В ноябре 2022 году Владимир Путин подписал указ «О сохранении и укреплении традиционных духовно-нравственных ценностей». В самом начале указа президент уточняет, что сохранение традиционных ценностей – это часть стратегического планирования и национальной безопасности. Для определения традиционных ценностей взята довольно расплывчатая формулировка: «нравственные ориентиры, формирующие мировоззрение, передаваемые от поколения к поколению, нашедшие свои уникальные проявления в развитии многонационального народа России». «Российская Федерация рассматривает традиционные ценности как основу российского общества», в котором «особая роль в становлении и укреплении традиционных ценностей принадлежит православию».
С 2022 года официально считаются традиционными ценностями:
1. Жизнь.
2. Достоинство.
3. Права и свободы человека.
4. Патриотизм.
5. Гражданственность.
6. Служение отечеству и ответственность за его судьбу.
7. Высокие нравственные идеалы.
8. Крепкая семья.
9. Созидательный труд.
10. Приоритет духовного над материальным.
11. Гуманизм.
12. Милосердие.
13. Справедливость.
14. Коллективизм.
15. Взаимопомощь и взаимоуважение.
16. Историческая память и преемственность поколений.
17. Единство народов России.
Не знаем, кто писал этот список. Мы видим набор безусловно хороших слов, которые, в общем-то, не являются теми ценностями, что стоят в приоритете у простых граждан. Нам, если верить социологам, подавай здоровье, любовь, самореализацию, общение, духовный рост, друзей, стабильность, свободу. С официальным списком совпадает только семья. Ну да ладно, системы ценностей могут быть разными, главное – чтобы они взаимно уважались.
Однако ж именно государственный список ценностей теперь будет защищаться с помощью силовых методов.
У меня есть две знакомых – депутат Госдумы и член Совета Федерации – филологи. Знакомая-сенатор – даже доктор наук, литературовед. На мой вопрос, какое литературное произведение хоть где-нибудь не дискредитирует одну из этих ценностей (а то и все разом), обе законодательницы не смогли дать ответа. Лишь загадочно улыбались.
Основным принципам построения художественного произведения новый закон противоречит самой своей сутью. Испокон веков смыслом искусства был катарсис – процесс высвобождения эмоций в ходе разрешения нравственного конфликта. Древнегреческая трагедия, вызывая у зрителя сострадание и страх, заставляет его страдать, тем самым очищая душу (об этом ещё Аристотель говаривал). В религиозном смысле катарсис – очищение души от грехов, достижение духовного просветления и возрождения.
Фото: Ведяшкин Сергей/Агентство «Москва»То есть, чтобы достичь просветления, возрождения и новой жизни, должна быть жизнь старая, какие-то негативные проявления, которые надо преодолеть. Как говорится, «не согрешишь – не покаешься».
Поэтому в классических произведениях великой русской литературы то старушек убивают, то сначала изменяют мужу – серьёзному государственному чиновнику, а потом бросаются под поезд. Справедливостью тоже мало кто отличается, вообще ждать справедливости в этом мире – довольно наивное занятие. Когда достигнем жизни Будущего Века, там её и получим. То же можно сказать и о милосердии. Кстати, чем милосердие отличается от гуманизма (в президентском списке это две разные ценности)?
Возьмём, например, самую простую детскую сказку «Колобок»: ушёл от дедушки и бабушки, то есть не проявил ни патриотизма, ни служения Отечеству и ответственности за его судьбу. Попрал крепкую семью и высокие нравственные идеалы, историческую память и преемственность поколений. Ни коллективизма, ни гражданственности, ни единства народов России.
Скажете, что я утрирую? Но на самом деле было бы желание, а придраться можно будет ко всему. Книгоиздатели и книгопродавцы уже год в ужасе занимаются цензурой того, что выходит в печать и попадает на полки. После того как несколько топ-менеджеров издательского бизнеса загремели на реальные сроки за пропаганду «экстремистского движения ЛГБТ» (запрещено в РФ), с полок убирают Оскара Уайлда, Марселя Пруста и Ивлина Во. Когда пойдут сроки за пропаганду запрещённого нашими законодателями «экстремистского движения сатанизма», могут пострадать и «Мастер и Маргарита» Булгакова, и «Фауст» Гёте (вместе с одноименной оперой Гуно и арией Мефистофеля в исполнении Шаляпина).
Пытаясь понять, откуда сейчас взялся этот шквал запретительных инициатив, я пришла к выводу, что это последствия всеобщей грамотности. Раньше произведения искусства были достоянием элиты, людей, имевших какую-то духовную и интеллектуальную подготовку к их восприятию. А нынче «бабушки со скамейки перед подъездом» и «мужики из гаражей», внезапно обнаруживая что-то, противоречащее их взглядам на мир, мораль, нормы и, простите, ценности, сразу рвутся это запрещать. Причём чем старше эти люди, тем уже их зона комфорта. И тем сильнее стремление всех в неё загнать – мол, мы-то знаем, что для вас лучше.
Отсутствие общественной дискуссии ведёт к тому, что настоящим экспертам слова не дают. И даже те эксперты, которые вроде бы находятся внутри процесса (как мои знакомые сенатор и депутат Госдумы – профессиональные филологи), лишены права возражать. Партия сказала «надо» – комсомол ответил «есть».
Как будет действовать новый закон? Сегодня для создания эффекта массовых репрессий не надо заниматься децимацией, сажать каждого десятого. Достаточно нескольких громких нелепых случаев, которые будут широко освещены в соцсетях и СМИ, – и все начнут заниматься самоцензурой, отцеживать, фигурально выражаясь, комаров, чтобы не налететь на проблемы. Культурная жизнь станет хождением по минному полю: вдруг где-нибудь какую-то ценность дискредитируешь?
