Что нас на самом деле объединяет сегодня? Хватает ли нам того связующего вещества, чтобы быть одним народом? Не пора ли искать новые общие смыслы? Или вернуться к старым и добрым?
Вопросы довольно сложные. Ведь мы все очень разные. Нас разделяют километры, годы, взгляды, обстоятельства. А что у нас общего? Росстат вот недавно предпринял попытку изобразить портрет среднего россиянина и только всех насмешил. Так, мы узнали, что средний русский мужчина, например, имеет рост в 166 см. Тут же раздался ропот: что же это такое, как же измельчали мужчины! Оказалось, что показатель вывели с учётом всех возрастов, среднее арифметическое считали, складывая рост и пятилетних детей, и взрослых. Также посчитали средний рост женщин, средний вес россиян обоих полов. С учётом грудных младенцев. Зачем? Чтобы что?
Раз в несколько лет исследования о том, что нас объединяет, проводит ВЦИОМ. И результаты показывают, что мы скорее разобщены. Главных скреп оказывается только две: Победа в Великой Отечественной войне и – мне даже неловко писать это рядом – салат оливье. Победу выбирали 63% в 2018 году и 69% в 2020-м, новогоднее блюдо – 51 и 49%. Для сравнения: самая объединяющая книга («Война и мир») набрала только 11% семь лет назад и 12% в 2020 году. Самым главным фильмом назвали «Иронию судьбы» – за него проголосовали в разные годы 9 и 11%. На вопрос, что вообще олицетворяет Россию, граждане чаще всего (9 и 10%) отвечали абстрактно: народ. А самым популярным ответом на большинство вопросов стал «Затрудняюсь ответить» (в среднем 33%).
Иммерсивный музей в честь 80-й годовщины Парада Победы 1945 года под открытым небом на Красной площади. Фото: Киселев Сергей / Агентство «Москва»Вот и я, признаюсь, в затруднении. Тем более смотрю я не только на мёртвые цифры статистики, но и по сторонам, и вижу чудовищную разобщённость. Вроде бы есть явления, играющие бесспорно объединяющую роль в любом народе. Это язык, история, религия, культура. Но я всматриваюсь всё глубже в наше общество и понимаю, что и тут уже не всё однозначно. Разговаривая на одном русском языке, люди умудряются не понимать друг друга. История чаще вызывает лишь споры: порой кажется, что Гражданская война не заканчивалась и красные по-прежнему бьются с белыми. Религия – тоже очень сложная тема. А о культуре говорить совсем грустно, она теперь у каждого своя. А у некоторых – никакой.
Действительно, сегодня люди, их обстоятельства, взгляды, привычки, наверное, как никогда очень и очень разные. Порой пугающе разные. Что с этим делать? Вероятно, только принять. Вновь попробовать объединить всех идеей уважения к этой разности и тем инициировать какой-то социокультурный обмен.
Ведь одинаковость гораздо хуже. Когда кто-то припечатывает целую группу: «Все они одинаковые», – нам ведь слышится что-то недоброе, правда? Так фрустрированные мужчины говорят о женщинах, а обиженные женщины – о мужчинах. Так озлобленные бедняки говорят об обеспеченных людях и разбогатевшие – о бедняках. Ещё хуже, когда кто-то агрессивно требует одинаковости всех во всём, уравниловки, призывая то переделать, то запретить всех инакомыслящих. Такое единство – в обезличенности, в серости, в сплоченности против кого-то – нам не нужно.
Достоевский говорил о всемирной отзывчивости Пушкина и вывел из этого свойство всей русской культуры, русской души. Не отвергая, а принимая чужое, мы обогащаемся. Для передовой части русских людей всегда были характерны не только любопытство, интерес к ненашему, но и способность усваивать во всём многообразии самые разные идеи и на их основе создавать что-то совершенно уникальное. Об этом писал и Блок: «Нам внятно всё – и острый галльский смысл, и сумрачный германский гений...».
Но вот, кажется, мы восприняли слишком многое, и чтобы действительно вырастить из этого что-то прекрасное своё, нам надо развернуться уже друг к другу. Нам нужно выходить из парадигмы вечного внутреннего противостояния – классовой борьбы или спора либералов и патриотов, конфликта отцов и детей или войны полов. Надоела до смерти эта бессмысленная и беспощадная схватка тупоконечников с остроконечниками. Как бы ни было тяжело, нужно попытаться принять мысль, что большинство из нас хочет блага своей стране и обществу. У всех разные представления о том, что этим благом является и как его добиться, – это правда. Договориться о чём-то сегодня невероятно трудно, но если даже не пытаться – развалится вообще всё, всем будет одинаково плохо. Или вообще никак.
Конечно, нужна ещё культура дискуссии. Сегодня её нет. И я говорю не о площадных баталиях обывателя, которые сегодня полностью переместились в интернет. Я говорю о публичном пространстве, медиасреде. То, что мы порой слышим с экранов телевизоров (а телевизор смотрят по-прежнему большинство россиян), читаем со страниц газет – это ведь уму непостижимо: так называемые лидеры мнений позволяют себя оскорблять своих соотечественников по признаку пола, возраста, политических убеждений, возбуждают в обществе ненависть и вражду, призывают чёрт знает к чему.
Фото: Зыков Кирилл / Агентство «Москва»Впрочем, и культуры общения мало. Если двое, трое, пятеро, обсуждая хоть судьбы родины, хоть великую русскую литературу, хоть научные проблемы, будут предельно деликатны и доброжелательны, но всё же каждый продолжит топтаться на своей полянке, ничего не получится. Нам нужно восстанавливать какую-то понятную социообразующую систему. Обычно такие системы выстраиваются с помощью образования. Но получается всё только тогда, когда образование не стремится быть предельно утилитарным, что мы, к сожалению, наблюдаем сегодня. Теперь же у нас много специалистов, но мало действительно хорошо образованных людей. А специалисты, жёстко разделившись на технарей и гуманитариев, тоже всё никак не поймут друг друга: плутают среди руин Вавилонской башни и не могут построить ничего нового.
В общем, вроде бы ничего сверхъестественного не требуется. Кажется, всё в наших руках. Задача, конечно, у нас нелегкая, но всё же вполне выполнимая. Мы всё ещё один народ и мечтаем о лучшем для страны. Нам нужно чуть меньше спорить и чуть больше делать. Делать вместе.