Время ли добрососедствовать

Конечно, у всех соседей иногда бывают поводы для обид – реальные или выдуманные – неважно. Это надо знать и помнить. Но обиды – это ещё не тупик, их можно и нужно разрешать. Это устраивается не только путем просвещения, хотя здесь и просвещение – дело хорошее. Однако люди, живущие мифами, не очень интересуются наукой и просвещением, а простой народ как раз больше доверяет мифам. 

Можно ли разоблачать мифы? Мне кажется, что можно, хотя это непросто, и делается это скорее эмоционально, чем рационально, поскольку при создании мифов эмоции играют очень большую роль. В этом и трудность, что это же эмоциональное силовое поле используется при создании идеологий, ведь даже рационалистические и позитивистские идеологии больше опираются на эмоции, чем на различение смысла и духа. Новостийный ряд «реальных событий» и аналитика в СМИ авторитетных политиков, историков, экономистов нацелены не на поиск истины и мира, а на то, чтобы успокоить или разогреть нужную аудиторию. Поэтому в ход спокойно идут подтасовки в сложившейся когда-то мифологии, и здесь всегда обнаруживаются чьи-то интересы.

Трудно жить в тех местах, где кучно собраны разные маленькие народы и народности, потому что у маленьких народов есть особая опасность жить постоянно в обидах друг на друга. Никто не проверяет, насколько поводы для этих обид соответствуют исторической и современной действительности. 

Сегодня почти не видно воли народов к покаянию и возрождению – к преодолению мифов, прощению обид и разрешению проблем в отношениях друг с другом. Этого очень мало. Наоборот, есть слишком много людей, которые разжигают вражду, обиды и злобу. Так работает идеология независимо от того либеральная она, большевистская или какая-то ещё. На идеологическом уровне многим государствам это очень выгодно. Поэтому кроме просвещения можно и нужно просто вернуть забытое правило мириться с соседями, научиться первым оставлять старые и новые обиды, «искать мира и стремиться к нему», как говорит нам Писание. Это должны делать старшие в народе и обществе, ибо прежде всего они отвечают за то, чтобы у народа был мир как внутренний, так и внешний. Иногда таким примирителем может стать третья сторона, старшие или правители какого-то другого народа, чей авторитет признавали бы обе враждующие стороны.

Более всего же сейчас нужно, чтобы была больша́я воля к победе закона Любви, которую заповедал нам Сам Господь. Но мы видим тут и там, что народ себя считает так или иначе христианским, а ведёт себя совершенно не по-христиански. Даже если христианство во враждующих народах имеет большую историю, между ними – особенно малыми народами – может подолгу продолжаться ужасная рознь и вражда, как, например, в отношениях между некоторыми народами Кавказа. Добавляет трудностей, когда у народов разная вера, даже если она только немножко разная. В каждом народе есть люди добрые и хорошие, а есть совсем другие, живущие по каким-то своим нехристианским законам. Поэтому каждый реальный христианин сейчас на счету, чтобы могла побеждать добрая воля, чтобы закон Любви мог исцелять исторические и современные причины конфликтов, которые были, существуют по сей день и ещё обязательно будут появляться. В этом должна заключаться миссия христиан, миссия церкви. Но церкви сегодня самой надо многое преодолеть для того, чтобы стать источником такой мирной силы. Нам надо быть настроенными на добрососедство на всех перечисленных выше уровнях. Не должно быть ни у кого в сердце злобы, ненависти, зложелательства по отношению к какому-либо народу и даже к какому-либо человеку. Христианин должен за этим следить, потому что иначе это грех, и грех большой. 

Только собранный воедино народ Божий может представлять реальную духовную силу, чтобы разрешать накопившиеся ссоры, обиды, вражду и расколы. Какие-то межнациональные проблемы есть везде, но не везде они острые. Там, где начинается обострение, надо уметь проявлять любовь, надо показывать людям пример добрососедства, чтобы не вспыхнул межнациональный конфликт, который почти всегда несёт с собой опасность пролития крови. Ну, например, когда на Украине стали запрещать русский язык – а там больше половины населения говорили по-русски – надо было, чтобы все церкви выступили против этого запрета, потому что это расизм и дискриминация. 

Коренной народ может иметь привилегии в каком-то государстве, но конечно, в свою меру. Надо глубоко понимать, какие возможны привилегии и как они могут осуществляться. Из чего эти привилегии исходят: из уважения к другим людям или неуважения? Что выходит на первое место – злоба и обида или хоть что-то человеческое и христианское? Это должно обсуждаться во всеуслышанье и в обществе, и в церкви. Есть ситуации, когда никому нельзя молчать, особенно христианам. Это не экуменический вопрос, а общечеловеческий. Церкви не надо глубоко лезть в политику, но это не значит, что не надо оценивать ситуацию человеческих отношений в обществе и в культуре, кого бы это ни касалось. Это может касаться любого человека и любого народа. Многие унижают человека другой национальности только потому, что он какой-то другой, из другого народа и им почему-то не нравится. Таким людям надо помочь понять, что они сами себя этим унижают, что такое зло, как и всякий смертный грех, убивает человека, в которого оно вселилось.