В России вновь заговорили о домашнем насилии. Тема уже который месяц не сходит с общественной повестки. Поводом к тому послужило жуткое убийство экс-министром экономики Казахстана своей жены. Причины, как водится, гораздо глубже. «Дело Салтанат», прогремевшее в соседней стране, стало зеркалом, в котором отразилось наше собственное неблагополучие. Наша статистика, криминальные сводки буквально кричат о катастрофе. Под ковёр уже просто не замести. И вот одна за другой множатся инициативы о защите жертв домашней тирании, депутаты предлагают новые законы, обещают открыть больше кризисных центров. Но удастся ли переломить ситуацию? Или опять поговорят и забудут?
Очень уж пугает масштаб проблемы. В 2021-м и 2022 годах полицейские выявили 167 и 158 тысяч административных правонарушений в семейно-бытовой сфере. В 90% случаях речь шла о побоях. В 80% агрессорами являлись мужчины. До принятия закона о декриминализации домашнего насилия в стране МВД ежегодно насчитывало в среднем от 40 до 60 тысяч потерпевших от семейно-бытовых конфликтов, около 70% жертв приходилось на женщин. Примерно 7–10% – это тяжкие и особо тяжкие преступления, 2–3% со смертельным исходом. Гибнут в бытовых стычках чаще мужчины. И в основном от рук других мужчин: отцов, братьев, сыновей, приятелей и соседей. Только в 19% случаях сильный пол страдает от слабого. При этом в 43% суд признаёт женскую агрессию как превышение самообороны. Если говорить о жертвах среди женщин, то, по статистике специалистов ВШЭ, проанализировавших тысячи уголовных дел, две трети от вообще всех убийств женщин совершается их близкими: мужьями, сожителями, бойфрендами. Это если смотреть с высоты, так сказать, панорамным взором.
А можно навести объектив на отдельные, частные случаи. И чего только ни увидишь! Какое жуткое многообразие! В апреле этого года убил жену и мать своего годовалого ребёнка кандидат в депутаты Тверской думы. Убил и написал о содеянном в соцсетях, уточнив, что не раскаивается. После стало известно, что убийца избивал женщину 13 последних лет. В начале мае погибла от рук приятеля солистка группы Una Анастасия Котова. Приятель был пьян. Пара стала ссориться. Мужчина схватил табуретку. В середине месяца в Екатеринбурге прямо на глазах у прохожих мужчина зарезал бывшую жену. Супруги были давно в разводе, но это не уберегло женщину. В конце мая ужасная сцена случилась в Иваново. Там мужчина, в недавнем прошлом участник СВО, а в чуть более отдалённом – преступник, судимый за убийство, нанес 13 ножевых ранений своей жене, напал на тёщу. До этого случая он уже избивал супругу и её дочь – женщина обращалась в полицию дважды.
Закрывать глаза на подобное уже просто не получается. Страшное случается каждый день. В 2021-м и 2022 годах в результате ссор с близкими погибло 895 женщин. Что же предлагают власти? Одна из инициатив – запрет отзыва заявления о побоях в случае «примирения сторон». Известное дело: пострадавшие действительно нередко отказываются от защиты из-за страха, под давлением родственников или потому, что, долгое время находясь внутри деструктивной ситуации, просто не могут воспринимать её объективно. Ещё одна мера – доработка ранее отклонённого законопроекта о сталкинге, направленного на защиту всех, кто подвергается преследованиям и угрозам со стороны бывших супругов, а также слишком настойчивых и неуравновешенных «поклонников».
Фото: Глеб Щелкунов/КоммерсантъЕщё обещают разные просветительские программы, развитие доступной психологической помощи, открытие новых кризисных центров для пострадавших от домашнего насилия. Но перспективы туманные. Ведь это всё равно что авгиевы конюшни разгребать, поле для работы непаханое. Сегодня только в 16 из 89 регионов России открыты государственные центры помощи жертвам семейной тирании и прочих тяжёлых обстоятельств. А вместе с частными благотворительными обществами и прочими НКО в стране функционирует около двухсот подобных организаций. Всего лишь. И вместимость подобных убежищ весьма и весьма скромная. Вот, например, в Ростове-на-Дону, в городе-миллионнике, на минуточку, первый и пока единственный кризисный центр открылся только в этом году. А рассчитан он на восемь семей – преимущество получают женщины с детьми.
Центров для пострадавших, конечно, нужно больше. Но, может быть, отдельными метрами всё же проще обеспечить не жертв, а дебоширов и прочих кухонных боксёров? Следственных изоляторов, правда, у нас, говорят, тоже скоро не будет хватать, существующие заполнены на 96%. Однако почему-то кажется, что нехватка СИЗО – менее затратная проблема. Скажут, автор слишком жесток и не верит в людей. Добавят, что насилие порождает насилие. Так я ведь говорю всего лишь об изоляции опасных для общества элементов, я совсем не против, чтобы их устраивали за решёткой с определённым комфортом, я б и психолога им даже организовала (чтоб он рассказал им что-нибудь про то, чем человек отличается от животного, например). Но из семей их, конечно, стоит выдергивать – именно потому, что насилие порождает насилие. Потому что нередко за боями без правил наблюдают ещё и дети. А порой не только наблюдают.
Большинство россиян (около 70% – по данным ВЦИОМ) считают, что для борьбы с жестокостью в ближнем круге нужны не единичные поправки в Уголовный и Административный кодексы и не законопроекты, затрагивающие лишь некоторые аспекты проблемы, – необходим отдельный подробный закон о домашнем насилии. Нужна чёткая и жёсткая норма о нетерпимости к неконтролируемой агрессии. Нужны понятные алгоритмы борьбы с этим злом. Нужны неравнодушие и активность всего общества. Слишком многие слишком долгое время и так оставались у нас беззащитными перед насилием со стороны близких. Результаты последних опросов показывают, что с семейно-бытовым насилием сталкивался каждый третий россиянин.
Удивительно, что на этом фоне появляются заявления, что проблема надумана, что все разговоры о раздорах среди близких – это дискредитация традиционных семейных ценностей и вражьи происки, что ничего менять не нужно, что сор, по сути, должен оставаться в избе.
Нет, конечно, сор нужно выметать. Даже если это трудно, почти непосильно и не видно этому конца и края. Даже если этому сопротивляются сами жертвы, чьё сознание так искажено горем, что они сами до последнего готовы защищать своих истязателей. Даже если (и тем более если) извергом оказывается уважаемый человек при положении и деньгах. Даже если высок риск злоупотреблений и провокаций. Нужно преодолеть страх, стыд, ложную вину и вымести к чёрту этот сор. Чтобы хоть немного легче и свободнее дышалось.
