Предполагается, что текст клятвы, который еще предстоит разработать, родители будут произносить при выписке из роддома.
Клятва, как жанр, подразумевает, что человек дает обещание некой высшей инстанции, с которой он связан морально-нравственными отношениями. От этой инстанции он и примет суд в случае нарушения обещания. Клятва Гиппократа в Древней Греции начиналась словами: «Клянусь Аполлоном, врачом Асклепием, Гигиеей и Панакеей, всеми богами и богинями, беря их в свидетели...» В христианской традиции начало меняется: «Да будет благословен Бог, Отец Господа нашего Иисуса Христа, который благословен во веки веков; я не лгу...»
В современном секулярном обществе апелляция к Богу (или богам) заменяется словами «торжественно клянусь...» или просто «клянусь...» (клятва врача и присяга президента России соответственно). Представление о высшей инстанции здесь весьма размыто: это «закон»? «государство»? «народ»?
В представлении якутских властей, очевидно, государство. Следить за соблюдением клятвы (если инициативу утвердят) будут классные учителя и социальные работники, которым государство разрешит посещать семьи для проведения надзора/контроля за полноценным домашним воспитанием ребенка. Тенденция к увеличению полномочий социальных служб в делах семейных известна. У нее есть сторонники, есть противники, но это другой разговор. Непонятно, при чем здесь клятва.
Желание «освятить» каким-нибудь образом принимаемые законы и политические решения – устойчивая тенденция последних лет. Здесь и набивший оскомину закон о чувствах верующих, и Крым как «Храмовая гора», и разного рода запреты и ограничения.
Запретить или отобрать что-то просто так, по праву сильного, (полуостров или ребенка) мы не можем: в конце обязательно должен прозвучать благочестивый «аминь».
