Николай Владимирович Соколов — кандидат богословия, настоятель храма святителя Николая в Толмачах при Государственной Третьяковской галерее. Фото: Wikimedia Commons / PereslavlFoto«Дед мой пришёл ко Христу ещё в 20-х годах, но распространением книг начал заниматься только в 50-х, после смерти Сталина, когда это уже не угрожало ссылкой или тюрьмой.
Самиздат вообще как явление стал возможен только в это время, он был очень разнообразен, но религиозная литература занимала в нём особое место. Ведь этой духовной пищи наш народ был лишён на протяжении нескольких десятилетий. От XIX – начала XX века нам досталось выдающееся наследство: множество трудов на самые различные богословские темы – священные писания, которые до революции были доступны даже на русском языке, творения святых отцов, Библии, молитвословы. А потом эти книги попали под запрет: в начале 20-х годов они сжигались, уничтожались, были преданы забвению. Сегодня в нашей церковной библиотеке в Толмачах есть книги, которые каким-то чудом люди спасли от уничтожения, подобрав буквально с улицы, куда их выкидывали. И для меня это как святыня.
В 30–40-е годы о самиздате речь не идёт, передавали только то, что удалось сохранить в частных библиотеках. Книги сохранились и в центральных библиотеках, но туда доступ был ограничен. Люди, которые интересовались духовной жизнью, собирали эти знания по крохам, под большим секретом делились, подвергая себя опасности, с другими. Они, сохранившие веру и верность Церкви, незримо сеяли семя благодати, нужное тем, кто искал истину во Христе.
О том, как мой дед, Николай Евграфович Пестов, начал работу по распространению духовной литературы, я знаю только по его рассказам: он не ставил себе задачу сделаться издателем богословских трудов, он начал с того, что стал для себя выписывать в дневнике отдельные выдержки, цитаты из святых отцов. У меня чудом сохранилась эта тетрадь, исписанная его рукой мелким почерком: он собирал для себя сокровища своего сердца и души, а потом решил поделиться этими сокровищами с людьми.
Николай Пестов был арестован в 1924 году, как член христианского студенческого кружка, освобожден в том же году. Фото из личного дела.Свои записи Николай Евграфович формировал в определённой последовательности: это были вопросы об отношении человека к Богу, к семье, к душе, к Церкви и так далее. Эти главы он объединил под общим названием: “Путь к совершенной радости”. Эпиграфом к этому труду он выбрал евангельские слова: “Радость Моя в вас пребудет и радость ваша будет совершенна”.
Они и его вдохновили на серию книг, которые он назвал “диссертацией” на тему „Опыт построения христианского миросозерцания“. Автор подписал себя, как “ГБР” – Грешный Божий Раб. Эту “диссертацию” он и стал потом печатать на машинке, которые к этому времени были как раз разрешены для личного использования.
Но ещё до этого Пестов написал книгу, которая была посвящена его сыну Николаю, – «Жизнь для вечности». Колюша был убит в бою 30 августа 1943 года и прожил всего 19 лет, но это был удивительный человек: со светлой редкой красоты душой и христианским сознанием. Дед рассказывал, что идея распространять богословские тексты появилась у него ещё в начале 40-х годов, и он посоветовался с сыном Николаем, который тогда был ещё подростком. Тот одобрил, сказал, что это полезно, нужно и своевременно.
Начав свои труды по самиздату с книги про сына Николая, Пестов благодарил его за поддержку: он получил благословение своего убитого сына. Потом он также посоветовался с духовниками, и они тоже ему дали благословение.
И Николай Евграфович начал искать единомышленников и помощников. Он нашёл нескольких благочестивых женщин, среди них были и монахини, и мирские, которые имели опыт секретарской работы и печатные машинки. И стал потихоньку печатать свои труды и создавать библиотеку духовного самиздата.
Библиотека его была внушительной: в ней было несколько сотен дореволюционных изданий, много зарубежных книг – он читал на английском, французском, немецком. К нему приходили люди, которые нуждались в знаниях: начался книжный голод, люди просили книги. Иногда возвращали их через несколько лет, иногда вообще не возвращали. Дедушка вёл какие-то записи, но особенно не старался фиксировать: „Если я дал книгу и люди не вернули, значит, на то была воля Божья. Книга ушла, надеюсь, в хорошие руки”. Самой ходовой в библиотеке была его диссертация, которая сегодня выходит под названием „Современная практика православного благочестия”.
Николай Евграфович с супругой Зоей и детьми. Фото из семейного архива Пестовых.Свою самиздатовскую библиотеку Пестов формировал на протяжении последних 20 лет своей жизни, когда его „ушли” на пенсию. Однажды его вызвали в университет, где он преподавал, был завкафедрой, и сказали: „Вы верующий, вас студенты видели в храме, это не соответствует облику советского педагога”. Это был 1962 год, начало хрущёвских гонений.
На что он ответил: „Я своей веры никогда не скрывал. Я уже 50 лет преподаю в советской школе, я профессор, доктор наук, имею массу наград, орден Ленина, другие госпремии. Ну, раз не соответствую – значит, нет”. Сначала, конечно, переживал очень, но потом решил, что это был счастливый момент: Господь подарил ему ещё 20 лет жизни, которые он использовал для своих самиздатовских работ. Всю свою пенсию, все накопления он тратил на книги.
Я наблюдал за работой со стороны: вечерами он сам переплетал вручную свои книги. Потом задача была, скажем, 20 экземпляров, взятых у машинисток, раздать тем, кто их заказал. А это были люди со всех концов Советского Союза. У деда было несколько главных точек: в Грозном, откуда всё распространялось на Кавказ, в Иркутске – на Дальний Восток, под Ригой, по Таллинном и в Белоруссии, в Крыму. Оттуда приезжали его духовные чада, брали литературу и развозили по своим регионами. Я сам, будучи подростком, участвовал в этом. Помню, мне было 15 лет, меня посадили в поезд, дали мне пачку книг, сказали: придешь туда-то, встретишь человека, передашь и следующим поездом вернёшься обратно.
Если бы он распространял политический самиздат, это было бы очень опасно, но мудрый дедушка говорил: „В моих трудах нет ни одного слова политики”.
Ни разу за всю историю, ни в 60-е, ни в 70-е, ни в 80-е годы, никто никогда его не остановил, хотя спецорганы о его деятельности знали прекрасно.
Кроме религиозной литературы он иногда издавал и художественную, которую любил – например, стихи своего большого друга поэта Александра Солодовникова:
Как Ты решаешь, так и надо.
Любою болью уязви.
Ты нас ведёшь на свет и радость
Путями скорби и любви.
Он часто задавался вопросом: правильно ли я делаю? Приходил на совет к патриарху Пимену, митрополиту Питириму Нечаеву, владыке Филарету. Они знали его и давали ему свои благословения на продолжение работы по издательской деятельности.
50-летний юбилей супружеской жизни Пестовых. Фото из семейного архива.Последняя работа, которую он писал и распространял, называлась „Над Апокалипсисом”. Я тогда, будучи студентом Академии, тоже принимал участие в её издании.
Библиотеку Николая Евграфовича Пестова посещали, на мой взгляд, несколько сотен человек: люди духовно питались этой литературой и сегодня с благодарностью вспоминают дедушку».
