Без омовения и молитв?
«Людей хоронят, обработав дезинфицирующими средствами, в герметическом мешке, без проведения каких-либо обрядов и молитв, не подпуская к трупу родственников и близких попрощаться с ушедшими», – пишет на своей странице во «ВКонтакте» глава Янаульского района Башкирии Ильшат Вазигатов.
От обрядов действительно приходится отказываться. На днях совет улемов Духовного управления мусульман РФ дал заключение о захоронении умерших от коронавируса. Они допустили возможность вскрытия тел, кремацию и похороны без традиционного омовения тела, которое считается обязательным.
«Из-за высоких рисков распространения инфекции и заражения других людей, – в первую очередь тех, кто участвует в омовении тела, Совет считает допустимым захоронение покойного без омовения», – говорится в сообщении на официальном сайте Духовного управления мусульман России.
11 апреля в Ингушетии похоронили муфтия Абдурахмана Мартазанова, скончавшегося от коронавируса. Традицию омовения для него решили не нарушать. Оно было произведено не дома, а прямо в больнице. По сообщению агентства «Интерфакс-Юг», церемонию произвели в защитных костюмах.
Герметично запаивать в цинковых гробах
Сценарий похорон, описанный Вазигатовым, не сходится с данными по Санкт-Петербургу. Главный санитарный врач города Наталия Башкетова заявила, что умерших от коронавируса следует хоронить только в цинковых гробах. 31 марта было издано «Предписание о проведении мероприятий по предотвращению причинения вреда жизни, здоровью людей», в котором говорится о том, что гробы должны быть «обязательно цинковые и их следует герметично запаивать». Выдавать тела умерших будут в патологоанатомических отделениях либо по желанию родственников трупы будут сразу направлять в крематорий. Однако кто будет снабжать родственников цинковыми гробами (ведь это довольно затратно), в документе не говорится.
Единственного погибшего от коронавируса жителя Бузулука Оренбургской области похоронили в запаянном гробу с утолщёнными стенками. Церемонию прощания с родственниками строго-настрого запретили, тем более что его семья на тот момент была на карантине в инфекционной больнице, сообщается на местном портале 56orb.ru.
Обобщая разрозненные свидетельства, можно прийти к выводу, что, как правило, родственникам не дают увидеть умершего в последний раз: из морга тело отдают уже в закрытом гробу. А на самой церемонии прощания должно быть до 10 человек, включая сотрудников похоронной службы и кладбища, которые должны соблюдать дистанцию и не забывать о средствах защиты.
Кремация необязательна и труп не заразен?
Что касается кремации, это необязательное условие для погребения умерших от коронавируса. «Я не слышал, что нужно обязательно кремировать и что у нас появятся отдельные кладбища под коронавирус», – заявил в комментарии «Столу» президент Похоронных организаций России Павел Кодыш. По его данным, в среднем кремирование по России составляет 15 %, в то время как в Европе и Китае – 90 %, поэтому там и распространён такой вариант захоронения во время пандемии. Кроме того, крематории есть далеко не во всех регионах России. Например, в Калининградской области их нет. 10 апреля там скончался первый в регионе пациент с коронавирусом. Губернатор Калининградской области Антон Алиханов на брифинге заявил, что тело будут хоронить.
Необязательно использовать и мешки, в которых принято хоронить жертв лихорадки. По словам официального представителя ВОЗ Кристиана Линдмайера, если бы человек умирал от эболы, тогда труп был бы заразен. При чуме также могут быть опасные микроорганизмы, поэтому тело засыпают хлоркой. Коронавирус же быстро исчезает после того, как человек погиб.
Регионам России, которым пока удалось избежать потерь от коронавируса, также не дано никаких чётких указаний. «Союз похоронных организаций и крематориев» Ростовской области сообщил, что специальных распоряжений, касающихся процедуры похорон жертв пандемии, они не получали.
Сетевая инфраструктура смерти
Редактор российского научного журнала «Археология русской смерти» Сергей Мохов рассказал «Столу», как пандемия и достижения цивилизации в скором будущем изменят нашу культуру общения с мёртвыми.
«Пандемии – это спутники европейской цивилизации и катализаторы её культурных трансформаций. Осознание бактериологической природы эпидемий заставило нас бояться мёртвых, их бесконтрольного разложения, их близости. Мёртвые стали противопоставлением чистоты. Современные кладбища, удалённые от города, имеющие чёткие границы, с индивидуализированными могилами и нормами глубины захоронений – это следствие попыток избавиться от пагубного влияния бактерий и „миазмов”. Почти все современные московские кладбища возникли после чумы 1771 года в попытках убрать мёртвых как можно дальше. Можно сказать, что наши отношения со смертью в последние 200 лет – это во многом влияние эпидемий и боязни заражения.
Что же современная эпидемия? Коронавирусу ещё предстоит сформировать все значимые изменения в культуре, науке, политике и в нашем отношении к смерти. Но уже сейчас видно, что ситуация эпидемии обнажила очень тонкую особенность современных похорон и нашего отношения к смерти и умиранию. Казалось бы, за последние несколько сотен лет мы сделали очень многое, чтобы покойники были подальше от нас: люди умирают в одиночестве в больницах, похороны из шествий и процессий сократились до скромного прощания на кладбище. И, как показывают новшества похоронной индустрии, нас это перестало устраивать – именно поэтому медленно, но верно стали появляться различные персонализированные сервисы, в том числе онлайн-стриминг с похорон для возможности удалённого участия и наблюдения. И пандемия подталкивает все эти инструменты к активному развитию.
В момент эпидемии мы стали особенно остро чувствовать, что хотим вернуть себе контроль над смертью через создание сообществ, через коммуникацию, через символический обмен. Можно сказать, что эпидемия заставила нас окончательно порвать физические границы и обратить внимание на совершенствование символических, заставила нас конструировать новые сообщества. Сейчас мы создаём цифровую инфраструктуру (стриминг, выражение соболезнования, чаты) нашего общения с мёртвыми взамен старой – с кладбищами, моргами, кортежами.
В этом плане, конечно, Европа гораздо более прогрессивна, если можно так говорить, – она страдает от пандемии сильнее. Но и в России, я уверен, будет взлёт сетевой инфраструктуры смерти, которой так не хватало. Особенно учитывая, что и с реальной инфраструктурой смерти дела у нас обстоят не очень».
