«Стол» публикует частное мнение своих редакторов по поводу происшедшего.
Олег Глаголев, дежурный редактор
Впечатления нахлынули в воскресенье почти за час до митинга – в 11.10. Я возвращался из храма. За три станции до нужной вагон остановился «по техническим причинам», простоял минут пять, а потом всех попросили к выходу. Все всё поняли: боятся Навального и митингов. Думал, будет волна возмущения… Нет, все тихо вышли. У нас на Урале люди бывают хмурые и сердитые, но они не злые. Я единственный из всех пошёл в сторону кассы, попросить вернуть деньги за несостоявшийся проезд. Касса была закрыта, свет в ней погашен, а ко мне спешили два молодых полицейских, он и она: «Выходим-выходим».
«Сколько сегодня людей по распоряжению сверху обворуют, унизят, ударят, арестуют, – подумал я вчера. – Подлецы? Или просто очень боятся?» Так как спросить правителей я вчера не мог, а вопрос мучил, я обратил его к полицейским:
– Очень боитесь людей?
– Каких людей? – не сразу понял восточного вида полицейский-он.
– Которых вы сейчас помогли обокрасть: они же не доехали до нужной станции. Которых вы бьете дубинами.
Полицейский-она, блондинка с косой, стала что-то говорить о том, что за книгой жалоб в метро я смогу прийти, когда откроют станцию.
– Кого мы бьём! – возмутился второй страж беспорядка. – Это же малолетки, они нарушают.
– Что – детей-то разве можно бить и в автозаки?
– Это малолетки, а не дети, – беззлобно, но уверенно и явно поражаясь моей наивности сказал полицейский.
Ну, митинги видели все. В моём Екатеринбурге от 2,5 до 7 тысяч митингующих. Больше, чем в прошлый раз. Плакаты хорошие: «Мы без оружия!», «Свободу политзаключённым!» и тут же вполне кровавые – «Новому царю – новый 1917». Написать такое в Екатеринбурге может злодей или глупец, не знающий, что в верхних политических слоях у нас можно встретить бандитов и воров, но аристократов там нет.
В 13.30 вышел на трамвайную остановку. Все трамваи проезжали, не останавливаясь, пустые. Один остановился, но оказалось, что он сменил маршрут. Мужик лет сорока, едва подойдя к дверям, услышал, что вагон идёт куда не надо, и стал материть кондуктора…
Кондуктор развела руками. Мужик утихомирился и вернулся на остановочную лавку. Люди у нас ещё добрые пока.
Андрей Васенёв, главный редактор
«Иди в мир, в нём мира нет». Помните эти слова из «Братьев Карамазовых»? Это воскресенье началось с этой же мысли. Откроешь Теlegram, а там как из рога изобилия: задержаны, перекрыто, оцепление, протесты, люди уходят по льду, новому царю – новый 1917… Плакат держат в руках молодые девчонки, которые понятия не имеют, что такое для нашей страны 1917 год. Уверен: если узнали бы, сожгли бы эту глупость. Но я не могу осудить их, в этой глупости виноваты те, кто их так научил.
Толпы вышедших на улицы городов – это одновременно и тревога, и чувство силы нарастающего ветра.
В Твери в этот раз было ещё жестче, быстрее, сильнее. Людей брали на выходе из дома. А на улицах мели без разбору.
«Мы живём в центре Твери. Моя внучка 14 лет пошла из дома к бабушке. Это пять минут ходьбы. Встретила по пути двух знакомых ребят и с ними остановилась. Вдруг к ним бегут омоновцы и ведут в автозак. У неё, естественно, не было документов. Потребовали, чтобы мама прислала фото первой страницы паспорта и прописку. А мама была не дома. Хотели отвезти в отдел, но, слава Богу, один полицейский оказался человечным и выпустил её, сказав: „Иди отсюда и больше не попадайся”».
Губернаторские тверские СМИ игнорируют происходящее. Тех журналистов, что получили редакционные задания на обозрение протестов, взяли ещё до того, как они дошли до места сбора. Такого не было с начала 1990-х.
«При задержании мне пытались запретить включить диктофон. Этот сотрудник сразу обратился ко мне как к Дашун. Он знал, что задерживает журналиста. Нас покатали около получаса и привезли в отдел. Калининский. Взяли объяснение, сняли фото и видео с редакционным заданием в руках и бейджем. Пальцы катать отказалась по совету адвоката. Сейчас сидим в каком-то зале. Чего-то ждём. Я так понимаю, стоит задача подержать нас три часа и отпустить».
Алина Гарбузняк, редактор
В воскресенье меня весь день преследовало чувство вины, «почему я не там». В качестве участника? В качестве журналиста, «летописца», наблюдателя?… Кого угодно. Вчера у меня в оправдание были объективные обстоятельства плюс размышления о том, что митинги — не единственный инструмент борьбы с несправедливостью в арсенале христианина. Недели через две «объективные обстоятельства» могут измениться, и тогда вопрос встанет острее: что я за прошедшие две недели успела сделать такого, что оправдало бы мое бездействие в день митинга? Как иначе я показала своё согласие с ложью и беззаконием? Чем пожертвовала ради этого? Выходящие на улицу жертвуют своей свободой (могут арестовать), деньгами (штрафы), достатком в целом (могут выгнать с работы). А я? Не уверена, что непременно найду положительный для себя ответ. Поэтому вопрос моего выхода/невыхода на улицу по-прежнему остаётся для меня открытым.
Владимир Тихомиров, редактор
Последнее время чувствую себя персонажем фантастического романа. Знаете, сейчас очень популярны романы про «попаданцев во времени». Допустим, простой менеджер из Москвы через провал во времени попадает во времена Ивана Грозного и с помощью технологий XXIвека помогает ему завоевать Англию и создать непобедимую Российскую империю.
Мне тоже временам кажется, что я тоже попал в такой «провал» – в 1916 год. Только в отличие от обычного «попаданца» я никому и ничего не могу объяснить – как и сейчас нельзя ничего объяснить протестующим, потому что позиция «ни за царя, ни за революцию» слишком сложна для подавляющего числа пассионариев.
– Обществу нужна революция, чтобы свергнуть власть тирана! – кричат протестующие. – Разве вы сами не видите, что происходит в стране?! Разве это можно терпеть?
– А что вам приходится терпеть? То, что у тиранов есть роскошные дворцы? Так они всегда были, есть и будут. В истории России был только один властитель, который оставил после себя только поношенный китель, трубку и сапоги. И миллионы невинных жертв террора, развязанных ради торжества преступной идеологии! Вспомните Бродского:
Говоришь, что все наместники ворюги?
Но ворюга мне милей, чем кровопийца.
– Так ты ворюг защищаешь?!
– Я против и воровства, и тирании. Но ни воровство, ни тирания не лечатся революцией. Для роста демократии нужна спокойная эволюция общества.
– Вранье! Только революция способна сломить власть тирании!
– Революция на смену тиранам, жуликам и ворам приводит ещё больших самодуров, ещё более беспринципных жуликов и воров. Так было всегда, и так будет и в этот раз. Неужели примеров соседних стран вам мало?!
– Да ты просто провокатор из охранки! Бей его, товарищи!
– Постойте! Да неужели вы не видите, что ваш кумир Азеф – это провокатор?!
– Врёшь!
– Неужели вы не видите плодов деятельности Азефа? Неужели вы замечаете, что он создал культ своей личности и фактически отстранил от руководства оппозицией всех остальных лидеров? Впомните, что ещё недавно мы на митингах видели Чернова, Авксентьева, Аргунова... Где сейчас все эти люди?! Почему сейчас мы видим на митингах только Азефа и Керенского?!
– Всех остальных арестовала охранка!
– И единственный, кого охранка не трогает, а спокойно выпускает из страны, – это Азеф!
– Не надо нам тут этой конспирологии! Азефа власть просто боится тронуть...
– Боится?! Или он сам работает на охранку? Ведь благодаря Азефу партия революционеров отринула путь спокойных парламентских реформ и стала ассоциироваться только с террором. Подумайте сами, кому на самом деле выгодно такое превращение?
– Ты сам провокатор!
– Царской охранке это выгодно – чтобы оппозиционеры сами бы радикализовали протест, оттолкнув от политической борьбы и от оппозиции большинство избирателей и наиболее опасных для неё противников! Тогда оппозицию можно будет разгромить в два счёта – как социально опасных маргиналов. И избиратели это одобрят...
– Нам не нужны избиратели, нам нужна революция!
– А что будет потом, вы не подумали?
– Да нам всё равно, что потом!
Поэтому наиболее яркой иллюстрацией протестов января 2021 года для меня стали не ролики с задержанием протестантов, но ситуация с комиком Семёном Слепаковым, который посмел выступить в защиту избитого в ходе акций водителя полицейского автомобиля:
Добрые блюстители
Легитимных мер
Глаз сожгли водителю
За номер «а эм эр»...
В ответ на Слепакова обрушился вал гневных упреков: те, кто вчера превозносил его за острые сатирические песни, сегодня пообещали устроить расправу над ним и членами его семьи, а добрые деятели из ФБК написали на Семёна донос в Твиттер, после чего поборники закона и справедливости взяли да и заблокировали аккаунт комика. Чтобы знал, поганец, на кого рот можно открывать, а на кого – нельзя.
В комментариях отметился и другой юморист – Максим Галкин, который процитировал слова известного критика Виссариона Белинского: «Вы не совсем хорошо понимаете русскую публику. Её характер определяется положением русского общества, в котором кипят и рвутся наружу свежие силы, но, сдавленные тяжёлым гнётом, не находя исхода, производят только уныние, тоску, апатию. Только в литературе, несмотря на... цензуру, есть ещё жизнь и движение вперёд. Вот почему звание писателя у нас так почтенно, почему у нас так лёгок литературный успех – даже при маленьком таланте. Звание поэта, литератора у нас давно уже затмило мишуру эполет и разноцветных мундиров. И вот почему у нас в особенности награждается общим вниманием всякое так называемое либеральное направление, даже и при бедности таланта, и почему так скоро падает популярность великих поэтов, искренно или неискренно отдающих себя в услужение самодержавию...»
Но я бы здесь процитировал скорее Валерию Ильиничну Новодворскую, которая в одном из интервью так ответила на упрёк, что на её митингах «демократическая общественность» позволяет себе совсем не демократические высказывания.
– Ну а что вы хотите?! На митинги люди ходят вовсе не затем, чтобы думать, тем более думать над собой и над своим поведением. На митингах не воспитывают, на митингах зажигают. Когда вы собрали митинг, уже поздно рефлексировать, чем всё это обернётся!
Тем более глупо ждать от митингов рефлексии, если в головах митингующих говорит голос гормонов.
Вдумайтесь: сегодня на акции протестов ходит молодёжь, которая в принципе не знает другого политического лидера, кроме Путина. Это я помню Леонида Ильича Брежнева, помню и Ельцина с его показной борьбой с привилегиями партократии. Мне есть с чем сравнивать. Но сегодняшние протестанты родились и выросли при Путине, они в детский сад и школу ходили при Путине, сейчас в армию и в вузы пошли – и все при Путине. Для них Путин был всегда. И борьба с властью есть для них не борьба политическая, но закономерный этап взросления – война с психологическим комплексом отца. Что ж, хочешь быть «отцом отечества» – будь готов получить подростков на баррикадах.
И в этом плане у нас замечательная молодёжь. Здоровая, пламенная. Чистосердечные идеалисты и патриоты.
Гораздо было бы хуже, если бы из этого поколения получились бы молчаливые и равнодушные циники, теплохладные обыватели и эгоисты-шкурники, заинтересованные только в собственном благополучии. Или пугливые маменькины сынки. Вот тогда бы стране пришёл настоящий конец.
Азеф действительно оказался провокатором, и его разоблачение повергло многих эсеров в депрессию, а партию – в небытие. Но гораздо больше вреда стране принесли не провокации Азефа, а действия генералов и прочей придворной элиты, разваливших страну ради своих шкурных интересов.
