«Стол» предлагает своим читателям интервью с протоиереем РПЦЗ Николаем Артёмовым, ключарём кафедрального собора Святых новомучеников и исповедников российских и святителя Николая в Мюнхене. Отец Николай – член Епархиального совета и секретарь епархиального управления Германской епархии РПЦЗ, член Комиссии по вопросам единства Русской церкви, а также член Переводческой комиссии и Богословской комиссии при Православной епископской конференции в Германии.
Протоиерей Николай Артёмов освящает в Москве дом, которым до революции владел его прадед Иван Карлович Прове. Фото: предоставлено прот. Артёмовым– Отец Николай, как созрело решение Синода РПЦЗ выступить с таким заявлением?
– Первая ласточка на эту тему – случай с де-реабилитацией митрополита Казахстанского и Алматинского Иосифа (Чернова), дело которого готовилось к прославлению. (Митрополит Иосиф (1893–1975) – архиерей Русской православной церкви, прошедший нацистскую тюрьму и сталинские лагеря, исповедник веры. Его имя называлось в качестве кандидата в патриархи после кончины в 1970 году патриарха Алексия I. Он был реабилитирован 14 мая 1992 решением зам. прокурора Ростовской области. Реабилитацию отменили через 32 года – 9 августа 2024 за его якобы «пособничество оккупантам в годы Великой Отечественной войны». – «Стол»).
Конечно, давно наблюдалась эта неприятная история с памятниками Сталину и Дзержинскому и подобные течения, которые всегда кем-то замазывались и оправдывались, но обновление государственной Концепции по отношению к жертвам репрессий и связанные с этим отмены реабилитаций – это такая конкретика, на которую необходим и конкретный ответ, и поэтому данное новое и крайне прискорбное развитие легло в основу заявления Синода РПЦЗ. Политическая возня, по сути, не наше дело, но информационное поле, к сожалению, приходится учитывать. А теперь на синодальное заявление приходят отклики – как хорошие, так и менее приятные. Самые разные рассуждения. Например, отмечено: «половина источников, на которые ссылается Синод, – западные пропагандистские ресурсы (The New York Times, The Guardian, BBC) или оппозиционные помойки типа «Новой газеты» (нежелательная в РФ организация)...» («О резонансном заявлении Синода РПЦЗ». Центр «Хризма». 08.06.25) Это ли не пропагандистский выверт? Вот они какие – эти «зарубежники»! Во-первых, конечно, не сам Синод писал примечания к тексту, это дело секретарей: им так могло быть по каким-то вопросам удобней. Важнее второе: в Синоде рады бы сослаться по самым существенным вопросам на российские исследования и публикации, но их-то и нет. Уходит свобода исторического исследования. Где открытость архивов? Почему они стали закрываться? Причём давно и быстро… И это ужасно горько. Факты, которые были бы полезны для России, в самой России не публикуются! А в откликах речь об оторванных от реальности эмигрантах, рассуждения о проблемах эмигрантской церкви. Одним словом, «вы там помалкивайте за бугром». Странно читать. Напоминает мне лично советские пропагандные штампы 1960–1970-х, когда старались дискредитировать факты тем, что это-де «критика извне». Могу успокоить, как и в те годы было, повод для тревоги пришёл из самой России, именно в России люди встревожены. Замечу: раз есть реакция – значит, слово было сказано не зря.
– В «Заявлении» Синода отмечено, что представителю РПЦЗ в Москве пришлось заявить протест. Это вы?
– Несколько лет назад я был по благословению Синода предложен и благословением Патриарха Кирилла назначен представителем Русской зарубежной церкви в Церковно-общественный совет при патриархе Московском и Всея Руси по увековечению памяти новомучеников. Об упомянутом протесте, который касался де-реабилитаций, в том числе и митрополита Иосифа, скажу позже. Что касается памятников, то года два назад в совете была дискуссия по поводу того, что священник освятил памятник Сталину.
Восьмиметровый памятник Сталину был открыт в Великих Луках на территории завода «Микрон» 15 августа 2023 года и освящён без согласования с Псковской митрополией РПЦ. На освящении отец Антоний сказал: «Пострадала церковь в годы правления Иосифа Виссарионовича, но благодаря этому у нас теперь множество новомучеников и исповедников российских, которым мы сейчас молимся и которые нам помогают в деле возрождения нашей родины…». Фото: t.me/vladimirlepehinДело было громким, но ко времени заседания в ноябре все, кто мог прокричать, уже прокричали; с того батюшки уже сняли крест – он получил запрет в служении за это дело. В Церковно-общественном совете, конечно, никто не был рад скандалу, но к тому моменту всё более-менее утихло. Памятник стоит на частной земле какого-то бизнесмена, который тешится чем попало, а батюшка получает от него поддержку для постройки храма, находясь в некоторой зависимости. В общем, батюшка не сумел отказать спонсору, ну и получил по заслугам. Поднимать тему заново, казалось, не имело смысла.
Можно вспомнить и Соловецкий камень, и другие памятные места. Невозможно было не заметить, что памятнику Феликсу Дзержинскому давно стали пророчить возвращение на Лубянку, а потом даже поставили памятник перед школой, носящей его имя. Сколько лет тому... Но, дорогие братушки, кем был на деле Дзержинский? Вы почитайте книгу «Политбюро и Церковь». Это документы. («Политбюро и Церковь» – книга из серии «Архивы Кремля», 1997 год. Засекреченные документы взяты из фондов Политбюро ЦК РКП(б), ЦК РКП(б) и его Секретариата, Оргбюро, Агитпропа, СНК, ВЦИК и судебных органов при нём, ЦК Помгола – Последгола, ВЧК – ПТУ – ОПТУ и ряда личных фондов (В.И. Ленина, Е.М. Ярославского, Ф.Э. Дзержинского, А.И. Рыкова и др. – «Стол»).
И ещё напомню: Владимир Михайлович Лавров, историк Российской академии наук, в 2012 году подал в Следственный комитет 28 цитат, которые однозначно характеризуют Владимира Ильича Ленина как террориста. Это было связано с запросом в СК «дать правовую оценку преступлениям Ленина против человечности, которые не имеют срока давности». Ленин не только одобрял этот террор, он его продвигал. На «Правмире» можно найти текст. Наш Синод тогда поддержал эту инициативу. Но оценки нет как нет. Идёт не символическое только, а вполне реальное «обеление», о котором ныне речь в «Заявлении» Синода. Сейчас, считай, Сталину уже более 120 (!) памятников поставлено, и не только на земле бизнесменов-весельчаков, а на государственной российской земле, политой кровью и потом репрессированных. Подобные процессы наблюдать просто страшно.
11 сентября 2021 года одновременно в Симферополе и Краснодаре открыли памятники Феликсу Дзержинскому, основателю ВЧК, организатору красного террора. Эти события публично осудил член Патриаршего совета по культуре Русской православной церкви протоиерей Леонид Калинин, сказавший, что в России подобные действия «оскорбляют память миллионов невинных жертв террора, голода, холода, мучений, пыток, тюрем, лагерей и разорения Отечества». Фото: пресс-служба управления ФСБ по Крыму и СевастополюПомню, когда я был в Москве во время путча 1991 года, там вдруг появился бело-сине-красный флаг. Что он значил тогда в России? Крамола! А для нас ещё в детстве он значил скандирование «бело-сине-красный русский флаг». Этот флаг мы поднимали на мачты в наших русских скаутских лагерях в Германии, да и во всём мире, и там пели «Коль славен» – на возвращение русского флага в самой России невозможно было смотреть без волнения!
Вам в Екатеринбурге хорошо было видно, как это пошло в 90-е. И крест на месте убиения царской семьи при том самом Ельцине, который бульдозерами сравнял Ипатьевский дом. И вот, помнится, как сам посылал телеграммы в Москву и Екатеринбург, протесты наших архиереев, когда пришли новости, что на этом месте собираются строить отели. Этот план тогда отменили. А потом деревянный храм, а затем Храм на Крови. Счастливый человек – я, получил обломок кирпича от Ипатьевского дома в своё время. А дальше наступила неясность какая-то. Смотришь, всё это очень странно: торможение, то одно, то другое… Куда пойдёт? Конечно, идёт борьба. Но вот ведь Зюганов «возрождает» молодёжное движение, пионеров и прочее. Месяц прошёл после публикации «Заявления» Синода, и КПРФ призвал вроде бы к «исторической справедливости» в отношении Сталина и переименованию Волгограда в Сталинград. Ранее – кажется, тогда уже опубликовано было «Заявление» – прозвучало предложение хотя бы аэропорт так переименовать. Какая здесь «критика извне», от какой это действительности у нас «отрыв»? Впрочем, у меня тоже есть предложение на эту тему: вернуть историческое наименование «Царицын», и это – для ясности – по притоку Волги, речки Царицы. Сколько же лет ей, несчастной, ещё ходить в Пионерках? Зюганова спросить? Не забуду, как мощно нынешний патриарх, тогда ещё митрополит Кирилл, на телевидении защитил светлое имя великого князя Александра Невского как «человека России» – супротив другого-то кандидата по фамилии Джугашвили.
Явно в последнее время нарастает двоемыслие, шизофрения. Один и тот же губернатор, возложив утром красные розы у памятника новомученикам, жертвам репрессий, после обеда идёт участвовать в открытии памятника Сталину. Это не может не ужасать нас.
Можно отмахнуться и сказать, что это там о символике спорят, но здесь явно наступила зловещая конкретика: на заседании Церковно-общественного совета была представлена обновлённая в 2024 году Концепция. (Правительство РФ внесло изменения в Концепцию государственной политики по увековечению памяти жертв политических репрессий, принятую в 2015 году. Например, убран пункт «Россия не может стать правовым государством без увековечения памяти жертв политических репрессий». Подробнее тут. – «Стол»). Особенно поразительно это было услышать, поскольку до этого пришлось уже сравнить её с прежней версией 2015 года. На заседании нам была представлена новая Концепция как некое бесспорно положительное завоевание, в известном советском духе: государство о вас позаботится. Такая успокоительная таблетка. На деле же здесь очевидно набирает обороты тот опаснейший процесс, который начался раньше. Де-реабилитации, требуемые данной новой Концепцией, начались ещё до её публикации. Итак, Концепция отображает начатую практику. Видимо, эта практика призвана подчеркнуть борьбу против нацизма, ведь речь о «пособничестве», иначе «коллаборационизме». Никаких симпатий к нацизму в нашей среде нет и не может быть. Тему эту надо поднимать и прояснять серьёзно! В России же как такое происходит? Кто-то значимый во власти решает сделать шаг в одну сторону – российский резонанс сносит на краю этой стороны 100 тысяч человек, сделан будет шаг в другую сторону – обваливается 100 тысяч с противоположной стороны. Эффект усиления, резонанса. Достоевский говорил о таком: «административный восторг». Пока сохраняется баланс – жизнь в равновесии. Но баланс явно уходит. Стало ясно, что молчать никак нельзя. Надежда, что процесс реставрации советского наследия может быть обращён вспять, – очень высокая надежда крайне верующего человека. Зачем-то Россию загоняют в угол, вместо того чтобы открыть действительно новые перспективы. Шанс выйти из советского пленения, который было имелся, вероятно, закрыт.
– Вы имеете в виду шанс на покаяние и возрождение России, погубленной в 1917-м и после?
– Да! Но что значит покаяние? Вокруг покаяния было немало разговоров в 90-е годы. Тогда даже говорилось, что никакого всенародного покаяния не бывает… Эти люди не читали Библию! Это удивительное заявление, что покаяние может быть только личным.
– Ещё не читали историю России, можно вспомнить времена патриарха Гермогена или царя Алексея Михайловича…
– Историю Германии тоже. Почему-то немцам это можно, а нам нельзя. Я вырос в Германии, тут родился, ходил в школу. Правда, меня шокирует, что немцы и европейские страны сейчас делают. Есть такая немецкая журналистка, работавшая в Москве, Габриэле Кроне-Шмальц – я отношусь положительно к тому, как она видит происходящее. Она говорит, что Россия в 90-е годы очень сильно, так сказать, «прислонилась» к Западу, что и Путин до 2007 года всё ещё лелеял какие-то надежды, что можно будет жить с Западом наравне. Мы, говорит она про немцев и Запад, этот шанс проиграли. Этой реальности тоже больше нет. Приходится с ней согласиться. Я ошибаюсь? Есть надежда на оздоровление отношений? У меня как «крайне верующего человека» такая перспектива имеется. Всего лишь нужно оздоровление духовно-исторического сознания на Западе и ровно так же духовно-исторического сознания в России (или лучше сказать – на Востоке). Всего лишь! Но ведь процессы в России могут этому способствовать или же препятствовать… А ведь это не только вопросы политики, это вопросы и Церкви!
– Вы могли бы уточнить, в каком ключе вы видите подобный процесс?
– Могу рассказать о церковном единстве. В 1990-е – годы моей активности – я ездил в Россию часто и кое-чему научился. Не только участвовал в переговорах Комиссий по согласованию позиций РПЦ и РПЦЗ (2004–2006 гг.), чтобы выйти к Акту о каноническом общении, но и десять лет до этого участвовал в собеседованиях между двумя епархиями Русской церкви (РПЦ МП и РПЦЗ) под председательством владыки Феофана (Галинского) и владыки Марка (Марк (Арндт,) митрополит Берлинский и Германский. – «Стол»). Вскоре будет о тогдашней инициативе опубликована в Германии объёмная докторская работа Андрея Фастовского (по-немецки), который рассматривает этот период в более широком контексте, а пока на основе протоколов есть (по-русски) мой опубликованный издательством ПСТГУ в 2008 году доклад «Собеседования представителей клира двух Германских епархий (МП и РПЦЗ) 1993–1997 гг. как начало восстановления единства Русской церкви». Там происходила совершенно конкретная работа по уяснению. С 1993-го и до 1997 года между нами шли очень откровенные разговоры, составлялись протоколы по результатам обсуждений. Это развивалось успешно, пока вдруг не произошёл захват монастыря в Хевроне, единственного там христианского монастыря, осуществлённый не без террористов Арафата.
5 июля 1997 года Троицкий монастырь РПЦЗ в Хевроне (Палестинская автономия) был захвачен палестинскими солдатами и впоследствии передан РПЦ МП, что резко ухудшило отношения между РПЦЗ и Московским патриархатом. Фото: Copper Kettle / FlickrЗакипела соответствующая политическая каша вокруг этих событий. Можете себе представить, как нам приятно было читать торжественные восклицания в русских газетах, что наконец Хевронский монастырь вернулся в «русские руки», при том что храм там с Иерусалимским патриархом Дамианом освящал ещё в 1925 году наш будущий первоиерарх, владыка Анастасий (Грибановский), и монастырь все эти десятилетия, конечно же, был изначально «в русских руках», то есть наших, а не советских.
В том ныне уже далёком 1997 году, сожалея о вынужденном прекращении диалога, представители двух русских епархий в Германии – МП и РПЦЗ – сделали совместное как бы заключительное «Заявление», конструктивное. Оно полностью оправдалось позже, но тогда политический курс РФ был ещё иной, и это не только на Святой земле: в Германии также делалось всё возможное, чтобы отнять у Зарубежной церкви храмы царского времени. Нам приходилось противостоять. Это было совсем не легко. Далее, на Святой Земле в январе 2000 года последовал захват второго нашего монастыря, Иерихонского. Когда палестинская власть приходила – нас выгоняли, и это при помощи наручников и Калашниковых. После Второй мировой войны такие захваты в Израиле прежде тоже были. Что же? Это церковное дело? Вопрос стоял остро: какие перспективы? Как дальше? Мы смотрели и смотрим на подобные процессы соответствующим образом, продолжали и продолжаем жить по-христиански.
Итак, диалог вёлся с 1993-го по 1997 год, потом пришлось его временно закрыть, но он возобновился, как, по сути, предвиделось в «Заявлении» двух епархий 1997 года, лучше сказать – расширился в 2001-м, а в 2003-м я приехал тогда в первый раз к вам в Екатеринбург. В конце концов пришли к какому-то взаимному разумению, и 17 мая 2007 года был подписан Акт о каноническом общении РПЦ и РПЦЗ. Мне кажется, что это неплохой пример того, как такие процессы могут развиваться и почему не следует отчаиваться.
– Утешительно. Но скажите ещё несколько слов об этом возобновлении и расширении...
– Как шло это движение? В том самом 2000 году, несколько месяцев после захвата Иерихонского монастыря, Юбилейным Архиерейским собором в Основах социальной концепции РПЦ было утверждено прямо противоположное тому, что постоянно проповедовалось раньше, – а именно что церковь обязана лояльностью «любой государственной власти». Вдруг было сказано, что не «любой». Понятно, десять лет раньше, в октябре 1990 года, Архиерейский собор РПЦ в Советском Союзе так подписал – тогда считалось, что нельзя иначе. Но потом, как сказано, начиная с 1993 года, представители клира в Германии начали раскапывать эту тематику по существу. Церковь обязана любой государственной власти лояльностью?! А мы, Германская епархия, тоже обязаны германской власти? У нас тут был Гитлер. Тут почему-то не так? Двойные стандарты? Немцы своё покаяние как могли принесли. Проблемы, конечно, нам были очень хорошо известны: вопрос о люстрации, сотрудничество германских церковных деятелей со Штази в Восточной Германии и так далее. Это важная тема, обо всём этом надо думать и надо что-то делать. А вот, спрашивалось, что и как делать в России? Это была большая и совсем не простая проблема.
Наконец в 2000 году новомученики были прославлены всем сонмом, включая и тех, которые не принимали и прямо отвергали так называемую «лояльную» линию митрополита Сергия (Страгородского). Раньше лишь отдельные из этих несогласных были прославлены, но тогда, до 2000 года, принцип церковной свободы не был ещё озвучен... В 1990-е годы поначалу прославляли только тех новомучеников, которые были реабилитированными, где власть подтверждала, что они не занимались-де «антисоветской деятельностью». То есть, говорили мы в ответ, в Древнем Риме надо было бы сперва дождаться зелёного света от Нерона, который сжигал христиан. А нельзя ли мучеников всё же как-то без Нерона почитать? Тогда это было как бы в шутку, но сейчас мне приходится вспоминать об этом, потому что здесь прямая стыковка с вопросом о реабилитациях и нынешним вопросом о митрополите-исповеднике Иосифе (Чернове).
Нам тогда поначалу говорили: если человек не реабилитирован, то нет доступа к архивам. Но со временем вопрос о реабилитации как условии для доступа к архивным данным, улетучился. Более свободный доступ к архивам давал возможность поднять этот пласт нашей истории, присмотреться к новомученикам. Ну как бы такое могла советская власть допустить? Ни за что! Так и сейчас. Изменение Концепции, де-реабилитации и засекречивание – ярчайшие признаки обращения вспять. В «Заявлении» Синода, в частности, это покрывает данная фраза.
«Оклеветанные советским режимом люди, правомочно оправданные, заново потопляются в омуте лжи тоталитарного периода – среди них священнослужители, всечестная память которых неправедно предаётся бесчестию. К тому же де-реабилитации стремительно засекречиваются – ещё один тревожный сигнал, эхо богоборческих времён». Из «Заявления Архиерейского Синода касательно возвращения идеологических подходов ХХ века в России 5 июня 2025 года»
Разве мы сегодня можем просто ставить галочку под решениями судов НКВД? Это ли не возврат? Это нам предлагают как прогресс? Мы тогда были рады, что наконец-то наступил час правды. Зачем нам сейчас новый час неправды открывать?! Если речь о временах войны, то не должно быть никакой односторонности. Всё подлежит честному рассмотрению. Но сейчас я наблюдаю вновь действие закона маятника, который был виден прежде в разных обществах, будь то в Чехии, будь то в Польше, отчасти и в Германии. Общество качает туда-сюда. Но мы же христиане, нам вовсе не обязательно качаться в согласии с общественно-политическим маятником. У нас должно быть ясное понимание того, что добро, а что зло, даже когда оно сильно перемешано и запутано.
А насчёт памятников – хотите послушать анекдот как бы исторический? Когда 17 июня 1953 года поднялось рабочее восстание в Восточной Германии и на подавление пошли советские танки, нынешний наш Германский владыка Марк, тогда ещё двенадцатилетний мальчишка Михаэль, на улицах Восточной зоны не только видел и переживал это всё, но даже камни в танки бросал – не очень эффективное дело. В Германии 17-е июня в течение десятилетий было официальным праздником. Немцы не работали. Это был День единства Германии (Tag der deutschen Einheit). Лишь потом, после падения Берлинской стены, этот праздник единства был перенесён на 3 октября. Сейчас, между прочим, в этот нерабочий день наши епархии МП и РПЦЗ в Германии совместно празднуют День Всех германских святых... Но в чём анекдот? Вы видели памятник в честь подписания Акта о каноническом общении? Он внизу у храма Христа Спасителя: патриарх Алексий II с владыкой Лавром. Я очень рад, что он появился. Анекдот в том, что дата на памятнике поставлена не историческая, то есть не реальное 17 мая, а 17 июня. Ошибочка вышла. Но любопытная. Быть может, это напоминание, что в то самое время, когда ещё действовал тот день «Единства Германии», мы здесь, в Германии, начали и продвинули до определённых результатов наши церковные собеседования о перспективах единства Русской церкви с владыкой Феофаном и клириками Московского патриархата.
Освящение памятника «Воссоединение» у храма Христа Спасителя святейшим патриархом Московским и всея Руси Кириллом. Фото: Авилов Александр / Агентство «Москва»– На какой эффект рассчитывал Синод РПЦЗ, выступая с таким заявлением, где, с одной стороны, озвучены широко известные факты, а с другой, даётся оценка не только внутриполитических и идеологических тенденций, но и подспудно молчания Московской патриархии?
Российское государство и общество подталкиваются на крайне опасный путь. Мы наблюдаем в некоторых кругах вместо стремления к христианскому покаянию и духовному очищению возврат ко властвовавшей в прошлом веке лживой и богопротивной идеологии. Опасаемся, что если это продолжится, Россия – вместо того чтобы быть ярким светочем православной правды, к чему призвана долгой историей христианского благочестия – станет среди народов мрачным пятном. Из «Заявления Архиерейского Синода касательно возвращения идеологических подходов ХХ века в России 5 июня 2025 года»
– Что можем мы сказать об ожидаемом эффекте? Здесь можно сказать: дело за вами. Или как преподобный Серафим говорил своему ученику: «Сей, Тимолай, сей...». Ведь плоды не в наших руках. Как можно предсказать результаты? Самим себе можем сказать: «готовьтесь быть битыми», потому что за такое можно получить, даже и основательно.
Честно говоря, самое главное лично для меня не какой-то глобальный исторический процесс, а просто хотя бы остановить эти де-реабилитации. Мой главный посыл – хватит, откройте архивы, откликнитесь на элементарную правду! Мы русские. Существуем. Мой дед сидел в Соловецком лагере, в России масса информации на эту тему, её закрывать никто не имеет права. Тот, кто это закрывает, – преступник.
– Ваш дедушка сидел в Соловецком лагере?
– Да. Но о другом скажу: в нашей семье у меня московско-рязанские корни, а у жены петербургские с Кронштадтом. Её дедушка был в морском флоте. Эвакуация из Крыма, попал в Париж через Сербию. Моя жена Наталья Михайловна – в девичестве Славинская – родилась в Париже. Мне посчастливилось смотреть дело Фёдора Славинского на Новокузнецкой в архиве ФСБ. Что меня туда больше не пустят – понятно. Я тогда привёз оттуда копии. Конечно, не всё, только процент разрешали брать; тогда это ещё было можно. Я это дело читаю: расстрелян в 1937-м году. Сестра Фёдора, Мария Славинская, в 1956-м подаёт на реабилитацию брата и получает её.
– За что расстреляли Фёдора Славинского?
– Он как агроном позволил себе Сталину предложить более эффективную реорганизацию сельского хозяйства, которое бы давало гораздо больше дохода, и это всё просчитал: и хлеба будет много, и народу будет хорошо. Его за это посадили. А позже и расстреляли как «врага народа». И там в деле подшита записка, карандашиком от руки написано, какие личные вещи изъяты. Читаю допросы и так далее: высшая мера, приведено в исполнение, наконец документ про реабилитацию. Качаясь, вышел из архива, и поскольку я шёл в Сретенский монастырь – я прохожу мимо Соловецкого камня, куда уже собираются поставить обратно Дзержинского, и вдоль здания Лубянки, где, в частности, побывал и мой отец, он мне об этом рассказывал.
Мне сейчас семьдесят пять, разбираться в произошедшем должны историки. Но как? Тут происходит затыкание рта, то, против чего боролись мои предки, мои родители, белые. Против этого приходится и нам, потомкам, бороться. Хотя писк всегда был комариный, тем не менее это же, понимаете, веление совести, вопрос молитвы. Кто расстрелял или побросал в шахту царскую семью, Елизавету Фёдоровну и других? Как терроризировали наш народ? В своё время я говорил об этом в Москве ещё до 2000-х годов, что нужно России выступить с другой позиции: оценить по существу тоталитарное прошлое и категорически осудить его, отречься от него. Мне в Москве тогда говорили люди политически подкованные: если мы что-либо в таком ключе будем заявлять, как вы предлагаете, то прибалты и поляки будут от нас требовать репараций. Хороший аргумент? Они и так требуют репараций. Поляки требуют репараций и от немцев в наши дни. Немцы отбиваются...
Просто существует эта элементарная правда. За это положили свои головы и российские новомученики. Кто я? Никто. Но остался какой-то маленький голосишко всё-таки. Правда должна звучать. Мы же прославили мученика Александра Мюнхенского. Это отдельная глава, как всё о нём начало открываться, как мы к этому шли. Это не перескажешь – рука Господня!
Мученик Александр Гугович Шморель (1917–1943 гг.), проживавший в Мюнхене, один из организаторов антинацистской подпольной группы «Белая Роза»; казнён через гильотинирование 13 июля 1943 года; прославлен в Германской епархии РПЦЗ; 4 февраля 2012 причислен к лику святых Русской православной церкви. Фото: общественное достояниеЯ никого не обвиняю в злонамеренности. Для кого-то, может быть, благонамеренность – хочу, чтобы моя семья хорошо жила? Каждый ли может подставить голову. Даже в Германии сейчас, если журналист пишет не то, что от него хотят, он теряет работу. Такая общая мировая атмосфера. Настороженность. Недоверие. И вот странным образом заново и среди православных нарастают расхождения. Помню, как Русскую зарубежную церковь одновременно клеймили и Московская патриархия, и Константинопольский патриархат. Что сегодня между ними? А как сейчас расхождения в России?
Когда-то в России были западники и славянофилы. Только тогда было, пожалуй, приличнее. Где мы оказались?! Россия несчастная, несчастная страна, оболганная, и теперь ей в эту же ложь обратно ложиться? Как это так! Надо вылезать из этой грязи, с ней надо покончить навсегда! Почему немцы могут запретить красную тряпку, где на белом фоне чёрный паук, а у нас в России нельзя запретить серп и молот, красную звезду? Наоборот – опять видны красные флаги. Кому-то надо возвращаться к этому? Как в анекдоте…
– А потом в белой рубахе тихо ползти на кладбище.
– Почему ползти?
– Чтобы не поднимать паники.
С нашей стороны, можно сказать, подняли панику, чтобы не ползти на кладбище. Правда, не очень верится, что это будет услышано. При том что Русская церковь не стоит на месте, она в настоящее время очень-очень много делает. И в Церковно-общественном совете это отображается – об этом тоже ведь сказано в «Заявлении» в связи с деятельностью этого совета. Сколько делалось добрыми людьми более трёх десятилетий, да и ещё раньше. Но, к сожалению, этого оказалось мало для такой громадины, как Россия, с её такой сложной историей. Видимо, мало... Конечно, западные источники знают, за какие ниточки можно иногда дёргать. Вы спросили о результатах. Увидим. Кажется, не следует ожидать ни существенного сдвига, ни хорошего отклика.
Окончание следует
