Главной чертой современного течения времени является мгновенность. События жизни, по словам Александра Соловьёва, профессора кафедры культурологии Рязанского государственного университета имени С.А. Есенина, доктора философских наук, ставятся на «поток» и тем самым теряют свою ценность и сущность.
– Время исчезает. Есть только моменты – отдельные точки без измерений, – считает эксперт.
И если раньше вооружённым человеком считали того, кто предупреждён, то сегодня пальма первенства у самых скоростных – тех, кто быстрее всех обрабатывает информацию.
Но как запомнить все события, если время так нещадно ускоряется с каждым годом?
– Проблема памяти – социальная основа существования общества. Но отследить, что же мы запоминаем, можно благодаря мемам. Да, это избитое понятие. Но память современного человека «меметична», хотя наш «мемо-иммунитет» ослаблен. Мы запоминаем всё мозаично, фрагментарно. И это изменение социальной памяти произошло из-за «лихорадочной спешки» времени, – отмечает Соловьёв.
Бедные дети лишились последнего звонка
Однако отдохнуть от такого ритма в этом году нам пришлось всем. Период самоизоляции повлиял на привычный уклад и заставил рассмотреть приоритеты. Как считают эксперты, тяжелее всего пришлось выпускникам школ. Дети лишились таких важных праздников, как последний звонок и выпускной, а также грустили из-за нехватки живого общения с друзьями. Начальник научно-исследовательского отдела Владимирского филиала РАНХиГС Марина Соколова провела опрос среди студентов разных курсов о том, как молодые люди распределяли свои временные ресурсы во время карантина.
Фото: Andrea Piacquadio / Pexels– Когда мы перешли на дистант, студенты буквально взвыли: «Мы никогда столько не учились!». Но наш опрос показал, что на занятия и подготовку у них уходило не больше пяти часов. Это меньше, чем учеба оффлайн, чем рабочий день взрослого человека. Нам кажется, что главный фактор недовольства студентов связан не с проблемой времени, а с организацией процесса, – делится результатами исследования Марина Соколова. – Когда студент учится в группе, за неё можно спрятаться, а в онлайне так не получится, учёба стала персонифицированной.
Практически все студенты отметили, что их день трансформировался: кто-то стал спать больше, кто-то – сидеть за компьютером. Вырос спрос на занятия с репетиторами.
Но лишнее свободное время для многих обернулось трагедией. Те, кто привык жить социально активно, оказавшись взаперти дома, не смогли управлять своим временем.
– Действительно, кто-то честно признавался, что во время самоизоляции ничего полезного не сделал, и здесь чётко видно, что пространство и время коррелируют, – резюмирует эксперт.
Мужчины больше спят
Результаты ещё одного исследования предоставила Галина Евстифеева, доцент кафедры менеджмента Владимирского филиала РАНХиГС, кандидат социологических наук. Эксперт проанализировала гендерные особенности стратегий управления временем.
– Так, по результатам опросов и интервью мы видим, что люди переоценивают свои затраты на труд, но стараются уделять достаточно времени сну, так как в нашем восприятии это сакральный элемент жизни. И женщины, и мужчины относятся ко времени с фатализмом: большинство респондентов убеждены, что нельзя что-то менять, – отмечает Евстигнеева.
Предсказуемо, что женщины уделяют больше времени уборке и быту, особенно на выходных. В эти же дни мужчины предпочитают высыпаться и уделять время личным делам.
Однако менять что-то в жизни хочется. Мужчины с удовольствием бы сократили время на работе, а женщины – в дороге. Также все планируют быть больше с детьми и семьями, а девушкам требуется время «на себя».
«Аритмия» – болезнь малых городов
Время ускоряется не только благодаря новым технологиям, но и строительству различных объектов. Особенно это чувствуется в малых городах. Илья Штейнберг, социолог, психолог, кандидат философских наук, доцент МГППУ, выступил с анализом жизни Тобольска до и после строительства крупнейшего полипропиленового комбината СИБУР.
«СИБУР Тобольск» — предприятие по переработке углеводородного сырья, входящее в состав СИБУРа. Фото: Yura Taratunin / shutterstock– В Тобольске царила культура медленности. Местные измеряли время субъективно, например, началом и концом ледохода, открытием охоты, началом посадки картофеля, сбором ягод, – рассказывает Штейнберг. – Но после начала строительства комбината этому городку пришлось проникнуться культурой ускорения, так как рабочая жизнь бурлит и кипит, темпы постоянно ускоряются. Это можно сравнить с «Ролексами» и часами с кукушкой.
Изменения привычного ритма (или, как назвал Илья Штейнберг, «аритмия» между городом и объектом, жителями и мигрантами) привели к появлению новых мест притяжения, изменению режима работы общепита. Сами тоболяки поменяли привычки. Так, женщины уходят из ТЦ в выходные дни, выходные для мигрантов, из-за пристального внимания со стороны.
– Мир бы хотел остаться прежним, и жители Тобольска нам доказывают это. Возникает мульти-темпоральность: разные люди живут в разных временных измерениях. И это ещё одна особенность нашей жизни, – заключает Штейнберг.
