Лето ставит перед выбором: строить дачу или хранить руины

Светлана Назарова, шеф-редактор и координатор движения «Хранители руин», рассказала о том, почему руины не всегда надо восстанавливать, как обрести смысл жизни и почему многие замки Калининграда принадлежат РПЦ

Фото: vk.com/ruin.keepers

Фото: vk.com/ruin.keepers

Синоптики обещают нам тёплое лето. Как его провести с толком? Кто-то путешествует, кто-то строит, а кто-то волонтёрит на восстановлении исторической среды. 

«Хранители руин» – крупнейшее в Калининградской области волонтёрское движение, которое заботится об историческом наследии региона, в особенности – о руинах кирх и замков.

Участники движения первыми на всю страну заявили, что руины не всегда нужно восстанавливать (потому что просто невозможно все восстановить), но что они могут быть самодостаточным наследием. Их вполне возможно сделать посещаемыми, приведёнными в порядок. Облагородить внешний вид, разбить вокруг газон, стены законсервировать, рядом разместить кофейню, сувенирный магазин, лавку с локальными продуктами. Вписать руины в современность, не умаляя их ценности, можно и нужно.

Светлана Назарова. Фото: vk.com/feilinn
Светлана Назарова. Фото: vk.com/feilinn

Именно этим и занимается команда «Хранителей руин». Они пытаются сохранить остатки объектов прошлых столетий и подарить им «вторую жизнь» в качестве исторических парков и площадок для мероприятий. 

Как это происходит – рассказала Светлана Назарова, шеф-редактор и координатор движения «Хранители руин». 

– Вы слышали этот вопрос миллион раз, но я всё равно его задам: зачем восстанавливать давным-давно разрушенное? Давайте лучше создадим что-нибудь прекрасное новое, производственное или иным образом полезное. 

– Прекрасный вопрос. Но тут важная ремарка, что мы не призываем к тому, чтобы восстанавливать руины. Мы прежде всего говорим о том, что эти десятки памятников, которые сохранились на территории Калининградской области, сами по себе, даже в руинированном состоянии, уникальные ценные объекты, уходящие корнями далеко в историю.  Им может быть 700 лет. Например, какая-то средневековая кирха, которую строили ещё орденские рыцари. А так как мы живём здесь, на этой территории, уже больше 70 лет, то, соответственно, получается, что это уже не немецкое наследие, а наше. Вот, например, Василий Плитин (основатель движения.  –  «Стол»), он здесь родился, здесь родился его сын. Он воспринимает эти и многие другие памятники как своё наследие. Мы заботимся о них, потому что нам больно видеть, как они разрушаются, как они превращаются в помойки.

И нам кажется, что, если мы хотим сделать вокруг лучше, то можно начать с этого ценного наследия, и постепенно от этих мини-центров может растянуться что-то хорошее вокруг в этих депрессивных посёлках, если привести в порядок стоящую в их центре прекрасную руину. Естественно, это не просто камни. Многие из них сохранили какие-то свои отличительные архитектурные особенности, которые позволяют иной раз лучше и подробнее понять историю – историю строительства, историю использования, перестройки этого памятника и так далее. И как-то пропустить через себя все эти сложные перипетии, связанные с разными народами, разными обстоятельствами.

– Речь о Калининграде. И, действительно, Калининград достался нам с большим количеством руин. Как Светлана уже заметила, у нас 70 лет общей истории, он достался нам в послевоенное время, и там, что называется, восстанавливай – не хочу. Если идёшь по Риму и видишь какую-нибудь руину – не возникает вопрос: почему бы здесь не поставить магазин или какую-нибудь мастерскую? А у нас этот вопрос нет-нет да встречается. И, к сожалению, довольно часто. Но наверняка у вас уже есть история про какую-то руину, которой вы гордитесь?

Фото: vk.com/ruin.keepers
Фото: vk.com/ruin.keepers

– У нас два таких главных объекта. Объект, с которого буквально всё начиналось, ещё до официального основания сообщества, – это кирха Борхерсдорфа в Зеленополье. Она известна многим по уникальной мозаике межвоенной – мозаике сеятеля с библейским сюжетом, которую создали местные жители после Первой мировой войны, памятуя о погибших жителях этого посёлка. Мы ухаживали за ней с самого начала, когда ещё вокруг были лес, помойка, паслись овечки и так далее и тому подобное. И там прошло уже, наверное, больше 20 субботников. Сейчас там вокруг ровная зелёная лужайка. Внутри мы тоже сделали ровную площадку, у нас уже проходила там реставрационная школа, когда мы под присмотром реставраторов восстанавливали некоторые фрагменты кладки. Плюс ко всему у нас там есть шефы, то есть люди, которые взяли ответственность и осуществляют постоянный уход за территорией. Мы поставили там стенд, сделали небольшой мостик, обновили забор. В общем, продолжаем насыщать эту территорию различными элементами благоустройства. В этой кирхе (помимо мозаики) важно то, что она как бы открывает путешествие в сторону ПравдинскаЖелезнодорожного. На основе этого популярного маршрута мы сделали маршрут «Готическое кольцо», внутри которого много смыслов заложено. И получается, что это как бы ворота в этот маршрут. 

Второй объект тоже очень крутой. Это кирха Меляукена в Залесье. Это так называемая прусская базилика. Другой такой нет. Она построена в итальянском стиле и выглядит просто потрясающе. Я предлагаю всем посмотреть, как она выглядит. Это тоже руина. У неё, к сожалению, в 90-е годы обрушилась кровля. Мы застали её в состоянии, когда внутри (а там огромное помещение) были лес и помойка. Местные подростки там собирались и непонятно что делали. Мы полностью вычистили всё внутри с применением техники дружественного агрохолдинга «Залесье», мы разровняли территорию вокруг, сделали там огромную лужайку и внутри собрали аккуратно все кирпичи. Это была очень сложная задача. Мы там субботников пять подряд провели. Наши ребята вручную перетаскали кирпичи. И сейчас внутри это полностью прибранное, ровное пространство. Там сохранился пол, всё разложено, мы поставили красивые решётки на два входа. Там постоянно что-то происходит какие-то экскурсии, мероприятия. Когда мероприятия происходят в посёлке кирха тоже включается в этот процесс. В общем, мы видим, что и дальше у этого объекта есть потенциал стать культурной площадкой и получить полноценную консервацию. И, возможно, даже в какой-то момент быть частично восстановленным, если у холдинга будет возможность взять опеку над ним.

– Вот за что я люблю ваш проект – это за цельность идеи. Если я правильно вас понял, вы не просто помогаете руинам обрести свой лик, делаете их предметом эстетического экстаза, но ещё и хотите включить их в какую-то туристическую инфраструктуру, чтобы люди могли приходить, организовывать свой досуг внутри. 

– Да, всё верно. Это изначально наша цель. Мы хотим вернуть руины в общественное пространство и сделать так, чтобы они были в популярных туристических маршрутах, чтобы там проходили какие-то культурные мероприятия. Конечно, не везде получится это сделать, но есть какие-то знаковые, имеющие наибольший потенциал руины, расположенные не так далеко от крупных городов, у которых точно есть такое будущее. Просто ими нужно заниматься, искать шефов и в дальнейшим развивать эти проекты. 

– Мы уже рассказывали про Анор Тукаеву, которая занимается восстановлением храма-маяка в Крохино. У неё есть замечательная история встречи и любви с этим храмом, после которой стало понятно, зачем она столько лет тратит на это своё время, силы и здоровье. Светлана, а зачем это вам?

– Если вы конкретно у меня спрашиваете, то я долго работала в диджитале, в IT, в сфере разработки, редактором и менеджером проектов. И продолжаю там работать. В какой-то момент я обнаружила, что мне немного не хватает смысла во всём этом, и вспомнила, что меня всегда интересовала архитектура, урбанистика, развитие городов. Примерно в районе 2020 года я начала активно в эту сторону копать и как-то изучать эту сферу. Плюс ко всему я снова переехала в Калининград. У меня два раза был подход к этому городу. И так получилось, что вокруг меня сформировалось пространство, где много различных активных сообществ. И я столкнулась с «Хранителями руин». И они собой представляли то, что мне в тот момент нужно было. То есть у меня освободилось время, силы и была очень большая мотивация сделать что-то важное, в чём будет смысл. И я это важное увидела в «Хранителях». И это одновременно была та сфера, которая мне интересна, – развитие городов, урбанистика, сохранение наследия. В данный момент этот проект, видимо, воплощение каких-то моих амбициозных задумок и одновременно это очень крутое сообщество, которое даёт очень много энергии. Даже когда ты приезжаешь на субботник просто волонтёром. Понятно, что сейчас у меня много всяких организационных задач и на субботники не часто получается вырваться, но каждый, кто на них приезжает, говорит, что это очень большая энергия. Помимо того что ты работаешь на свежем воздухе, это люди. Неравнодушные, замечательные, прекрасные люди. Вот ради этих вещей, пожалуй. Понятно, что есть ещё какие-то глубинные вещи, связанные с тем, что это просто прекрасные, замечательные архитектурные объекты, и мне, в принципе, интересно путешествовать по области. Но, наверное, это уже вторая мотивация. 

– Расскажите про сообщество: в чём клей между этими людьми, что там за люди собираются? 

Фото: vk.com/ruin.keepers
Фото: vk.com/ruin.keepers

– Сложно составить какой-то портрет сообщества, потому что люди действительно очень разные. В среднем это где-то 25–40 лет, хотя у нас бывают и дети, и студенты, и пенсионеры. Некоторые приезжают с семьями. Я думаю, что их всех так или иначе объединяет неравнодушие и любовь к истории. Они любят путешествовать. Это люди, которые не сидят на месте. Плюс ко всему важно, что как минимум 60 процентов людей в сообществе – это люди, которые переехали какое-то время назад. Не обязательно совсем недавно может быть, 2–3 года назад, 10 лет назад. И для этого региона это традиционная вещь, что переселенцы стремятся больше вкладывать в развитие того места, куда они переехали. То есть это прямо такая историческая канва. Я на самом деле тоже переселенец, я вообще-то из Сибири. Я родилась в Забайкальском крае, а жила 23 года в Новосибирске. Поэтому наши субботники – это лишний повод попутешествовать по области и проинсталлировать себя в эту среду, познакомиться с другими людьми и найти себе друзей. Я думаю, клей здесь не только в том, что мы любим историческое наследие и мы такие немножко странные ребята, которые любят руины, но ещё и в том, что мы стремимся себя как-то внутри этой области найти и найти себе друзей, знакомых, общие интересы. В общем, проводить время вместе.

– Вы описали вашу локальную ситуацию, а когда есть локальный контекст жизни, это всегда очень интересно: он многое проясняет, показывает. А думали ли вы о том, чтобы масштабировать проект? Ведь и за пределами Калининградской области много руин.

– Нас регулярно спрашивают, можно ли это масштабировать на так называемую большую Россию. Действительно, в одной Тверской области сотни разрушенных храмов, которыми нужно заниматься. Но я могу сказать, что у нас нет такой амбиции, чтобы «Хранители руин» стали популярными, открылись как франшизы в других регионах. Потому что в Калининградской области уникальная ситуация. У нас небольшая область, и наших сил хватает на то, чтобы по крайней мере в перспективе заняться этими десятками руин, хотя бы самыми крупными. И мы понимаем, как это можно здесь сделать. В случае большой России лично мне непонятно, какого размера должно быть сообщество, чтобы заняться большим количеством разрушенных храмов на какой-нибудь крупной территорией. При этом мы всегда готовы делиться своими идеями и подходами, ездить по конференциям и что-то рассказывать, то есть вдохновлять какие-то локальные группы, которые захотят создать вокруг себя сообщество людей, интересующихся руинами. Поэтому меня всегда смущают ситуации большой России. То есть собрать мусор можно, сделать вокруг газон, призвать к какой-то консервации, но если там нет людей – это бессмысленно. В нашем случае область небольшая, и практически до каждой руины можно будет в будущем доехать. Тем более у нас очень большой туристический поток. Это не секрет, что, когда границы призакрылись, в Калининградскую область потоком едут туристы. И рано или поздно они с побережья переключатся на более глубокую территорию области, доедут до всех наших руин. А в случае с большой Россией, в некоторых ситуациях я просто не понимаю, как наш подход там может быть полезен.

– Невозможно спорить с тем, что, пока не найдётся ответной стороны, от которой будет запрос, двигать куда-то свои идеи бессмысленно. Без людей всё равно не будет тех, кто может быть носителем ценностей.  Но у меня ещё такой вопрос: расскажите о проблемах. Руины же не просто так стоят никому не нужные, они кому-то принадлежат? 

Фото: vk.com/ruin.keepers
Фото: vk.com/ruin.keepers

– Совершенно верно. В Калининградской области руины в большинстве своём принадлежат Русской православной церкви. Причём и руины кирх, и руины замков. Так получилось, что в 2010 году их передали. При этом мы коммуницируем достаточно конструктивно и с Русской православной церковью, и со службой охраны памятников, и с правительством. То есть все наши акции, действия и всё остальное согласованы. Есть проблема в масштабировании проекта, команды и выхода на какую-то финансовую поддержку, чтобы можно было заниматься разными другими направлениями. Например, субботники мы делаем хорошо, и у нас это лучше всех получается, по крайней мере в области. Но у нас есть ещё амбиции, чтобы развивать какие-то туристические кольца вокруг этих объектов, чтобы превращаться постепенно в фонд, который будет полноценно собирать деньги неравнодушных людей, чтобы заниматься объектами более серьёзно. То есть заниматься консервацией. Для этого нужна большая команда. Имеются ещё амбиции по развитию медийного проекта. У нас есть небольшой журнал «Хранители», достаточно крупные социальные сети, но хочется писать больше про наследие, про общественные инициативы, в том числе и в других регионах России, как-то со всем этим взаимодействовать и знакомиться. Есть ещё амбиции делать больше мероприятий. Мы уже сейчас делаем прогулки и лектории, но хочется делать это на другом качественном уровне, приглашать экспертов из других городов, то есть становиться большим инфраструктурным проектом. По крайней мере здесь, в Калининградской области. И на всё это нужны и деньги, и хорошие очень креативные ребята, которых нужно переманивать из каких-то других проектов. Так что наша основная проблема сейчас – это как раз масштабирование команды и вот такой рубеж. Нам нужно его преодолеть. То есть либо скакнуть дальше в сторону, про которую я сейчас рассказала, либо остаться на волонтёрских субботниках и акциях. Но я думаю, что мы, конечно же, скакнём.

*** 

Этот текст – литературная расшифровка передачи «Хранители маяка», совместного проекта радио «Культура» и премии «Жить вместе». Послушать выпуск можно тут.

Читайте также