Мы бы ничего не знали про Станислава Олеговича Вольтмана 1993 года рождения, уроженца города Кувандык Оренбургской области, бывшего семинариста Оренбургской семинарии, если бы он не решил подзаработать в Москве. Он открыл свой ИП и на него оформил общепит с экзотическим названием «Сталин-Донер». Там лого вождя на вывеске, на конвертах для шаурмы, на пакетах и всякой прочей лабуде. Раньше такую экзотику можно было встретить только в Гори, родине Джугашвили.
Несмотря на то, что в городке с населением в пятьдесят тысяч человек есть, кажется, консервный завод, градообразующим предприятием является музей Сталина. Его портреты там повсюду. А сам музей – это нафталиновый павильон, хранящий в себе дух Сталинской эпохи. Экскурсоводы охотно расскажут, как не понят и оклеветан был великий соотечественник, как он взял обломки Российской империи с населением в 86 миллионов человек и оставил после себя победивший фашистов Советский Союз с атомной бомбой и населением в 250 миллионов человек. Может быть, они рассчитывают на то, что в застенках музея не ловит интернет, и посетители не смогут проверить эти «факты» по Википедии. Но реабилитация имени «отца народов» там идёт полным ходом. Естественно, комната с описанием репрессий – это самое маленькое и самое безликое помещение в музее, где нет никакой статистики и связи массовых убийств с именем Кобы. При этом местные жители тут же зарабатывают на своём кумире. Кто поехал бы к ним за 80 км от Тбилиси, если бы однажды в семье сапожника Бесо не родился маленький Джугашвили?
Сталин – это бренд. При этом он хорошо раскручен и абсолютно свободен. Что нужно, чтобы его взять? Желание подзаработать и полцентнера цинизма. Примерно столько весит коллега Кобы по бурсачей юности Станислав Вольтман.
Не побоявшись Бога, под Рождество он нацепил на себя форму сотрудника НКВД и решил накормить москвичей шаурмой из свежего мяса. Естественно, такое брендирование вызвало ажиотаж. Причём эффект был такой силы, что сперва от Вольтмана сбежал повар, а потом пришли и за самим хозяином.
– Я просил включить хотя бы холодильники. Они сказали, что это не нужно, что точка закроется, продукты не понадобятся, – жалуется Станислав на полицейских. – Меня незаконно удерживали в отделе полиции. У меня забрали паспорт, мобильный телефон, мне пришлось упрашивать сотрудников полиции, чтобы они позволили мне позвонить моему отцу, чтобы родители не переживали. После долгих упрашиваний они согласились, но только по громкой связи. Это вопиющий акт беззакония! Меня вчера пытались заставить демонтировать все вывески, все надписи. Я отказался это делать, они сказали, что «это будет сделано или с тобой, или без тебя». А глава УМВД по Коптево сказал, мол, вали в свой Кувандык и там это все устраивай.
Кроме того владелец хайпового общепита утверждает, что сотрудники органов безопасности оказывали давление на арендодателя.
Это было бы возмутительно, если бы не было так смешно. Тем более, что законных оснований для задержания полиция по словам Вольтмана не предъявила.
Никаких этических или моральных препонов Станислав в своём маркетинге не видит. Аргумент, что в Европе вряд ли возможно открыть Гитлер-Донер, он отвергает. Ведь имя фюрера там запрещено законом, а у нас Сталин до сих пор в почёте, власть победителей себя блюдёт.
С другой стороны океана американцы штурмуют правительственный Капитолий, а крупнейшие IT-компании блокируют действующего президента. Какая связь? Чуть позже она обнаружится.
Итак, Twitter заблокировал аккаунт президента Трампа. Он это сделал окончательно и навсегда. До этого Facebook заморозил аккаунт Дональда. Официально это сделали за то, что Трамп в своих постах провоцировал и оправдывал насилие и экстремизм.
В конгрессе США не раз обсуждался бизнес интернет-гигантов Google, Apple и Facebook. Компаниям вменялись спекуляции на рекламе, скупка конкурентов и подсаживание пользователей на свой продукт. Под занавес 2020 года суды США зарегистрировали огромное количество антимонопольных исков против этих монстров высоких технологий. Подобное случалось и раньше, когда суды дробили нефтяных гигантов начала ХХ века.
И вроде бы Twitter на скамье подсудимых замечен не был, но интересно, что за последние 5 лет акции компании сильно выросли. А до марта 2016-го они постоянно и стабильно падали, так что во всех прогнозах голубую птичку хоронили и прочили ей забвение. Ситуацию изменил именно Трамп, который стал использовать Twitter в своей предвыборной кампании. И теперь эта птичка больно клюнула в темечко своего благодетеля.
А ещё любопытно, что в октябре 2020 года Facebook решил удалять «любой контент» об отрицании Холокоста и искаженные факты о нем. Основатель соцсети Марк Цукерберг на своей странице рассказал, что, с одной стороны, он отстаивает свободу слова, с другой – осознает «ущерб, причиняемый отрицанием или искажением фактов о Холокосте», но всё же считает, что они соблюли «правильный баланс». То есть проблем с признанием армянского геноцида с точки зрения Цукерберга нет. Или резню в Камбоджии у нас все помнят в достаточной мере? Про всяких Тутси и советские репрессии можно вообще заливать сколько влезет – всё будет божья роса. То есть можно не любить Трампа, но стоит признать, что его беспокойство о росте монополий на информацию в интернет-гигантах имеет под собой основание.
И наконец, в то время, пока действующий президент США Дональд Трамп, находясь в режиме вынужденной девирутализации, утвердил режим чрезвычайной ситуации в Вашингтоне, мессенджер Telegram занял второе место по числу скачиваний в США. За день он вырос на 25 млн пользователей, а в США он был установлен около 545 тыс. раз. Неужели Трамп купил себе наш белый самолётик, в надежде одержать победу в борьбе с твиттер-птицей?
Аналитики и сам основатель Telegram связывают это с тем, что большая часть трафика перешла к самолётику из-за нового пользовательского соглашения сервиса WhatsApp, согласно которому персональные данные пользователей приложения всей группе компаний Facebook и соответственно, всем дочерним приложениями разом. Дуров, который с самого начала строил свой маркетинг на абсолюте приватности и конфиденциальности пользователей, поймал ветер под крыло.
Контент – это наша цифровая нефть. Весь мир поделился на тех, кто контент производит и тех, кто потребляет. По большому счёту кейс Трампа на фоне антимонопольных процессов – это рифма на Рузвельта и его борьбу со Standard Oil Джона Рокфеллера в 1904 году. Ничего нового. Когда в одних руках сосредотачивается гигантские богатства или власть, шевеление одним пальцем вызывает сейсмические толчки.
По большому счёту история про блокировку президента в соцсетях – это история не про демократические каверзы, а про бизнес и власть. Если бы мы с вами писали, что пора уже пойти на штурм белого дома, то Цукерберг дышал бы ровно и не банил бы нас. А здесь пишет человек с многомиллионной аудиторией, у него дорогой контент и власть, тут начинается борьба за выживание. Все вздохи о свободе слова и неприкосновенности частной совести – это уже лирика, которой укрываются суровые экономические интересы.
Как и со Сталиным на шаурме. Если мы оцениваем эту ситуации по критериям рынка, то она прекрасна, и Вольтман – молодец. Он даром получил себе такую рекламу, что и мечтать было нельзя. Но всё же Сталин – это не лейбл, и даже не великая историческая фигура. Юридической оценки его деяниям мы не получим в ближайшем будущем. Нам остаётся только одно: оценивать его по-человечески. Уж это мерило у нас не отнять. Оно позволяет посочувствовать Трампу, оправдать Apple с Facebook. С его помощью можно увидеть в поступках Вольтмана циничный расчёт и мелкую историческую память. А в Сталине – трагическую фигуру, что могла стать человеком, но превратилась в Кроноса, пожирающего своих детей. Ведь всякого человека судит его финал по его пути и поступкам. Тогда все эти гигантские мировые процессы идут свои чередом, а люди… есть люди. Только квартирный вопрос их немного испортил.
