Настоящие белые – умеренные консерваторы

Саша Чеппаруло публикует фрагмент из своей книги о России для итальянцев


Книга Саши Чеппаруло «Россия в зеркале». Фото: Gruppo Editoriale Idrovolante

Книга Саши Чеппаруло «Россия в зеркале». Фото: Gruppo Editoriale Idrovolante

Итальянский издатель, рекламируя мою книгу, написал всё прямо: «Россия всегда оказывала очаровывающее влияние на итальянскую культуру. Несмотря на относительную географическую близость, эта страна воспринималась как далёкая, экзотическая и почти чуждая. За годы Москва продолжала представлять себя миру в различных обличиях, демонстрируя противоречивые и зачастую непонятные для Запада взгляды. Эта книга ставит перед собой цель исследовать основные политические течения, питающие российскую публичную дискуссию, анализируя, как Россия превращается в бастион против глобалистской системы, а также как внутри страны перерабатываются концепции консерватизма, традиционализма, социализма, советизма, евразийства и многополярности.

Анализируя модель бывшего Советского Союза и подъём новой российской геополитики, которая продолжает привлекать внимание аудитории, соблазнённой её “альтернативностью”, исследование Чеппаруло основывается на идеологических и философских элементах, которые побуждают многих рассматривать “российскую модель” как панацею, способную решить противоречия современного мира. В то же время автор, длительное время проживающий в России, раскрывает, не делая скидок, как в самой большой стране мира переплетаются различные политические и культурные традиции, часто противоречащие друг другу. Через тщательный анализ текстов, речей и политических теорий книга “Россия в зеркале” становится привилегированным инструментом для понимания разнообразия голосов, которые, в тени Кремля, определяют будущее одной из самых загадочных и влиятельных держав мира».

Вот так и не меньше – «одной из самых загадочных и влиятельных держав мира». Для читателей «Стола» замечу, что в своей книге «Россия в зеркале» (La Russia allo specchio) я просто несколько расширил наши с вами рассуждения о РФ и Европе, адаптировав их для итальянского читателя. Книга не рассчитана на широкую публику – напротив, она для итальянцев, ​смело​ отказавшихся от «западного мейнстрима», но, к сожалению, зачастую легко поддающихся другим, ​якобы​ альтернативным, дискурсам​​. Одна из ошибок нашего времени, связанная с необходимостью всегда иметь на своей стороне массы, заключается в убеждении, что достаточно отвергнуть ошибочную картину мира и действовать иначе, чтобы сразу изменить ситуацию, таким образом достигая лучшего результата. Иногда, чтобы какая-то теория была немедленно поддержана, достаточно представить её как альтернативную. Однако без реализма любые благие намерения обречены на провал.

Основные​ мои тезисы сводятся к следующим: 1) Россия – европейская страна; 2) даже вынося за скобки экономическое, политическое и военное противостояние, ныне трудно осуществить проект Большой Европы на основе общих классических христианских ценностей; 3) процессы секуляризации в Западной Европе и России отличаются (с революции и поныне); 4) РФ во многом сохраняет советские черты; 5) российское консервативное идейное ​поле​ (даже правое) пропитано советизмом; 6) Европа в глубочайшем кризисе, охвачена американизацией; 7) Европа даже не осознаёт, ​чем​ ​её​ собственная культура отличается от американской; 8) РФ и Европа сейчас концептуально ничем не различаются, что «негативным образом» свидетельствует о принадлежности русского ​мира​ к европейскому; 9) «Советский Союз – не Россия»; 10) социализм и либерализм – весьма близкие идеологии; 11) сегодня «​настоящие​ ​белые» – это ​умеренные​ консерваторы.

Фото: Киселев Сергей / Агентство «Москва»
Фото: Киселев Сергей / Агентство «Москва»

В книге я приводил и переводил, к сожалению, пока что ​малоизученные​ или совсем не​известные​ работы досточтимых С.В. Волкова​​, А.И. Любжина​​ и, говоря уже о «классиках», И.А. Ильина.

И ниже предлагаю на суд читателей «Стола» перевод одного её отрывка, посвящённого ситуации в Русской православной церкви.

«В западных СМИ некритично принимается образ РПЦ, разработанный и пропагандируемый теми, кто тоскует по советскому прошлому, – красно-коричневыми, а также евразийцами. Ссылаясь на специфику отношений между государством и церковью в российской традиции, многие наши [итальянские, западные. – Ред.] аналитики и журналисты принимают материалистическую идею, согласно которой отношения между этими двумя институтами должны пониматься в смысле преобладания одного над другим, разумеется, первого над вторым. По этой причине союз между государством и церковью имеет отрицательную коннотацию.

На самом деле вопрос гораздо более сложен.

Уровень анализа, только что выделенный, не должен быть полностью отвергнут, но явление следует рассматривать с более широкой и менее упрощённой точки зрения. После Второго Ватиканского собора на Западе усилилась интерпретация, согласно которой внутренняя диалектика Католической церкви состоит из фракций, таких как “традиционалисты” (вечные враги “второватиканского” наследия), “прогрессисты” (сторонники тех же реформ) и “консерваторы” (не принадлежащие ни к одному из этих крайних станов). Независимо от правдивости этой точки зрения, стоит отметить, что похожие “категории” используются СМИ для анализа поведения РПЦ.

В данном случае, конечно, существует внутренняя диалектика, однако она касается вопросов, связанных с советским наследием и способами возрождения Церкви и осуществления “перекрещивания” общества: например, использования русского языка как литургического вместо или в сочетании с церковнославянским.

Принятие западной общественностью стереотипного и медийного образа РПЦ также объясняется различием в тонах, которые могут удивить тех, кто не привык к русской риторике и диалектике. К этому прибавляется повышенное внимание к вопросам, которые на Западе не рассматриваются с таким же пристрастием или вообще не поднимаются, например, к секуляризации, распространению идолопоклонства и неоязычества, исламизации и, наконец, гомосексуализму.

Украинский конфликт лишь обострил на Западе антиобраз РПЦ как мракобесной Церкви, подчинённой политической повестке государства. Но существенные вопросы совершенно другие и касаются вышеупомянутых явлений. Во время перестройки религиозным представителям, которые не были склонны сотрудничать с государственными структурами, часто предлагалось покинуть РПЦ и создать собственную церковь в обмен на отсутствие проблем (таким образом, естественно, целью даже постсоветских властей было дальнейшее подрывание единства Церкви). Те, кто не принял это предложение, со временем стали важными внутренними собеседниками русского православия, вокруг которых созидаются направления текущего православного объединения, очень внимательного к распространению теологического наследия тех людей, которые после революции покинули страну и жили и работали за рубежом, к пересмотру роли мирян в Церкви, к актуализации веры и её связи с науками, к восстановлению дореволюционной теологической и церковной традиции, направленной на воспроизведение по-настоящему православного катехизиса, к реставрации и реконструкции церквей и структур, разрушенных или брошенных после 1917 года. Отношения между различными фракциями православного объединения и центром (патриархом) способствуют выработке более умной и осознанной веры».

Читайте также