Российская школа всё время меняется. Меняется и общество. И, естественно, меняется отношение общества к школе. ВЦИОМ проанализировал, как трансформировались ожидания наших граждан от среднего образования за последние 25 лет. Результаты интересные. Оказалось, меньше россиян стали надеяться на школу в плане подготовки культурных и образованных людей, зато вырос запрос на воспитание критически мыслящей молодёжи. Как сочетается одно с другим, если честно, не очень понятно.
Нет, запрос на подготовку школой культурных и образованных людей по-прежнему лидирует. Сегодня его демонстрируют 45% респондентов. Но в 2000 году главную функцию среднего образования в этом видели 67% участников опроса. Не очень понятно, впрочем, чем вызвана такая грустная динамика: разочарованием (какой, дескать, смысл ждать несбыточного), непониманием (поди ещё разберись, что такое нынче культура и образованность и как их измерить). Возможно, всё же справедливо последнее. В меньшей степени воспитания образованной молодёжи ждёт сама молодёжь, то есть зумеры, – за это голосует только 31% из них. А больше всего таких ожиданий у миллениалов – 50%.
Зато вырос за 25 лет запрос на критически мыслящих выпускников. Сегодня за развитие навыка Декарта голосуют 40% наших соотечественников против 30% в 2000 году. Хотя на фоне снижения ожиданий по подготовке людей, обладающих универсальными знаниями, это выглядит, конечно, крайне неожиданно. Однако, возможно, разгадка в том, что восприятие понятия критического мышления у многих россиян совсем не критическое.
О критическом мышлении все эти годы так много болтали, использовали понятие совсем не к месту, пытались оправдать с его помощью самых идиотских экспериментов в системе образования, и вот мало кто из нового поколения уже способен объяснить, что это такое. Под критическим мышлением многие понимают ни на чём не основанное сомнение, голое отрицание, но только не способность анализировать, полагаясь на базовые знания, оперируя большими объёмами информации, сопоставляя самые разнообразные факты, гипотезы, аргументы. Критическое мышление современного школьника – это нежелание изучать что-либо, потому что ему это не нравится. А как он понял, что ему не нравится? Не спрашивайте.
Фото: Роман Яровицын / КоммерсантъЧего ещё ждут от школы? Странного! Например, подготовки квалифицированных специалистов. Казалось бы, ну какая квалификация может быть присвоена в среднем общеобразовательном учреждении? Профессионального слушателя? Умельца спать сидя? За специализацией как минимум в колледж идти надо. Но вот поди ж ты – 41% россиян, видимо, считают, что после 9–11 лет обучения можно сразу идти трудоустраиваться. Кстати, чаще всего так размышляют двадцатилетние (46%) – они хотят, чтобы у них развивали простые, полезные и понятные навыки, а не забивали голову каким-то Тургеневым или там логарифмами с интегралами.
А вот ещё любопытное. Разработчикам «Семьеведения» не понравится. За 25 лет снизилось число респондентов, считающих, что школа помимо прочего должна подготовить выпускников к семье и быту. Снижение небольшое, на 5%: с 31 до 26%. И снижение произошло в основном за счёт миллениалов: только 20% из них считают, что дело школы – воспитывать в человеке мужа, отца, жену, мать, хозяйку. Вероятно, объясняется это тем, что в 90-е такому в школе точно не учили. И многие теперь не видят в этом какого-то упущения, хотя – будем справедливы – немало из нас тех, кто действительно неважно подготовлен к этим ролям.
Однако самый большой разрыв случился в представлениях о том, должна ли школа развивать в человеке способность обеспечивать собственное благосостояние. Если раньше в пользу этого высказывались 31%, то теперь только 16%. Что это? Эволюция сознания, торжество нематериальных ценностей или крушение иллюзий? А может, просто трезвый взгляд на вещи? В принципе, ведь логично: для того чтобы научиться твёрдо стоять на ногах, школы недостаточно, образование и развитие продолжаются и после. Если человек игнорирует следующие этапы и выбирает путь, который в моменте кажется легче: идёт работать официантом, курьером, оператором ПВЗ, – тогда с благосостоянием в долгосрочной перспективе действительно могут возникнуть трудности.
Фото: Сандурская Софья / Агентство «Москва»А ещё интересно вот что. Респонденты могли определять основные функции школы, выбирая из 13 пунктов. И в среднем в 2025 году на одного участника опроса пришлось 2,58 варианта, а в 2000-м – 2,93. То есть люди по-прежнему хотят разного, но желания стали скромнее. И это ощущается внутри школы. Помню, как только я стала погружаться в этот мир, когда учиться начала моя старшая дочь, а потом я сама стала учителем, было ощущение, что школа для многих – это что-то вроде супермаркета, в который можно прийти за чем угодно. Любопытно, кстати, было бы посмотреть на мониторинг ВЦИОМ, если бы он проводился в 2012–2017 годах, когда в образовании всё так же активно реформировалось, но общество ещё было в этот процесс вовлечено. Но за тот период данных нет. А ожиданий тогда было много, до того много, что одни противоречили другим. Сейчас как будто спокойнее. Но есть ощущение, что это спокойствие от усталости и разочарования.
По мысли многих, в современной школе вообще мало что полезного можно взять, а значит, и стараться не нужно. Если 25 лет назад 62% респондентов считали, что важно хорошо учиться, чтобы быть успешным в будущем, то сейчас так думают в среднем 56%, и в основном так мыслит старшее поколение, люди 60–70 лет. Среди миллениалов только 33% видят связь между старанием в учёбе и успехом во взрослой жизни. А среди зумеров таких вообще лишь 28%. И как-то это выглядит грустно.
В общем, снижение ожиданий от школы не говорит ни о чём хорошем. Такая нетребовательность очень похожа на фрустрацию, которая, впрочем, может маскироваться под философское принятие. Как это: коль нет цветов среди зимы, то и грустить о них не надо? Нет, не хочется соглашаться! О цветах всё же лучше не забывать.
