецслужб страны, ходит грустный, тихий и задумчивый.
* * *
Впрочем, есть в стране и хорошие новости. В минувшие выходные в Москве прошёл очередной (уже 19-й по счёту) съезд партии «Единая Россия», на котором партия объявила о своей перезагрузке и переходе в оппозицию к самой себе. Более того, выступивший на съезде президент Владимир Путин призвал партийцев активнее бороться с самим собой.
– «Единая Россия», – сказал он, – это правящая партия. Так оно и есть. Но это совсем не значит, что партия полностью ассоциируется с любым чиновником во власти, с любым уровнем исполнительной власти... Совсем не значит, что она должна соглашаться с любым действием или с любым мнением чиновника, какой бы высокий пост он ни занимал...
Но и это ещё не всё. Специально для защиты «единороссов», пострадавших от несогласия с чиновниками-«единороссами», в «Единой России» создаётся Правозащитный центр ЕР, куда вскоре смогут обращаться и блогеры-иноагенты, и жертвы домашних тиранов. Руководить центром будет известная тележурналистка Маргарита Симоньян, главный редактор телеканала Russia Today, так что общественный резонанс правозащитника уже обеспечен.
И это не просто банальный популизм перед очередными выборами или желание перехватить повестку дня у оппозиции. Просто Владимира Владимировича как хозяйственника, прагматика и практика давно уже беспокоит крайняя неэффективность существующей оппозиции. Но оппозиция в стране должна быть – какая же страна без оппозиции?! Поэтому оппозицию и поручено сформировать самым проверенным партийцам.
Они не подведут.
