Стамбульское метро может удивить россиян: оно превосходит питерский и московский метрополитены и по комфортности, и по загруженности. Это необычайно мультикультурный город, где запросто могут идти по улице и мило беседовать женщина в полном мусульманском облачении – чёрной парандже до пят, чёрных очках и перчатках, и её подруга в шортах и майке абсолютно европейского вида. Безусловно, всё это хочется сфотографировать. Признаюсь: я и сама исподтишка фотографировала жанровые сценки на улицах и в городском транспорте Стамбула. Как выяснилось, я подвергалась нешуточной опасности.
«Виной» тому – удивительная ситуация, сложившаяся сегодня в мире. Каждый из нас внезапно стал фоторепортёром своего собственного СМИ. Это могут быть социальные сети, некоторые из них основаны исключительно на фото- или видеоконтенте. Или просто мессенджеры. Я пишу эти строки, а друг мне шлёт в режиме прямого времени фото и видео с марафона всё из того же Стамбула – он в нём участвует. Вот как избежать попадания на эти фотографии незнакомых людей? После истории с россиянином Валентином друг на всякий случай фотографирует людей сзади, но, возможно, и это не панацея.
Фото: Daiga Ellaby / UnsplashЯ начинала работать в газете ещё во времена чёрно-белой плёночной фотографии. В нашей редакции была фотолаборатория, два фотографа и лаборант. Фотографы приносили лаборанту плёнки, и тот начинал над ними колдовать в тёмной комнате со светящимся красным фонарём. В плёнке было ограниченное количество кадров, процесс проявления этих кадров был довольно сложным. В общем, с каждого мероприятия оставалось фотографии две-три. Но они были бумажные и лежали в архиве редакции долгие годы. Я как выпускающий редактор рылась в коробках с этими запылившимися фото лет 10. В принципе, так рылись в редакционных архивах и за 100 лет до меня – прогресс двигался медленно.
В эти годы шёл переход на цветную плёнку, на каждом углу появлялись пункты проявки и печати фотографий от «Кодака». Первые цифровые камеры были крайне несовершенны и очень дороги. «Вот когда с этой камеры можно будет пересылать фотографию сразу на вёрстку, минуя печать, – тогда я её вам и куплю», – говорил нам наш учредитель. Это было 25 лет назад.
Скачок на принципиально иной уровень произошёл молниеносно. И нельзя сказать, чтобы кто-то в самом начале этого процесса понимал, куда всё движется. Не думаю, что где-то в корпорации Apple думали о том, как изменит сознание появление смартфонов с качественными фотокамерами.
Кстати, известным фотоблогером, серьёзно пострадавшим за свою страсть фотографировать забавные казусы, на моей памяти стал бывший губернатор Тверской области Дмитрий Зеленин.
По примеру тогдашнего президента Дмитрия Медведева он завел айфон и Твиттер, куда стал выкладывать подробный отчёт о своих наблюдениях за жизнью. И вот один раз на торжественном обеде в Кремле у президента Медведева, на котором присутствовал президент Германии, губернатор Калифорнии Арнольд Шварцнеггер и другие официальные лица, поднимает Зеленин лист салата на своей тарелке, а под ним – дождевой червяк. «Смотрит на меня, извивается», – вспоминал Зеленин с юмором.
Дмитрий Медведев фотографирует Аркадия Дворковича. Фото: Анатолий Жданов / КоммерсантъЗеленин сфотографировал его, выложил в Твиттер, а через пять минут осознал, что не стоит этого делать, и потёр свой твит. Но было уже поздно: его скопировала какая-то западная журналистка. И червяк зажил своей политической жизнью. А Зеленина через некоторое время сняли с должности губернатора, и он в беседе со мной признался, что червяк сыграл в этом немалую роль. Личные особенности Медведева, политические интриги и фото червяка – как катализатор.
Возвращаясь к истории туриста Валентина. Наверное, сегодня для путешественника было бы самой большой мукой ездить по красивым и интересным местам и не иметь возможности эти места фотографировать. Причём большинство фотографий останутся мёртвым грузом в памяти телефона. В любом музее – хоть в Лувре, хоть в Эрмитаже – мы видим людей, фотографирующих картины, изображений которых пруд пруди, причём гораздо более профессиональных. Важно отметить для себя: я тут был.
Что побуждает людей фотофиксировать каждый свой шаг? Это тема изучения для философов и антропологов.
Мария Степанова в книге «Памяти памяти» исследует феномен человеческих воспоминаний. Написать эту книгу её сподвиг обнаруженный дневник одной умершей пожилой родственницы: та много лет записывала события каждого дня (что съела на обед, куда ходила, с кем встречалась), но совершенно без оценок. Было даже непонятно, довольна она прошедшим днём или нет. Важно было одно: тётя жила. И этот зафиксированный день оставался в её жизни и памяти прожитым. «Я есть!» – это как бы доказывала себе старая женщина, записывая случившееся с ней в дневник.
